- Хм… - только и произнёс герцог, а я бочком двинулась вдоль стены, обходя его стороной.
Хотя у меня не было оснований доверять горничной на слово, но не было и оснований не доверять. Правда или нет, что Труди и де Морвиль связаны отношениями особого рода – мне лучше держаться от этой парочки подальше, что я и собиралась сделать.
Вот именно – что собиралась. Потому что вместо того, чтобы быстренько сбежать на второй этаж к леди д`Абето, я остановилась, и герцог де Морвиль сразу это заметил.
- Хотите о чём-то спросить, Фанни? – поинтересовался он.
- Да, - сказала я, помедлив секунду. – Сегодня приезжал королевский судья… Он сказал, что занял вашу должность? Как это возможно?
- Почему вас это удивляет? – ответил он вопросом на вопрос.
«Почему вас это интересует?», - услышала я и поняла, что надо уходить.
- Простите, милорд, - пробормотала я, - служанке не следует задавать такие вопросы.
Только я не успела даже развернуться в стороны лестницы, когда герцог сказал:
– Обыкновенная должностная замена. Такое часто происходит. Мой предшественник продержался на этой должности два месяца. Я занимал её восемь лет. По-моему, мне повезло больше.
Это что – была шутка?..
Не удержавшись, я посмотрела на герцога, но его лицо было бесстрастным. Ни тени улыбки. Даже в глазах.
- Но почему вы лишились должности? – со стороны служанки Фанни подобные расспросы могли рассматриваться, как крамола, но я не могла остановиться.
Мне надо было выяснить…
- Не связано ли это, - я с трудом подыскивала слова, - с тем, что вы не слишком хорошо выполняли свои обязанности на посту королевского маршала? Возможно, вы не выполнили какого-то королевского приказа…
Например, не поймали злостную преступницу Сесилию Лайон. За что и поплатились.
- Нет, - ответил он спокойно. – Дело не в приказах. Просто смена власти всегда ведёт и к смене тех, кто служил прошлой власти. Королева Алария захотела видеть в качестве начальника охраны другого человека. Господину де Бринталю она больше доверяет. Я удовлетворил ваше любопытство? Или, может быть, утишил страхи?
Вздрогнув, я снова посмотрела на него. Какие странные слова… И несмотря на то, что лицо герцога кажется равнодушным, взгляд… взгляд совсем не равнодушный… Неужели… неужели, догадался?.. Я невольно облизнула мгновенно пересохшие губы, гадая – не надо ли признаться во всём прямо сейчас? Если герцог в опале, то почему бы ему не помочь той, которую ложно обвинили?.. А вдруг… вдруг он решит, что твоя поимка, глупышка Сесилия – это верный путь вернуть доверие королевы и должность?..
- Хотите спросить ещё что-то, Фанни? – голос де Морвиля привёл меня в чувство. Спрашивайте. Я постараюсь ответить.
- Д-да… - с запинкой ответила я, не представляя, о чём бы ещё спросить.
Порыв ветра всколыхнул белые занавески на двери, и я ухватилась за спасительную мысль.
- Позволено ли мне будет спросить, милорд, - заговорила я торопливо, - почему на портрете дамы – на том, что в центре… почему там нарисована муха? Это какой-то тайный знак?
Казалось бы, совсем невинный вопрос. Не то что про потерянную должность. Но герцог опустил голову и некоторое время молчал. Так что я уже начала пятиться, сообразив, что сказала что-то не то.
- Никакого тайного знака, - произнёс он и вздохнул, посмотрев на портрет поверх моей головы. – На картине изображена моя мать. Леди Беатрис Ратленд. В то время, когда был написан портрет, было модно рисовать мух – это что-то вроде подписи художника, похвала мастерством. Вы же видите, как реалистично муха выписана? Не отличить от настоящей. Художник рисовал муху, и всем было понятно, кто автор картины.
- И кто автор? – переспросила я, немного озадаченно.
Муха – как подпись? Я впервые слышала о таком. Художник слишком польстил себе, если не пожелал подписать работу, а нарисовал муху. Что-то я не помнила ни одного известного художника, который подписывался бы мухами.
- Его имя благополучно забыто, - ответил Морвиль. – Лучше бы он подписывался буквами, а не мухами.
Я с подозрением посмотрела на него.
