Кристина с достоинством держала в руках блюдо с запеченными овощами.
– Можно у тебя ломтик украсть? – Оля обратилась к Кристине. Она уже окончательно успокоилась, хотя мысли об Олежке и его недобросовестной мамаше еще преследовали ее. – А знаете, баклажаны тоже замечательно получились!
– Так вот, про предательство… – Лера в первый раз отложила сигарету и осторожно, кончиками наманикюренных пальцев, принялась стаскивать с шампура кусочек шашлыка. – Почему все боятся его? По-моему, ничего страшного… Ведь мы все заранее знаем, что даже самый близкий друг способен подложить нам свинью. Знаем, что нас могут обмануть, облапошить, кинуть кто угодно, даже наши возлюбленные… Давайте же с самого начала строить свою жизнь так, чтобы не попасть в неловкое положение! И вообще зачем открывать душу, заранее зная, что в нее могут плюнуть?!
Кристина бросила на Леру мрачный взгляд.
– Я еще вот что заметила… – спохватилась Оля. – Все друг друга обвиняют в предательстве, но я еще не видела ни одного человека, который бы признался, что сам совершал эту подлость. Ни одного!
– Человек склонен оправдывать самого себя… – Викентий налил еще вина в пластиковые стаканчики. – Чего же тут удивительного?..
– Ну, за верность… – Иван поднял бокал. – А я вам скажу следующее – даже Его предавали!
– Кого его? – с недоумением спросила Лера. – Ты, Ваня, всегда очень туманно выражаешься…
– Его! За тридцать сребреников, – вступила в разговор Кристина, подняв палец к синему, без единого облачка небу. – И это правда… За верность! – она демонстративно чокнулась с Иваном, глядя тому в глаза.
– Чтобы поменьше было таких людей, как… ну… в общем, неважно, – строго произнес Викентий.
Все замолчали.
– А что… – нерешительно произнесла Кристина. – Вы знаете, с какой целью Павел Степанович приехал к хозяину?
– О, вот только не надо о Павле Степановиче! – поморщилась Лера. – Такой прекрасный день, к чему его портить! Викентий, и ты хорош!
– А я вам скажу, зачем он приехал! – шепотом, возбужденно закричал Иван. – Он себе хочет все хапнуть! Он Иуда! Он собственного отца предал… Собственного отца на всю страну ославил!
Призрачное равновесие было безнадежно нарушено.
– Мне кажется, старик настроен его простить, – заметил Кирилл, блестя темными глазами. – Мне-то, конечно, наплевать – я не наследник, мне ничего не обломится… Но старик его сам к себе вызвал! Он, конечно, не первый раз его зазывает, насколько я знаю, но Павел только сейчас согласился приехать…
– Минутку… – Лера отставила стакан с вином и поспешно зажгла сигарету. – Я кое о чем вспомнила. Недавно слушала одну передачу, в которой говорилось о том, что наследника можно признать недостойным и лишить его права наследования! Вот вам выход из положения!
– Недостойным?.. – заинтересованно спросил Викентий. – Это как?
– Сейчас скажу… – Лера напряглась. – Недостойные наследники – это те, которые совершили умышленные противоправные действия против наследодателя… Да, именно так! Павел же чуть не до смерти довел старика, когда организовал серию этих статей!
– Точно, точно! – Иван от волнения пролил вино на рубашку. – И это можно доказать!
– Но в этом вопросе еще какие-то нюансы есть, я их не запомнила! – с отчаянием произнесла Лера. – В общем, надо посоветоваться с адвокатом.
– Обязательно. Обязательно! – горячо воскликнул Иван. – Недостойным… Что ж, это будет неплохой ход!
Оля с Кристиной напряженно слушали этот разговор – Кристина потому, что переживала за Ивана, а Оля в этот момент снова вспоминала вчерашний день, когда она увидела в первый раз злого демона семьи Локотковых… Это мрачное, тяжелое лицо с резкими чертами, темные волосы с проседью, широкие плечи… Задним числом Оле стало казаться, что Павел Степанович действительно выглядел как отрицательный персонаж из фильма. «Я могла бы сразу догадаться, что это он!»
– Мы этого Иуду к ногтю прижмем… неплохо бы, конечно, поговорить с самим Степаном Андреевичем! – продолжал Викентий. – Он неглупый человек, он должен понять, что Павлу от него только деньги нужны…
– Кеша… – неожиданно прошептал Иван. – Тише.
– Что?.. Я не понимаю…
– Кеша!
И только тогда все заметили Павла, стоявшего на тропинке у реки. Сложив руки на груди, он внимательно смотрел на компанию, словно дожидаясь того момента, когда сам сможет вступить в разговор.
– Добрый вечер, – произнес он бесстрастно.
– Добрый! – весело ответил Кирилл, поскольку все остальные молчали. Его эта ситуация откровенно забавляла.
