берете за свою работу?
– Кто сколько даст, – выставил ладонь Виталий.
– Нормально дают-то?
– Хватает.
– Я смотрю, у вас действительно все капитально устроено, – осмотрелся Гуров. – Но дом ведь тоже требует ухода.
– Этим летом занял у Чернухина, царствие ему небесное, – погрустнел Виталий. – Пришлось. Сгорел старый холодильник, и я попросил у него в долг, чтобы купить новый.
«Наконец-то. И даже расспрашивать не пришлось. Сам признался», – с облегчением подумал Гуров.
– Много заняли?
– Двадцать тысяч рублей, – с гордостью объявил Виталий. – Таких денег у меня на тот момент не было, а жара, если помните, стояла страшная.
– Ужас, – поморщился Гуров. – Мы в городе тоже мучились. И что же, он вам долг простил?
– Почему это простил? Я все вернул.
– Спросил потому, что для обеспеченных граждан двадцать тысяч могут ничего не значить, – ответил Гуров. – Он мог вам подарить этот холодильник.
– Мог. Но не подарил. Деньги я вернул осенью. Он мне еще сказал, чтобы я не торопился, но у меня душа болела. Долги вниз тянут, а мне туда нельзя.
Они еще о многом поговорили. Виталий многое знал про соседей и с удовольствием выкладывал это Гурову. Он рассказал, что иногда Чернухин приезжал сюда не один, а с дамой, которая совсем не походила на Любовь Алексеевну.
– Тоненькая такая, маленькая. Из его машины сразу шмыг в дом, будто бы боялась, что ее увидят. Но я не удивлялся. Он все-таки был богатым парнем, а его жена всегда казалась непростой бабой. Есть такие – себе на уме, свысока смотрят и не здороваются. Вот такой и была Чернухина. Она ему не подходила. Он хоть и адвокат, но какой-то мягкотелый, а она властная. Но красивая, тут не поспоришь. Сам Леонид мне ничего про ту маленькую девчонку не говорил, но он не был обязан. А то, что у него на самом деле, меня никак не касается.
Виталий очень точно описал Любовь Алексеевну. А той, которая выглядела, как девчонка, очевидно, была Оксана Мирошникова. Гуров тоже обратил внимание на ее внешность. В свои тридцать два года она смотрелась максимум на двадцать, но в ней не было ни шарма, ни чего-то еще, на что так часто обращают свое внимание мужчины.
Незаметно пролетели два часа. Странное дело, но Гурову совершенно не хотелось уходить. Старый дом с горячим чаем на столе, бесхитростный хозяин, горделиво расписывающий свои куриные угодья и ценящий свободу больше комфорта, и начинающийся снегопад складывались в единое целое и вызывали желание вообще ничего не делать. Прям вот вообще ничего.
– Пора, – поднялся он с жесткого диванного сиденья. – Спасибо за чай и за разговор. Мне было очень приятно с вами познакомиться.
Виталий громыхнул стулом, вставая, и развел руками:
– Вам спасибо. А зачем приходили-то? Полиция просто так с народом чаи не гоняет.
– Просто хотелось узнать, каким человеком был ваш сосед, – снова солгал он. – Похоже, что неплохим.
– Это так, – подтвердил Виталий. – Да вот только если он был неплохим, то за что же его тогда убили?
Гуров, уже развернувшийся лицом к выходу, остановился.
– Почему вы решили, что его убили?
– Логично же, – ответил Виталий. – Карьера у него сложилась, на личном фронте все было схвачено. Я же говорил, что слежу за новостями? А там иногда упоминалось его имя. И, главное, выигрывал процессы один сложней другого. Клиенты были не такими, как я или вы, а гораздо, гораздо солиднее. Откуда взяться самоубийству при таких-то данных? Нет, я предполагаю, что он мог во что-то вляпаться, совершить ошибку, кому-то перейти дорогу. Это в его положении было бы делом обычным. Но вряд ли он был настолько глуп, чтобы не суметь исправить свои промахи. Деньги у него были – на его участке один только забор стоит бешеных денег.
