– Не может быть… – Саймон ощутил легкую тошноту.
– Может. Я и сам не сразу поверил… Гинтийцы и тергаронцы сперва сомневались, но потом заключили перемирие и устроили настоящую охоту на наших ребят. Саймон, они убили их, как последние звери! А силарские твари купили свой веланиум и убрались восвояси. Да за такое надо судить! Мы живем в паршивом, насквозь прогнившем мире, Саймон. Нет никаких законов, которые защищали бы эксцессеров!
Саймон машинально взял чашку и тут же поставил обратно: руки тряслись. Да, он слыхал о том, что четверо его коллег погибли, но только сейчас узнал, каким образом! Аппетит пропал, даже смотреть на еду не хотелось. Гером, ссутулившись, ковырял вилкой рыбу в своей тарелке, потом прошептал:
– Ненавижу негуманоидов… Холодные, скользкие твари! Но ведь гинтийцы и тергаронцы – такие же люди, как мы с тобой, а повели себя, как… не знаю, каким словом их можно назвать! Силарцы их попросту зомбировали, чтоб отовариться своим чертовым веланиумом! Ты слыхал про Храм Познания? Говорят, они там всех зомбируют. Но люди так поступать не должны! Люди должны понимать, что эксцессеры для них же стараются! Все любят смотреть скандалы и катастрофы – и он, и она, и они, – Гером поочередно указывал вилкой на посетителей за соседними столиками. – Тогда почему эксцессера до сих пор не объявили неприкосновенной персоной? Почему мы вынуждены прятаться – как преступники, как тараканы в третьесортной гостинице?
– Тише, – стараясь не стучать зубами, попросил Саймон. – А то они поймут, кто мы такие, и растерзают нас!
Гером замолчал, угрюмо уставившись в тарелку. Саймон простился с ним и вышел из ресторана в расстроенных чувствах. У него была мысль наведаться к Джулии сегодня вечером, но теперь он поставил на ней крест: вдруг Джулия решит отомстить за вчерашнее и выдаст его? Правда, она не знает, что он эксцессер, и слишком глупа, чтобы догадаться… Но если она начнет болтать, кто-нибудь умный, послушав ее, все поймет – и тогда Саймона убьют. До отлета «Аониды» нужно затаиться.
Так он и сделал. Вернувшись в отель, заперся у себя в номере, проглотил еще три таблетки метарина и включил видео. Передавали последние новости, промелькнуло в том числе сообщение с Таданы: обе стороны соблюдают заключенный при посредничестве Силара мирный договор и проводят обширные восстановительные работы; есть надежда, что в скором времени добыча веланиума достигнет прежнего уровня.
Скривившись, Саймон переключился на другой канал: здесь медленно скользили объемные абстрактные фигуры, непрерывно меняющие форму и цвет, – значит, метаморфизм опять возродился… Пять лет назад Саймон сделал материал о том, что метаморфизм якобы внедрила некая негуманоидная организация с целью лишить людей разума и воли (будто бы этот вид искусства способен воздействовать на человеческий мозг, как наркотик). Чтобы не быть голословным, он взял интервью у нескольких клинических психопатов, которым заранее растолковали, что нужно говорить, когда пойдет запись, – в передаче они фигурировали как «жертвы метаморфизма, пострадавшие из-за своего чрезмерного пристрастия к созерцанию зловещих изображений». Поднялся шум – власти некоторых планет приняли все это за чистую монету и запретили метаморфизм; художники-метаморфисты, в свою очередь, начали отчаянно доказывать, что они вовсе не выполняют заказ враждебных человечеству негуманоидов, а свободно самовыражаются. Вот была потеха! «Талантливая работа, – похвалил Саймона шеф. – Ты первоклассный эксцессер!»
Саймон вздохнул: если бы ему пришла в голову еще хоть одна подобная идея – новая, неожиданная… Но вот уже два года, как новых идей не возникало. Наверное, он переутомился. Это неправда, что под действием мейцана человек постепенно деградирует. Саймон Клисс все такой же, каким был девять лет назад, когда его вышибли из ВНН (Всепланетных Ниарских Новостей) – за «неэтичное поведение в эфире, компрометирующее ВНН в глазах широкой публики», формулировку-то какую придумали! – и он впервые переступил порог подпольного офиса «Перископа».
За окнами начало смеркаться, автомат принес ужин. Саймон без аппетита поел и растянулся на койке. Система Раксы – нецивилизованное место, ему туда совсем не хотелось. Потом он вспомнил о том, что на планетах, которые крутятся вокруг Раксы, вряд ли можно встретить видных политиков, знаменитостей и бизнесменов – то есть тех, кто, как правило, питает к эксцессерам необъяснимую ненависть, – и эта мысль примирила его с малопривлекательным будущим.
Утром он чуть не проспал (забыл, что метарин в больших дозах действует как снотворное), но автомат разбудил его и сообщил, что аэрокар ждет на крыше. Времени было в обрез. Саймон съел две таблетки, оплатил счет, загримировался под Родгева Раоса, наспех упаковал чемоданы и поднялся наверх. Кеодос простирался до самого горизонта, в кристально-чистом воздухе вырисовывались ракуны, причудливые здания, фигурки пешеходов… Опасный город. У Саймона закружилась голова. Он развалился на сиденье, морщась и припоминая, не оставил ли в номере что-нибудь нужное. Кажется, ничего не забыл.
Посадка на «Аониду» уже шла. Выполнив положенные формальности, Саймон встал на эскалатор. Киборга нигде не было видно, и он слегка забеспокоился. Пассажиры с любопытством оглядывались на соседний эскалатор, который двигался к грузовому люку: на нем были установлены большие закрытые контейнеры, в каких перевозят животных, и в них что-то беспокойно урчало, ревело, ворочалось.
Оказавшись на борту, Саймон сразу же заперся у себя в каюте и рухнул на койку. Если остальные узнают, кто он такой, его без разговоров выкинут в открытый космос… но он обязан убедиться, что киборг на корабле, а для этого придется выйти в общий салон. Объявили о старте. После ожесточенной борьбы с собой Саймон встал и нерешительно выглянул наружу: в коридоре никого, кроме автомата-уборщика. Он медленно двинулся вперед, нервы звенели, как туго натянутые струны.
Коридор вывел его в обзорный салон. Здесь толпились пассажиры, любуясь громадной голубой жемчужиной на черном фоне – Незом. Повертев головой, Саймон увидал Тину и рядом с ней плотного смуглого мужчину с платиновыми перстнями на толстых пальцах. Похоже, что это Риган, сотрудник Отдела безопасности «Галактического лидера», Джулия именно так его описала. Тина обернулась – неужели почувствовала взгляд?.. Саймон проворно отступил за спины бритоголовых мужчин в одинаковых зеленых одеяниях. Все в порядке, киборг ничего о нем не знает… Надо принять метарин. Он выскользнул из салона и вернулся к себе в каюту, сунул руку в один карман, в другой – таблеток не было. Между тем спина чесалась и руки все сильнее дрожали; он начал рыться в чемоданах, выбрасывая вещи на пол, – ничего, ни одной завалявшейся упаковки… Наконец Саймон прекратил бесполезные поиски, сел на койку и судорожно всхлипнул. Произошла катастрофа: он забыл метарин в отеле .
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
