– Возвращайтесь домой, – мрачно сказал Филипп. – У вас неприятности будут.
По-прежнему глядя во двор, Ленка проговорила:
– За нас не волнуйся.
– Евгений, гости ждут, – напомнила консьержка. – Сказать, что тебя нет?
Джек вздохнул.
– Минутку, – сказал он.
Он встал. Приоткрыл дверь в лабораторию. Обернулся.
– Решайте сами, – сказал он. – Только недолго.
С этими словами он вышел и плотно прикрыл за собой дверь. В окно было видно, как он не спеша идет по дорожке навстречу гостям.
– Я не хочу домой, – сказал вдруг Ник. – Меня уже тошнит от этого всего.
– Воды выпей, – посоветовал Филипп. – И успокойся уже.
Но Ник не успокоился. Он откинул челку и попросил жалобно:
– Возьми меня с собой, Фил. Я же был там. Ничего страшного.
– А я что, боюсь?
– Я вас одних не отпущу, – перебила Ленка. – И одна тут не останусь. И не думайте.
– Ты со мной? – Голос Филиппа дрогнул. – Ты правда со мной?
– Бери диск, Фил, – Ленкин голос сделался вдруг решительным. – Скорее, скорее.
Экраны на стенах лаборатории оставались темными, еле слышно гудели вентиляторы, светодиоды на каких-то незнакомых Филиппу устройствах перемигивались. Ленка уверенно набрала на клавиатуре несколько символов, огляделась, будто потеряла что-то. Спустя секунду в черном металлическом ящике на полу что-то зажужжало, из него выдвинулась прямоугольная панель с круглым углублением посредине. «Надо же, еще работает», – пробормотала Ленка и поместила диск куда следовало (панель с лязгом убралась обратно). Настенный дисплей засветился, на нем возникли буквы и цифры. Ник толкнул Филиппа локтем: «Вот оно, – шепнул он. – То самое». По углам комнаты загудели, разогреваясь, излучатели – они были похожи на обычные лазерные пушки, только их лучи были сфокусированы в одной точке под потолком, образуя в пространстве нечто вроде пирамиды.
Прошло еще полминуты. За стеной послышались голоса. Ленка кинула быстрый взгляд на дверь: она была заперта изнутри. «Спокойно, – прошептала она. – Держитесь за руки».
Тотчас же потолочные панели начали бесшумно расползаться в стороны, как раскрывается бутон лотоса, если бы наблюдателю повезло оказаться внутри. Розовеющее закатное небо показалось между лепестков, и все, не сговариваясь, устремили взоры вверх; именно в этот момент в зените, там, где сходились лазерные лучи, сверкнула молния. Ослепленные зрители едва не столкнулись головами. Последним, что успел различить Фил, был приглушенный стук в дверь – а может, никакой двери уже не было, потому что земля под ногами вдруг ухнула вниз, и его руки от неожиданности разжались. Он вроде бы звал кого-то и одновременно удивлялся, что его крик удаляется и становится неслышным. А вслед за этим и вовсе наступила слепая и тупая тишина.
* * *
– Итак, теперь они все знают, – произнес Николай Павлович. – Может, это и к лучшему.
Джек Керимов вздохнул.
Потолок лаборатории уже вернулся на прежнее место, дисплей на стене погас. В лаборатории было тихо.
– До сих пор не могу понять, как это работает, – сказал господин Мирский. – Нет, ну то есть я все это вижу, могу потрогать руками, но все равно не понимаю. Самое печальное, что… когда все вернется на свои места, уже и понимать будет нечего. И, скорей всего, некому.
– Природа защищается от хронопарадокса, – тихо сказал Джек. – Про это еще в вашей Библии сказано. Все возвращается на свои круги. Или что-то в этом роде.
– Игорь так не думал, – возразил Николай Павлович. – Гениальная голова. Но безумная. Я никогда не мог его понять. Даже в детстве.
Евгений бесшумно прошелся по лаборатории: мягкие циновки скрадывали звук шагов. Он щелкнул пальцами, и панели на стенах засветились. Зрителей снова окружило зеленое южное море. Рыбки мелькали среди разноцветных кораллов.
– Возможно, мне следовало остановить их, – сказал Джек. – С ними-то вся эта альтернатива происходит впервые.
– А я тут знаешь, о чем подумал? – Мирский наконец улыбнулся и разом показался Джеку моложе. – Я подумал: а откуда мы знаем, в которой именно из альтернатив мы живем? И в который раз все это с нами происходит, кончается и отматывается назад?
– Вы не буддист, Николай Палыч? – спросил Джек, также улыбаясь – но одними краешками губ. – Или вы верите в множественность миров?
– Ни во что я не верю. Я бизнесмен. Мне игры надо продавать.
– «Rewinder» – не игра, – начал Джек и умолк.
– А я вот иначе думаю, – усмехнулся Николай Павлович. – Еще какая игра. Только нам неизвестно, кто в нее играет. Но уж точно не мы.
Часть вторая
Новости древнего мира
Глава 1,
в которой герои появляются на первом уровне неизвестно чьей игры
Ручеек журчал, казалось, прямо под ухом. С минуту Фил соображал, куда может унести его сознание этот поток; потом дернулся, словно ужаленный, и перевернулся на спину.
– Ай! Ленка, перестань, – взмолился он.
Ледяная вода залилась за шиворот. Потом Ленка протянула ему руку (мокрую, холодную, ужасно приятную).
– Филик… давай уже, вставай. Смотри, как тут красиво.
– Я что, спал? – удивился Фил.
– Как бревно.
Фил протер глаза и огляделся. Шумливый ручей протекал в овражке, в двух шагах отсюда, прячась в обрывистых песчаных берегах. Из песка там и тут торчали толстенные корни сосен, а сами эти сосны обступали пришельцев со всех сторон. Их кроны казались вышитыми шелком по ярко-голубой подушке неба: если смотреть снизу, запрокинув голову, то становилось заметно, как деревья качаются, – а потом и голова начинала кружиться. Да еще и солнце сияло не по-земному ярко, будто было еще молодым и полным сил.
«Ничего этого уже тысячу лет как нету, – подумал Фил. – Или наоборот: это нас еще тысячу лет как не будет».
Воздух опьянял. Воздух был густым, как если уткнуться носом в охапку свежескошенной травы, и еще от него щипало в носу и хотелось по-идиотски улыбаться. Теперь Фил понял, о чем говорил этот Ник. А ведь, похоже, не врал.
Кстати, куда он делся?
Послышался шорох осыпающегося песка, кто-то негромко выругался по-английски, потом голова с мокрой темной челкой показалась из-за края обрыва, а затем на берег вскарабкался и сам братец Ник. Голый по пояс и с улыбкой до ушей.
– Фил, ты проснулся? – обрадовался он. – Сходи, сполоснись. Я пил эту воду: жесткая, как минералка, холодная… на такой жаре в самый раз.
– Отравишься, – пробормотал Фил.
– Нет, она чистая. Вкусная. Тут вообще очень чисто. И смотрите: ни одного комара.
– Зато клещи, наверно, есть, – сказала Ленка.
Ник не слушал. Он выжимал футболку и приговаривал:
– Тут хорошо. Нет, люди, мне даже не верится, что я снова здесь. И с вами. Вам верится?
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
