Почему такое тестирование было обязательным, Тина узнала позже. Тергарон, мир с достаточно высоким уровнем смертности (тергаронцы любили драться и рисковать, и многие из них не доживали до преклонных лет) и относительно низким приростом населения, не хотел терять своих граждан из-за неудачных экспериментальных операций. В то же время идея превращения людей в боевых киборгов пользовалась на Тергароне большой популярностью. Да, сейчас обстановка в Галактике относительно стабильная, но кто может дать гарантию, что в каком-нибудь неисследованном уголке не набирает силу новая агрессивная империя? Или что однажды не объявятся завоеватели извне, из неведомых глубин Вселенной? Пусть другие расы валяют дурака – на их счастье, Тергарон был, есть и будет цивилизацией воинов, всегда готовых дать отпор любому врагу. Такова была официальная идеология этого мира. Тергаронцы называли себя «Стражами Галактики»; их вовсе не смущал тот факт, что все остальные их таковыми не считают: вот случится вторжение извне – и тогда беспечные соседи мигом переменят свою точку зрения.
Вначале подопытными объектами были преступники, чаще всего – захваченные в плен космические пираты. Двадцать семь мужчин погибло под ножами хирургов, двадцать восьмой выжил и стал киборгом. При этом его сознание нисколько не изменилось – сознание тупого, озлобленного на весь мир существа, способного только убивать и разрушать. Освоившись со своими новообретенными возможностями, пират проломил стену камеры, где его держали взаперти, голыми руками прикончил охранников, а потом забрался на территорию ближайшего продуктового склада – за выпивкой. Дорвавшись, он без удержу хлестал спиртное, но благодаря имплантированным фильтрам никак не мог опьянеть, из-за чего находился в паршивом настроении. Трижды в помещение врывались группы захвата – киборг убивал противников и опять возвращался к ящикам с бутылками. Наконец до него все-таки дошло, что он тратит время впустую: пить стало не в кайф. Расстроенный этим открытием, пират за полчаса превратил склад в груду обломков и отправился искать бордель, круша по дороге все, что попадалось под руку. Тут его наконец и прихлопнули, с помощью вакуумной бомбы.
Этот случай получил широкую огласку, Ассамблея Независимых Миров выразила свой протест тергаронскому правительству. Во-первых, Тергарону напомнили о Всегалактическом Пакте, который категорически запрещал ставить эксперименты на разумных существах без их добровольного согласия; во-вторых, предложили рассмотреть такой вариант: что, если бы пирата заинтересовала не выпивка, а перспектива мирового господства и у него хватило бы ума угнать боевой звездолет?.. С тех пор тергаронцы соблюдали Пакт и в придачу тестировали добровольцев, чтобы не нарваться на личность с преступными наклонностями.
Пока компьютер обрабатывал данные, Тина немножко волновалась: вдруг тесты покажут не тот результат? Ведь она хочет жить во внешнем мире, а на Манокаре такое желание считается преступным. И еще она пыталась сбежать в Леверре, выбросила вуаль… Тергаронка остановилась рядом с «коконом спасения» и смотрела на нее сквозь прозрачную крышку. Смотрела, как на свою собственность, Тине это не понравилось.
– Почему вы так на меня смотрите?
– Если тебя прооперируют удачно, следующей буду я, – женщина улыбнулась, сверкнув белыми зубами.
Подошел врач.
– Вы знаете, на что согласились? – тихо спросил он. – Подумайте, пока не поздно… Мы вам гарантируем сто процентов успеха, а они – только пятьдесят! Кроме того, если вы станете киборгом, вы никогда не сможете иметь детей. Вы меня слышите? Нельзя ради денег губить свою жизнь!
– Мне не нужны деньги, – прошептала Тина. Почему компьютер так долго не выдает результат? Все тестирование заключалось в том, что ей показывали картинки и нужно было просто смотреть на них, больше от нее ничего не требовалось.
– А что вам тогда нужно? – Врач выглядел обескураженным, словно с разбегу налетел на невидимую стену.
– Вы когда-нибудь были на Манокаре?
– Нет, не приходилось.
– Ваше счастье… Я хочу жить на свободе.
Врач молчал: обнаружив, что его пациентка согласилась на эксперимент не ради заработка, он остался без аргументов.
– Меня зовут Гелена, – представилась вдруг тергаронка. – А ты Тина, да? Я надеюсь, что тебя прооперируют удачно. Все будет в порядке.
– У нее нет преступных наклонностей! – громко, как на плацу, объявил офицер. – Господин нотариус, действуйте!
Нотариус зачитал вслух контракт, Тина подтвердила, что со всеми пунктами согласна.
– Кому вы завещаете пять миллионов галов, если исход будет смертельным?
– Никому… – Тина растерялась: мама умерла, когда ей исполнилось девять лет, а отец, если разобраться, всегда был чужим для нее человеком.
– Так нельзя, леди, – мягко объяснил нотариус. – По закону контракт не обретет силу, пока вы не назначите наследника. Итак?..
– Тогда я завещаю деньги вот этой космической больнице. Так можно?
– Да.
Нотариус скороговоркой продиктовал текст роботу-секретарю.
– Доктор, – к ним быстрым шагом подошла медсестра, – другие наши пациенты с Манокара выразили протест. Они говорят, что никто не имеет права забирать для экспериментов манокарскую гражданку, это незаконно!
– Мне тоже не нравится эта затея. Если девушка погибнет…
– То вам достанутся ее деньги, – со свойственным людям его профессии цинизмом утешил врача нотариус. – А манокарские граждане ошибаются – мы сейчас находимся на нейтральной территории, здесь действуют только общегалактические законы, и наш контракт им не противоречит.
– Пусть они засунут свой протест… – начал офицер, но медсестра гневно перебила его:
– Господа, вы находитесь в больнице!
– Все в порядке! – Нотариус повернулся к своему нанимателю: – Полковник, это больница, мы соблюдаем порядок! С этой минуты контракт вступил в силу, и сейчас мы заберем Тину Хэдис на борт нашего звездолета.
Дни и ночи ничем не отличались друг от друга. Саймон заперся у себя в каюте и наружу не выходил. Без метарина было плохо: все тело чесалось, руки тряслись, а временами в голове начинали звучать невнятные бормочущие голоса – они обвиняли его, издевались, угрожали, и никакого спасения от них не было. Несмотря на это, единственную оставшуюся капсулу мейцана Саймон не трогал: надо сберечь ее и сделать материал, только тогда он сможет вернуться к нормальной жизни. Из этих же соображений он через силу заставлял себя есть пищу, которую приносил робот-стюард. Аппетита не было, но Саймон хотел выжить, чтобы снова принимать мейцан и закулисно играть чужими судьбами. Лучше всего он себя чувствовал, когда забирался под откидную койку. Там он был в безопасности: если в каюту ворвутся убийцы, они его не заметят.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
