— Да… странный он, — задумчиво произнес Никитин. — Про детей, так вообще, сильно сказал…
— Кстати…. а ты узнал, кто он такой? И откуда, в Москве появился?…
— Он, единственный сын мелкопоместного дворянина Василия Воронцова. Остался сиротой с двенадцати лет. До прошлого года проживал с родной теткой в Новгороде. Два месяца назад получил в завещание вотчину на триста десятин земли, от родного брата отца. Сейчас туда и направляется, — дал объяснения подьячий.
— Ну, вот, и ехал бы… Чего он по Москве шатается? — не понимая рассказчика, спросил Мефодий.
— Говорит, что в гости, к купцу Коробейникову, приехал. Дела купеческие вести хочет.
— Странно, всё, это? — задумавшись, произнес дьяк и забарабанил пальцами по столу. — Документы ты его смотрел?
— Да… всё в порядке, — ответил Степан, замахав в ответ головой.
— Всё равно… Что-то здесь, не так? Не могут люди, просто, так, от клада, отказываться, — Никитин повернулся в сторону и задумчиво уставился в окно.
На несколько минут в помещении стало тихо.
— Слушай, а когда у нас очередной смотр владельцев вотчин и поместий? — через какое-то время, думая о чем-то своем, спросил дьяк.
— Так, весной, через две недели, после Пасхи, — не понимая его, заморгал глазами Михайловский.
— Ещё интереснее… — опять взяв паузу, задумался Мефодий.
— А он знает, о том, что в нем участвует? — сформировавшееся идея окончательно сформировалась в голове чиновника.
— Нет, не говорили… Он же во владение еще не вступил…
— Так, ты, сообщи, ему, радостную новость… А то, землицу заполучил, а от службы бегает. Непорядок…. - возбужденный от принятого решения дьяк радостно встал из-за стола.
— Значит, расскажешь ему о сборах. Пусть едет к себе в деревню, и готовиться к будущей военной жизни. И, в назначенный срок, чтобы явился как положено: конно, людно и оружно… А если не явиться…. Или, что-то не так, — глаза дьяка зло сверкнули. — Ну, ты знаешь, что в таких случаях с ним будет…
— Кормилец, так, у него, не вотчина, а одно название. Одни бабы, да старики с детьми малолетними. Староста недавно письмо прислал. Голод, у них, великий, от засухи. Уже овес всей деревней едят, — попытался, хоть как-то защитить молодого помещика, подьячий.
— Теперь, это его головной боль. А то, видите ли, заняться ему нечем… Ходит — бродит по городу… Клады бесценные ищет, — произнес дьяк, довольно потирая руки.
— А теперь, по поводу тебя и овса… Ты, где, всё утро, ходишь? Сколько тебя можно ждать?
* * *
Спустя два часа, где-то в голове, одного из ново переместившихся гостей столицы продолжился разговор самого с собой…
— Ну, что, добегался, герой? Возомнил себя в отпуске. Устроил, отдых по путёвке «Всё включено»! Расслабился! Солениями — варениями начал заниматься! По девкам ходить!
— А, тут, раз, и в армию, придется идти!
— Блин, неожиданно-то, как!
— У, меня, совсем, другие планы, на этот период, были!
— Ничего, ничего… Там, быстро уму — разуму научат! Там, из тебя, гражданского гуляки, — человека сделают, — с подковыркой, само бичевал себя путешественник во времени.
— Нет, ну, до чего оперативно, действуют ребята из разрядного приказа (чуть было не сказал комиссариата)…
— Мало того, что клад забрали, спасибо не сказали, так ещё и на службу мобилизовали! — восхищенно произнес он.
— Кстати, а, что было бы, если, узнали, что, я, уже, служил? И, даже, — уволен в запас? И, опыта, у меня, — СТОЛЬКО! Причем во всех областях, военного дела!!!
— Да, они, бы меня… У-у-у… Даже, думать не хочется…
— Ну, это, кто — кого? Ещё, посмотрели бы, чья взяла?
— Ладно, не будем хвастаться! В первый раз, что ли?
— Ну, посижу, немного на сборах… — месяц — полтора.
— Прикинусь валенком! Физику подтяну… Думаю, лишним, не будет…
— Ознакомлюсь с доисторическим оружием! Постреляю со штуцера али кремневого ружья, может быть даже удаться стрельнуть из мушкетона, — чувствовалось, что сегодня странник был в ударе. Ехидные шутки сыпались одна за другой.
— Одним, словом… не пропадем!
Глава 8
Опять темно…
Снова связан…
Вновь сильно болит голова…
И самое обидное, что абсолютно не помню, как я сюда попал…
Лежу на холодном полу. Попробовал пошевелить руками, ногами. Безрезультатно. Спеленали добросовестно. Начал вертеть головой. Неудобно. На голову одет мешок.
— Так, вот, почему тяжело дышать и ничего не видно.
Елозя плечами и завязанными спереди руками, попытался стянуть мешок с головы. Не получается.
Перекатился из стороны в сторону, желая найти стену, чтобы упереться в нее. Не удалось…
— Нет, меня, так просто, не возьмешь, — стараюсь двигать всем, чем возможно, хотя бы для того, чтобы хоть как-то ослабить веревки…
Где-то вдали раздались приближающиеся шаги. Прислушался. Шли двое. Остановились напротив моей двери. Зашли внутрь и заговорили. Из мешка плохо слышно, о чем говорят. Наконец-то разобрал последнюю фразу…
— Сними с него мешок. А то задохнется. Что тогда хозяину скажем? Нам, пока, еще один мертвяк не нужен….
— Ни извольте беспокоиться…
— Ура! Свежий воздух! — судорожно хватаю ртом, наполняя легкие воздухлм.
Даже от малого количества света факела, моментом накатываются слезы, и темные круги кружат перед глазами.
Постепенно начинаю разбирать предметы, контуры и очертания. Первым делом смотрю в коридор, через открытую дверь, а уже потом… осматриваю камеру и людей находящихся рядом со мной.
— Ну, что, голубь сизокрылый, очухался? — произнес первый, ещё неразборчивый силуэт.
— Говорить можешь? — ехидно улыбается другой в длинном по щиколотку кафтане.
— Кх. кх… Кто вы? Что? кх…кх…кх Что вам надо?… — пытаюсь хоть, что-то сказать сквозь перебивающий от пыли кашель.
— Глянь, Василий Игнатович, а птенчик-то шевелится, и говорить умеет, — продолжил разговор бородатый мужик в деревенской одежде.
— Ну, давай, раз уж начал… Говори дальше. Куда золотишко дел? Где сокровище припрятал? — вновь стал задавать вопросы незнакомец в кафтане.
— Кх…. Так, у меня, всё до последней монеты разрядный приказ забрал. Всё до копеечки… — всеми силами стараюсь поудобнее повернуться, чтобы хорошо рассмотреть присутствующих.
— Так, ли? Нехорошо, Гришку обманывать! Гришка, он неправду издали чувствует, — зло, покосившись на меня, снова пристал бородач.
— Вся Москва, слухами полнится, про небывалый клад, каких белый свет не видывал. А ту малость, что в приказ свезли, так, это, для отвода глаз… Или, ты, думаешь, что самый хитрый? Али, тебе, не говорили, что с добрыми людьми делиться надо? — не успокаивался бородатый, все ближе подходя ко мне.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