– Мария Тимофеевна сказала, что вы к реке все пошли… – спокойно продолжил Павел. – Вот пришел посмотреть на вас.
– Посмотреть? – засмеялась Лера. – Боже, как мило… Ну что ж, Пашенька, посмотри, за посмотр-то денег не берут!
– У вас пикник… Присоединиться можно?
Викентий даже побледнел:
– Послушай, что тебе надо?
– Ничего. Мне ничего не надо, – усмехнулся Павел. – Но от вина и порции шашлыка не откажусь.
Он без всякого приглашения сел на деревянную скамью.
– Что ж, мы не жадные… – легко согласилась Лера и поставила перед ним тарелку. Налила вина в стаканчик.
– Папашино? – Павел взял в руки пустую бутылку. – Да, точно, из его запасов…
– Я не понимаю, к чему эти намеки? – взорвался Иван. – Кажется, Степан Андреевич не имеет ничего против, когда мы…
– Ваня, перестань, – похлопала Лера по плечу мужа. – Ты что, не видишь, что он специально нас дразнит!
– Лера, я не самоубийца… – с усмешкой начал Павел и внезапно замолчал, встретившись взглядом с Олей, которая сидела наискосок от него. До того он ее просто не замечал. Оле стало не по себе от этого пристального, тяжелого, прожигающего насквозь взгляда. – О, новое лицо! Кажется, всех остальных я знаю… Не хотите меня познакомить?
– Это Ольга, моя невеста, – высокомерно произнес Викентий.
– Ольга… – медленно повторил Павел, точно пробуя это имя на вкус. – Ольга… А что, Ольга, нравится вам здесь?
– Очень, – сдержанно ответила Оля. – Очень красиво.
– Да нет, я не о природе… Как вам с Локотковыми живется – вот я о чем.
Викентий побледнел:
– Послушай, ты не имеешь права…
– Да он над нами издевается! – снова закричал Иван.
– Ваня, не надо…
– Лерочка, но мы должны оградить себя от этого типа!
Кирилл с живейшим любопытством наблюдал за этой сценой, а Кристина беспокойно кусала губы. Она переживала за Ивана и, кажется, с трудом сдерживала себя, чтобы тоже не наброситься с упреками на незваного гостя…
– Уходите! – вдруг закричала она. – Вы не имеете права портить нам этот вечер, Павел Степанович! В конце концов, это низко…
– Низко? – снова усмехнулся Павел. – А разве не низость – сплетничать, как вы?.. Кто там меня хочет признать недостойным – ты, Кеша? И Ваня еще, наверное, и наша красавица Валерия… А вы, Оля? Вы тоже считаете меня недостойным? – Он снова повернулся к ней.
«Почему он так смотрит? Нет, кажется, действительно страшный человек… Почему он так смотрит на меня?..»
– Да, ты недостойный, ужасный человек! – вопил Иван.
– Ты уверен? А мне думается, ты тоже не образец святости…
– Попрошу без этих намеков! Ты не имеешь права говорить со мной в таком тоне!
Все кричали разом, в один голос, перебивая друг друга.
Наконец Павел не выдержал и встал из-за стола.
– Что ж, родные мне не рады… – улыбнулся он, но как-то криво, уголком рта. – Ладно, в таком случае не стану им докучать.
Павел ленивой походкой пошел по тропинке назад. Один раз перед поворотом он оглянулся и махнул рукой. Никто, разумеется, ему не ответил.
– Нет, это невозможно! – со злостью произнес Викентий, когда Павел скрылся из вида. – Вот скотина…
– По нему тюрьма плачет! А эти намеки…
– А как на Оленьку он таращился! Это он тебя хотел довести, Кеша…
– Да кто бы сомневался!
Оля скинула полотенце, в которое она до того куталась, и пошла к воде. Ей было неприятно все – и демонстративный визит Павла, и крики ее будущей родни…
Она забралась на ствол склоненной над рекой ивы, села и принялась болтать ногами в прохладной воде.
Через минуту к Оле присоединилась Кристина. Она села рядом с Олей и тоже опустила ноги в воду.
– Ваню жаль… – не сразу сказала она. – Он так переживает из-за всего!
– Ты его сильно любишь? – спросила Оля.
– Очень.
– А почему ты не хочешь ему об этом сказать? Из-за Леры, да?
– Не только, – мрачно произнесла Кристина. – Дело в том, что Ваня меня не любит. Он без ума от этой стервы, больше ему никто и не нужен! Я поэтому и не говорю, зачем ставить его в неловкое положение…
– Один человек сказал мне недавно, что я несвободна, – неожиданно призналась Оля. – Что я держу себя в клетке, которую создала сама… Я сначала не поняла, а теперь вижу – все люди загнали себя в клетки. Тетя моя, тетя Агния, боится всего на свете и оттого ни одного дня не жила счастливо, все какие-то грядущие беды себе воображала, Кеша вон никак не может отказаться от мыслей об этом наследстве…
