ведь была в самой гуще. Одна. Без прикрытия.
– Меня прикрыл Дор, – почти ровным голосом ответила Лисс. – Прикрыл, вытащил на поверхность, сделал портал, а сам остался… Прикрывать дальше. – Пауза. – У нас не получилось бы уйти вдвоём.
Несколько мгновений Бри в упор, не отрываясь, смотрела на подругу, после чего тихо, но очень жёстко произнесла:
– Теперь ты меня ненавидишь?
– Ты просто опоздала, – вздохнула Лисс.
– Тогда – опоздала. А теперь задала вопрос.
– Вряд ли это можно назвать ненавистью. Я просто очень зла, потому что из-за твоего опоздания Дориану пришлось остаться.
Никто не знал, как повернулись бы события, успей Марина на Солянку. Предсказать это было невозможно, однако сейчас ничто не могло убедить Лисс в её невиновности. Бри это понимала, поэтому явилась не для того, чтобы оправдаться, а с деловым предложением.
– Я собираюсь вытащить Дориана.
– Как? – изумилась шаса.
– Это моё дело, – хладнокровно ответила Марина. – Я всё тщательно обдумала и уверена, что у меня получится.
В первое мгновение Лисс охватила невероятная радость: «Да!» Да! Пусть получится! Да. Потому что это решит все проблемы, и они…
Они уже договорились. Она заключила сделку, и, если у Бри не получится, Консул… Трудно даже вообразить, что Консул сделает с Дорианом. С другой стороны, почему Консул должен что-то делать с Дорианом? Ведь шаги будет предпринимать Бри, а не она… С третьей… С третьей стороны, Лисс поймала себя на мысли, что сейчас, после просмотра видео и рассказа Схинки, не знает, кого нужно бояться больше: Консула или Марину?
– Я тебя настолько удивила? – протянула Бри, и Лисс сообразила, что молчание затянулось. Подозрительно затянулось, потому что едва прозвучало предложение, она должна была сразу же закричать: «Конечно!» Нужно было срочно объяснить неожиданно возникшую паузу, и шаса отыскала великолепный выход:
– А вдруг Дориана переделали?
И Бри слегка расслабилась.
– А если нет?
– А вдруг ты его вытащишь, а он окажется другим? И предаст нас? – Лисс горько вздохнула. – Что мы тогда будем с ним делать?
И Марина подумала, что не хотела бы убивать предателя на глазах у подруги. Переделают Дориана или нет, но в этом случае в их отношениях точно ничего нельзя будет исправить.
– Чем раньше мы его вытащим, тем выше вероятность, что Дориан всё ещё прежний, – поразмыслив, сказала Бри.
– Если Консул его переделал, то сразу, – ответила шаса.
– Почему?
– А какой смысл ждать? К тому же Консул был очень зол на Дора.
– Зачем тогда его переделывать?
– Чтобы он правильно вёл себя во время процесса и казни. Дориан гордый, не сломается, заставить его вести себя так, как нужно режиссёрам шоу, можно лишь одним способом.
– Думаешь, из его казни устроят шоу?
– Если Консул решит казнить Дора, то да – будет шоу, – убеждённо ответила Лисс. – Дор – слишком заметная фигура, чтобы замолчать и сделать вид, что ничего не было. Точнее, так можно сделать, но это уронит авторитет Консула.
– Понимаю… – Бри помолчала. – Ты уверена, что он ещё жив?
– Нам дали поговорить.
– Ты к ним ходила?!
– А что мне оставалось?
Шаса ответила таким тоном, что Марина устыдилась своей вспышки, проглотила фразу, которую хотела произнести следующей, и очень тихо сказала:
– Понимаю.
– Он жив, но я не знаю, переделали его или нет.
Несколько мгновений в тёмном переулке царила тишина, после чего Бри сказала:
– Я постараюсь помочь.
– Как?
– Доверься мне.
– Я уже доверилась однажды.
– Больше ошибок не будет.
– Хотела бы я иметь твою уверенность.
Девушки вновь молчали, а затем Лисс спросила:
– Есть где ночевать?
Спросила у старой подруги. Тоном старой подруги. Задала абсолютно естественный вопрос.
– Есть, – спокойно ответила Бри. – Не волнуйся. – Помолчала. – И за Дориана не волнуйся.
Улыбнулась и неспешно направилась прочь. Не попрощавшись. Не сказав больше ни слова.
Здоровяк последовал за ней.
Локация не определена,
где-то в Тайном Городе
– А ведь ты даже не нав…
Консул всегда начинал их разговоры этой фразой.
И всегда приходил к Дориану сам. Не договаривался о встрече, разумеется, являлся когда заблагорассудится, но приходил в камеру командора Машара сам, а не приказывал привести в свой кабинет: входил, усаживался на неудобный, привинченный к полу табурет и начинал говорить. На третий раз Дориан не выдержал и поинтересовался: почему так? Что заставляет лидера Альянса являться к пленнику самому? Но, договаривая фразу, увидел, что Консул разочарован вопросом. Однако ответ прозвучал:
– Я тебя прячу.
– Почему? – изумился Машар. – Неужели вы думаете, что Лисс способна прорвать защиту и вытащить меня?
– Ей могут помочь, – помолчав, произнёс Консул.
– Кто? – Машар замер, а через мгновение догадался: – Навы?
– Сами – вряд ли, но могут попытаться вытащить тебя чужими руками. Спланировать операцию и проследить за её исполнением, как они это сделали на Солянке.
– Но зачем? – этот вопрос вызвал у рыцаря не меньшее удивление, чем первый. – Чем я так важен?
– Сам по себе – ничем. – Консул едва заметно усмехнулся. – Ты очень сильный маг, но не выдающийся и в рядах моих противников командоров войны достаточно. Но у тебя хватило дерзости и отваги открыто бросить мне вызов и об этом все знают. Ты, конечно, не стал знаменем Сопротивления, как Джира, но шума наделал много, и, если у них появится выполнимый план, они обязательно попробуют тебя вытащить. Во-первых, чтобы ещё больше уронить мой авторитет. Во-вторых, показать, что спасение моих врагов для них дело чести.
– Навы слишком прагматичны, чтобы рассуждать о чести.
– Они прагматично рассуждают о воздействии, которое окажет демонстрация силы на жителей Тайного Города. Освободив тебя, они укрепят Сопротивление сильнее, чем уничтожив половину Внутренней Агемы.
– Но ведь я… вы… Все понимают, что вы могли прочитать мне «слово князя».
Дориан знал, что те, кого Консул обращал в своих верных сторонников с помощью невероятно сложного, известного лишь ему заклинания, не запоминали церемонию, зато в их душах появлялась искренняя любовь к нему и желание служить. Знал, и потому периодически спрашивал себя, как он относится к Консулу? Всякий раз испытывал жгучую ненависть, но не был уверен, что это чувство – настоящее. В последнее время он ни в чём не был уверен. Ведь прочитав «слово князя», Консул – преследуя определённые цели – мог приказать Дориану изображать ненависть к себе…
– Прочитал я тебе заклинание или нет – для них не имеет значения. Важен будет только тот факт, что ты окажешься на свободе. Затем они проведут проверку, узнают правду и, если окажется, что ты услышал «слово князя», устроят героическую гибель и обвинят в ней меня.
– Так и должно быть, – пожал плечами Машар. – Я бы на их месте поступил именно так.
– Поэтому я не позволю
