Аркади расслабился.
— В самом деле? — Это был больше возглас удивления, чем недоверия. — Это… интересно. — Спустя мгновение и еще один взгляд, брошенный на крюк, его брови взметнулись в удивлении. — Честное слово! Как же вы справлялись?
— Мне немного помогали, — сказал Даг.
— Ты кого это назвал "немного"? — шепнула ему Фаун с глубокими ямочками на щеках. Он не мог не улыбнуться обратно.
Аркади потер бровь и вздохнул.
Даг застенчиво выпрямился, прочистил горло.
— Кроме того, что я так перекошен, — сказал он, — вы говорили о проделывании чего-то, чтобы, э… очистить мой грязный Дар. О чем вы думали? — Или лечение загрязнения, как последствий настройки Дара, было простым, скучной саморегуляцией? Успокоиться может быть совершенно бесполезным советом посреди некой давящей критической ситуации.
— Ну… Признаюсь, пока я не знаю. Вы — странная коллекция загадок, пришедшая к моим дверям.
— Сначала мне казалось, что мой Дар прочистится, или вылечится, или заново себя сделает сам спустя какое-то время. Таким образом, как все впитывают подкрепления Дара — или Дар еды, если на то пошло. Если подумать, проблема состояла в том, что я взял слишком много и слишком быстро.
— Несомненно, и то, и другое. Хотя кто-то сказал бы, что любой Дар крестьянина — это слишком много.
"Кто-то" или Аркади? Даг нахмурился от уклончивости этих слов.
— Исключая то, что Дар, которым я больше всего подавился, был от чистого Стража Озера. — "Или, рассмотрев Крейна, нечистого Стража Озера". — На самом деле, я нашел Дар еды придающим сил. По меньшей мере, после того, как я научился ограничиваться Даром жизни таких вещей, как семена, вместо того, чтобы отбирать Дар у материи.
Фаун сказала:
— Да, та путаница, которую ты сделал из моего пирога, нехорошо пошла, верно? Полагаешь, потому что он был приготовлен и мертв?
— Может быть, — сказал Даг. — Это мне напомнило, я собирался попробовать живую рыбу… мелкую! — поправился он торопливо под ее испуганным взглядом.
Аркади проглотил крик ужаса.
— Нет! Нет! На следующие несколько дней — на деле до того, как я дам разрешение — не забирайте Дар ни у чего! По крайней мере, до тех пор, пока я не смогу понять, в чем нарушение вашей самоочистки. И кстати…
Он поднялся и прошел к полкам, затем вернулся с пером, бутылкой чернил и чем-то, в чем Даг распознал журнал целителя.
Он положил все это, открыл книгу на чистой странице, окунул перо и стал писать. Он посмотрел и добавил рассеянно: "Откройтесь, пожалуйста". Следующие пару минут он описывал что-то, что Даг, поглядывая искоса, опознал как записи о состоянии его Дара, хотя из-за почерка и сокращений он едва ли смог бы предположить, что думал Аркади. Собственный странный сияюще-туманный Дар Аркади был совершенно нечитаем.
— Так, — сказал Аркади, закончив. — Мне нужно было сделать это вчера. Само собой понятно, что… Нет, наверное не понятно. Также вам нельзя осуществлять подкрепление Дара пока я вам не разрешу, ясно?
— Сэр? — сказал Даг неуверенно. "Никакого целительства вообще? Как метод обучения, наблюдение может зайти так далеко…" Это только начало, упрекнул себя Даг. "Ты думаешь, как будто тебе шестнадцать и это твой первый дозор, и ты оглупел от грез о немедленном успехе". Он даже не мог спорить "Но ведь теперь есть проблема Гринспринга!", потому что проблема Гринспринга была на своем месте всю его жизнь, и была незамеченной. Но пока что все его внимание к особенностям его собственного Дара здесь, в этом тихом южном лагере, казалось очень удаленным от оказания помощи осажденному северу.
— Мы не хотим распространять это загрязнение Дара по лагерю. Хотя бы до тех пор, пока не узнаем, насколько сильно ваши настоящие проблемы являются его результатом.
Даг кивнул с неохотным пониманием. Он собирался спросить "Но могу ли я лечить крестьян? Ведь их не заботит, насколько я загрязнен крестьянским Даром" — но понял, что обязательное расколдовывание также нарушит запрет Аркади принимать странный Дар. Он вздохнул, подчиняясь своему — временному, он верил — карантину.