Это он так шутит?..
Даже не предполагала у герцога наличия чувства юмора.
Но он смотрел на картину задумчиво, без улыбки, и я напомнила себе, что надо уходить.
- Благодарю, что не рассердились за мои расспросы, милорд, - сказала я чинно. – Но, простите, мне пора идти. Ваша тётушка ждёт успокаивающий чай из семян фенхеля. Он может остыть…
Сделав книксен, я пошла к лестнице, но, похоже, герцогу почему-то вздумалось поговорить с девицей Фанни Браунс по душам, и он снова остановил меня:
- Ценю вашу деликатность, когда вы назвали мою тётю милой и приятной, но вряд ли это так. В следующий раз когда ей вздумается гонять вас за чаем, сошлитесь на меня – я вас не для того нанимал, чтобы вы бегали с поручениями.
- Хорошо, милорд. Благодарю, милорд, - почти прошептала я, пятясь к лестнице. – Так и сделаю.
Только уйти мне всё равно не позволили.
- Я не спросил, вас хорошо устроили? – продолжил беседу герцог. – Вам нравится комната? Если нет, то её можно поменять.
- Нравится, - отрывисто сказала я. – Вы очень добры.
Подозрительно добры, можно заметить. Неужели, он так относится ковсейприслуге?..
- Если что-то понадобится, обращайтесь сразу ко мне, - сказал Морвиль. – Не бойтесь и не стесняйтесь. Теперь вы живёте в моём доме, и я обязан заботиться о вас.
- Ваш дом? – быстро перепросила я. – Разве не дом леди д`Абето?
- Да, тётя живёт здесь очень давно, - кивнул герцог, - но сам дом был подарен мне покойным королём. Так что не бойтесь мою тётю, главный хозяин здесь – всё-таки я. И последнее слово будет за мной.
Как будто!.. Я чуть не хмыкнула, когда услышала про последнее слово. Видели мы, как тётя с вами разговаривала за обедом, ваша светлость!..
- Не обращайте внимания, что тётя ведёт себя со мной, как с несмышлёнышем, - продолжал герцог, словно угадав мои мысли, и мне стоило огромных усилий, чтобы не покраснеть. – Просто тётя растила меня с самого рождения и поэтому до сих пор относится ко мне, как к ребёнку. Если вопрос не принципиальный, я ей это позволяю. А так-то я вполне взрослый и самостоятельный. Даже до маршала сам дослужился. Без тётиного присмотра.
Всё же, он шутит?..
Пока я хлопала глазами, не зная, что ответить, де Морвиль дружелюбно кивнул мне, пожелал доброго дня и вышел из дома, на ходу поправляя перчатки.
Я с облегчением выдохнула, только когда дверь за ним закрылась, и поспешила к леди д`Абето, потому что она и чай ждали встречи друг с другом уже непозволительно долго.
- Ваша правда, напиток приятен и успокаивает, - милостиво согласилась леди, выпив чай из семян. – Средство вашей директрисы принимается. Готовьте мне этот чай три раза в день.
- Госпожа, - не смогла я промолчать. – Любое лекарство следует принимать в умеренных дозах. Чашка такого чая в день – более, чем достаточно. Лучше чередовать фенхель с другими успокоительными средствами. Ведь если я не ошибаюсь, вас что-то очень тревожит? Вы хорошо спите ночью?
- Вы врач или исповедник? – нарочито вежливо осведомилась леди.
- Простите, ни то, ни другое, конечно же, - ответила я. – Но наша директриса была женщиной благородного происхождения, а значит особой нежной, с тонкой душевной организацией, и ещё она была очень чувствительна… Иногда даже пасмурная погода наводила на неё меланхолию…
- Да, я такая же, - призналась леди д`Абето. – Боюсь, это судьба всех благородных и утончённых женщин.
- Директрису консультировал очень уважаемый доктор, - я поставила пустую чашку на поднос, но уходить не спешила, - и мне повезло услышать его рекомендации.
- И что он рекомендовал вашей директрисе? – заинтересовалась леди.
- Во-первых, специальное меню. Полагалось есть мясо птицы, жирную рыбу, овсянку, чернослив и шоколад, чтобы чувствовать себя легко и радостно. Потому что вкусная и полезная еда прибавляет радости. Вы согласны?
