недоверчиво спросила она.
— Если ты про поцелуй, то да. Я не склонен целоваться с теми девушками, которые мне неинтересны. И пустыми обещаниями тоже не разбрасываюсь.
— Я тоже… не склонна! — с вызовом сообщила Агата. — И ваши слова, тааннет Мэррил…
— Твои, — перебил ее Джонатан. — Твои слова. Воспринимай их серьезно.
— Ваши обещания, тааннет…
Джонатан вздохнул. Ну что ты будешь делать, какая упрямая девчонка! Она, кажется, ему не поверила.
— Иди ко мне.
— Зачем?
— Буду учить тебя говорить мне «ты».
Он снова ее обнял, скользнув ладонью по прохладным гладким волосам и прильнул к губам: терпеливо, трепетно, нежно. Так, как сам хотел. Агата протестующе пискнула, но Джонатан усилил напор — и она тут же сдалась, подчиняясь его губам и рукам.
— Тааннет Мэррил, вы наглец, — выдохнула она, когда он ее отпустил.
— Урок не усвоен.
И снова — поцелуй, которого вдруг стало мало обоим.
— Тааннет…
Джонатан видел смешинки в ее глазах. Она кокетничала, и это было приятным открытием. Да, он не мог не видеть, что нравится Агате, но она старалась никак это не показывать. А ведь даже уверенному в себе мужчине нужны хоть какие-то знаки!
— Агата, тебе нужно отдохнуть.
— Джо… побудь со мной еще немного, — тихо попросила она.
— Тогда подвинься.
Он лег рядом с ней на кровать, благо места хватало с лихвой, обнял девушку за плечи. Она доверчиво положила голову ему на грудь, слушая биение сердца.
— Расскажи мне про своих жен.
— А ты коварная и злопамятная маленькая птичка.
— Не называй меня маленькой, — усмехнулась девушка. — Я очень большая птичка. Фактически у меня размах крыльев как у Белокрылого, если не больше. Я большая хищная птица, которая летает над бушующим морем и ничего не боится. Таких как ты, Мэррил, я могу перекусить клювом.
— Боюсь-боюсь, — фыркнул Джонатан. — Ты очень опасна.
— Вот именно. Поэтому рассказывай.
— Ну, первый раз я женился в двадцать… Она была старше меня на четыре года.
— Я старше тебя еще больше. Очень сильно больше. Я старая.
— И что? Я переживу. Подумаешь, каких-то триста лет. Не перебивай.
— Молчу-молчу, продолжай. Но вообще — двести семьдесят, а не триста.
— Так мне рассказывать или у нас урок арифметики?
Агата тихо засмеялась. Они разговаривали очень долго и никак не могли наговориться. Джонатан неожиданно рассказал ей все: и про неудачные браки, и про свое разочарование в женщинах, и про то, что в определенным момент он решил, что одному даже лучше. Все равно предстояло возвращение в Эйлеран, на родину предков. Не нужно будет тащить с собой жену и детишек. Меньше проблем. И без того Мэррилов слишком много.
На третьей жене Агата уснула. Закрыла глаза и тихо засопела. Джонатан поцеловал девочку в лоб и тоже прикрыл глаза. Вроде бы ничего серьезного не произошло. Подумаешь, поцелуи. К тому же известная поговорка гласит, что обещать — не значит жениться. Нет, он не собирался увиливать от брака, но кто знает, как повернется жизнь?
И все же ему казалось, что небо и земля поменялись местами. И еще, что он сделал что-то большое и важное. Как жаль, что рядом нет Анны и посоветоваться не с кем. Нужно срочно изобрести в Эйлеране мобильную связь. Тогда даже сидя в замках в разных концах страны можно было бы обсудить все на свете.
Разбудила Джонатана мать, причем как-то сразу резко, грубо. Она сильно толкнула его в плечо и закричала:
— Что ты сделал с Агатой?
— Ничего, — моргнул сонно Мэррил. — Мы просто разговаривали, если ты об этом. Ничего такого не было, да и как можно, она же больна. А заснул я случайно, прости. Но я хочу сказать, что готов…
— Ой, заткнись уже. Ты что, не видишь, что ей плохо?
Джонатан сел, потер лицо и поглядел на спящую рядом девушку. Сон как рукой сняло. Агата была смертельно бледна. И нет, она вовсе не спала. Она была в забытье. Он коснулся ее виска: девушка показалась ему очень горячей. От осторожного прикосновения Агата задрожала и тихонько захныкала.
Даже идиоту было понятно, что дело плохо.
Глава 16
Секреты Холодного замка
Спустя четверть часа стало понятно — ей становится хуже с каждой минутой. Агата теперь крупно дрожала, стучала зубами и бредила. Элен пыталась не паниковать — что же, ее дети разве не болели никогда? — но получалось у нее плохо.
Джонатан сбегал за остальными обитателями замка.
— Теодор, срочно доктора! — крикнула Элен. — Джо, воды и тряпок!
— Где я вам срочно доктора найду? — взвыл Тео. — Отсюда до приличной больницы часов двенадцать лететь! А в деревне маг-недоучка, который может кости вправить да зубы дергать, а на что-то серьезнее не способен. Чем он Агате поможет с ее-то выгоранием?
— Прилетал же врач, — растерянно вспомнила Элен. — Ну, тот, который ее наблюдает. Вот его и нужно.
— Мы страховку не оплатили, — тихо напомнил Серж.
— Плевать. Тысяча ависов его вызов стоит, я заплачу сама.
— Я заплачу, — сказал Джонатан. — У меня есть. Вызывайте.
— До Императорского госпиталя лететь часов двадцать, не меньше, — напомнил Теодор. — У нас есть столько времени?
— Не уверена, — тихо сказала Элен, шлепая на горящий лоб девушки прохладную тряпку. — Я думаю, что это ее состояние абсолютно ненормально.
В этот момент Агата гулко застонала и выгнулась. Крошечные девичьи ступни закаменели в судороге. Джонатан тут же начал их разминать, с тревогой глядя на мать.
— Это… агония? — прохрипел Серж.
— Мне-то откуда знать, я не медик. Утром еще все хорошо было! — Элен сменила тряпку на лбу Агаты, кусая от волнения губы.
— Я разыщу Дамьена, — неожиданно сообщил Теодор. — Он поможет.
— Он тоже не медик! — рявкнул Серж. — Нужно лететь за врачом.
— Телеграмму пошли из деревни, — фыркнул Тео. — Быстрее будет. Умник!
— Точно, телеграф же, — обмяк Серж. — Я сейчас.
И он, даже не утрудившись спуститься вниз, распахнул окно и выпрыгнул. Большая белая птица раскрыла длинные узкие крылья и устремилась вниз, в сторону леса.
— Альбатросы чертовски огромные, — пробормотал Джонатан. — Агата предупреждала, а я не поверил.
— Да