– Подождите, подождите, – прижал Гуров пальцы ко лбу. – А если у человека депрессия? Или наделал долгов, а расплатиться потом не смог? Да мало ли?
– Может, люди, похожие на него, и впадают в депрессию, но с таким же успехом выпадают обратно, – возразил Виталий. – У вас найдется лишняя сотня тысяч, чтобы регулярно посещать психотерапевта? Во-о-от. А у него нашлись бы две такие сотни. Деньги решают многое. Не было там никакой депрессии. А долги… Допустим, что он запутался и задолжал. Но послушайте, я лично знал Леонида. Он не то чтобы считал каждую копейку, но знал счет деньгам, не разбрасывался ими. Вы видели его коттедж? Ни одной вычурной детали, все исключительно ради функционала. И баньку он хотел построить недорогую. Да он за теми же куриными яйцами ко мне ходил, а не выбирал какие-то там органические, которые ничем не отличаются. Это не жадность – это правильный расчет. Вы из полиции, вам лучше знать, но я бы проверил его клиентов. Или конкурентов. Извините, пожалуйста, за то, что лезу со своими наблюдениями, но мне кажется, что у него могли быть проблемы на работе. Или в семье. Но никак не психологические или финансовые. Извините еще раз за субъективное мышление. Вам, конечно, виднее…
Проезжая на обратном пути мимо коттеджа Чернухина, Гуров заглушил мотор и вышел из машины. С двух сторон его окружали сосны и богатые дома, но теперь, после разговора с наблюдательным Виталием, он и сам обратил внимание на то, чего раньше не заметил. Отделка коттеджа не изобиловала вычурными элементами, на участке не стояли мраморные вазы или фонтаны. Даже летней беседки не было. «Черт его знает. Может, он бабло в сигнализацию вбухивал, – решил Гуров. – Или что-то внутри дома. Посмотреть бы, но без ордера здесь делать нечего».
Он вернулся в машину, завел мотор и вскоре уже выехал на дорогу. Увидел два пропущенных вызова от Стаса и догадался, что перед заездом в поселок поставил телефон на беззвучный режим. Хотел перезвонить, но пока примеривался встать за автобусом, упустил момент. А через минуту ему позвонил Орлов.
– Нашелся «Фольксваген» Чернухина. У нас еще один труп.
Машина Леонида Семеновича Чернухина обнаружилась рядом с его домом. В поисках очень помог участковый Петренко, который «принял» труп Чернухина в его квартире. На месте Гуров был уже через полчаса. Мог бы успеть и раньше, но помешал появившийся откуда ни возьмись караван снегоуборочных машин, создавший мощный автомобильный затор. Пришлось объезжать и от души материться.
Стас встретил Гурова возле дома, где жил адвокат.
– Бросай машину здесь, – посоветовал он. – Дальше не проедешь.
Пешком они добрались до места. «Фольксваген» ждал их между двумя следующими домами. Он был припаркован рядом с подъездом, но стоял под таким углом, что прохожие если и могли хорошо видеть его левую сторону, то совершенно не обращали внимания на то, что находится внутри салона. Гуров перебросился парой слов с экспертом и заглянул внутрь.
Трупу мужчины, лежавшему на заднем сиденье машины, было два-три дня, и это Гуров уже мог определить без посторонней помощи. Он находился в позе человека, не удержавшего равновесие во время крутого поворота – лежал на правом боку лицом вниз, подложив руки под живот, и упирался ногами в пол. Обивка сиденья под ним была покрыта плотным темным слоем засохшей крови. Гуров присел на корточки, пытаясь рассмотреть лицо жертвы, и увидел торчащую из груди рукоятку ножа. Точно такую же рукоятку имел нож, которым убили Чернухина.
– Видел? – коротко поинтересовался Стас.
Гуров дал задний ход и выполз из машины. Осмотревшись, заметил небольшие группы людей, стоявших на ближайшей детской площадке. Некоторые делали вид, что пришли выгулять детей, но при этом никаких детей рядом с ними не наблюдалось.
– Бог знает сколько людей прошло мимо за последние два дня, – сказал
