в экран, другим на светофор, набираю номер Царицы. Из динамиков в тачке доносятся гудки. Оглядываюсь на парочку, которая уже на другой стороне улицы, чешет к ТРЦ. Марта лезет в сумочку и достает телефон. Мажет по нему взглядом, а потом берет и сбрасывает. Эта зараза меня сбрасывает!
На светофоре загорается зеленый. По-хорошему, мне бы давануть на газ и поехать прямо, в сторону дома. Но защекотавшее в груди раздражение от того, что буквально вчера эта коза была со мной, а сегодня уже улыбается какому-то очкастому, вырубает во мне все «хорошее».
Я резко поворачиваю влево и, пересекая две встречных полосы, залетаю на парковку торгового центра, еще плохо понимая, на кой хер я это делаю.
Глава 19
Коста Лакоста — Весна
Марта
— Кто там? — спрашивает Глеб. — Что-то срочное? Может, ответишь?
— Нет-нет, — отмахиваюсь, — ерунда, — сбрасываю вызов и прячу телефон в карман пальто. — Завтра перезвоню, — а лучше в следующей жизни.
Уже четвертый звонок за сутки от Бессонова. Что этому упрямому от меня нужно? Я же сказала ему нет! Три буквы: «н», «е», «т», что тут непонятного? Нет — сексу, нет — хоккею, нет — отношениям без обязательств. И эксперименту, предложенному подругой, тоже — нет.
— Идем? А то на сеанс опоздаем, — подхватываю своего спутника под локоть.
— Да, двадцать минут до начала. Надо бы поторопиться, — улыбается Глеб.
— Так, на чем мы остановились? — спрашиваю, когда заходим в ТРЦ.
— Ты призналась, что росла настоящей пацанкой.
— А, о-о, да! У нас во дворе моего возраста гуляли в основном одни мальчишки. А нежной фиалке в пацанской компании было не выжить, как ты понимаешь. Поэтому приходилось соответствовать. Лет до тринадцати абсолютно каждая моя летняя прогулка заканчивалась разбитыми коленками и ободранными локтями. А осенью я была первая в любой луже на районе. Да, еще я любила прыгать по крышам гаражей и играть в прятки на заброшках, что, конечно, было опасно и за что я каждый раз огребала от папы с мамой, — вздыхаю ностальгически. — Вот это было прикольное время.
Глеб смеется, пропуская меня вперед на эскалатор:
— Честно говоря, трудно, глядя на тебя сейчас, такую женственную и утонченную, представить, что ты могла когда-то вытворять подобное.
— Спасибо за комплимент. Это очень мило.
Глеб смущенно кивает.
— Наверное, ты и по деревьям лазала?
— Исключительно ради спасения котиков!
— Ясно все с тобой, — посмевается парень.
Мы переглядываемся. Я улыбаюсь. Засматриваюсь на мгновение, потерявшись в глубине карих глаз своего персонального рыжеволосого Гарри. Затем опускаю взгляд на губы парня. Красивые такие. Тонкие и чувственные. Надо, наверное, попробовать их поцеловать. Не прямо сейчас, но в конце вечера, думаю, уже можно? Ведь это уже второе свидание.
Забавно, конечно. Вторая встреча, а весь физический контакт, что между нами был, держание за ручки и чмоки в щечку. Тогда как с Бессоновым мы занялись сексом в его тачке уже через пару часов после знакомства. Надо ли говорить, почему я считаю более выигрышной и правильной партией в потенциальные парни Глеба, а не Арсения?
Нет, думаю, тут и так все понятно.
— А ты? — спрашиваю, когда мы подходим к бару. — Каким ты был в детстве?
— Одно слово — тихим.
— В тихом омуте черти водятся, а?
— Нет, это не про меня. Я ужасный педант-зануда.
— Я бы так не сказала, — пожимаю плечами. — Ты не похож на зануду. Скорее, на эмоционально уравновешенного парня с четкой жизненной позицией и умением достигать поставленных целей… н-да, если сокращенно, то это действительно звучит как — педант-зануда.
Глеб смеется.
— Ты классная, Марта.
— Я знаю.
— С ужасом жду того момента, когда я тебе, такой скучный и правильный, надоем.
— О, ну, я не просто классная, а еще и терпеливая. Тебе придется сильно постараться, чтобы от меня избавиться.
А еще я хочу в Грецию за чужой счет.
И все-таки я плохой человек.
— Сладкий или соленый? — интересуется парень, когда подходит наша очередь в кассе.
— Карамельный и диетическую колу. Спасибо.
— Принято.
Пока Глеб покупает нам попкорн и лимонад, я прогуливаюсь вдоль новых афиш. Что-то в последнее время кинематограф разочаровывает. Кроме тупых ужастиков (спойлер: на один такой мы сейчас и идем) и низкобюджетных глупых российских мелодрам, смотреть в кино, по большому счету, нечего.
Ой, а вот это кажется любопытным…
Притормаживаю у одного из постеров со знаменитым красавчиком актером. Разглядываю картинку и читаю актерский состав, когда чувствую, как за спиной вырастет чья-то фигура. Будучи уверенной, что это Глеб с нашим попкорном, оборачиваюсь, говоря:
— Надо обязательно сходить на этот филь… — затыкаюсь, утыкаясь носом в мужскую черную водолазку. С тихим скрипом шестеренки в моей голове начинают раскручиваться, напоминая, что Глеб сегодня не в водолазке, а в пуловере. Чисто рефлекторно принюхиваюсь. И парфюм тоже не Глеба. Что-то в меру горьковатое и возбуждающе свежее. Что-то, что больше похоже на туалетную воду, как у…
Да быть того не может!
Вскидываю взгляд.
— Да вы шутите! — шиплю, встречаясь с издевательскими голубыми глазами Бессонова, который смотрит мне за спину, будто бы внимательно разглядывая тот самый злосчастный постер, у которого он меня и поймал. Словно это самое большое, что в данный момент его интересует. Гребаный постер. Не я!
Словно желая еще больше меня выбесить, Бессонов чешет щетинистый подбородок и говорит невероятно ровным тоном:
— Ты права, что-то интересное. Надо будет глянуть.
— Издеваешься?! — пихаю парня кулаком в плечо. — Какого хрена ты тут делаешь?
— А что тебя удивляет? Кинотеатр — общедоступное пространство. Сюда любой может прийти, если ты не знала, Царица.
— Именно в этот? — рычу, стискивая зубы.
— В том числе, — и бровью не ведет негодяй.
— Именно сегодня?! — еще больше зверею я.
— Так получилось, — парирует он.
— И прямо на тот же сеанс? — вскрикиваю.
— На какой, кстати? — наконец-то смотрит мне в глаза Арс, прищуриваясь.
— Ха! — фыркаю. — Так я тебе и сказала! Держи карман шире.
— Марта, идем? У нас пять минут до начала фильма, — слышу и оглядываюсь на голос Глеба, что заруливает в коридор. — О, прошу прощения, не помешал? — тушуется, заметив рядом со мной огромную двухметровую хоккейную тушу.
— Пять минут, значит? — ухмыляется Бессонов, прошептав себе под нос.
— Что ты делаешь? — кошусь с опаской в его сторону.
Бес достает телефон. Снимает экран с блокировки и сверяется с расписанием сеансов. Я беззвучно вою, закатывая глаза. Ну, нет! Не попрется же он с нами в кино? Зачем? Что за бред?
Или…
Судя по тому, что хоккеюга уже нашел фильм, на который мы с Глебом собрались,
