брезентом, машину за машиной. Мы обшарили каждый закоулок и вытащили на свет пять тварей. Перекинули их через стену и с энтузиазмом взялись за укрепление обороны. Николай стеклил окна. Серега с Димкой отправились в Большой Город на поиски огнеметов и разрывных патронов, мы с Алексеем обследовали, наконец, местную гидроэлектростанцию. Алексей хорошо разбирался в двигателях, через неделю эта старая хреновина запыхтела как миленькая. Энергии у нас стало навалом, мы повысили напряжение и начали делать из тварей скоропортящиеся бифштексы.
«Какого черта мы не сделали этого раньше? – подумал я. И сам себе ответил: – Много пили и много трусили…»
О! На месте бывшей булочной развернулось ожесточенное сражение. Привлеченная запахом крови, явилась стая псов-вампиров. Люди-кровососы оторвались от жертв и похватали, что попалось под руку – кирпичи, обломки досок, стальные прутья арматуры. Все-таки какая-то капля разума у них оставалась.
Стая против стаи стояли они и злобно рычали друг на друга. Потом огромный мраморный дог прыгнул вперед и, повалив мужчину, одним взмахом громадных клыков порвал ему глотку. Жадно лакая кровь, пес не заметил, как жертва нанесла ему удар в бок. Стальной прут глубоко вошел в тело, и человек стал дергать его вверх-вниз, расширяя рану. Кровь хлынула из нее, пес взвыл, оторвавшись от шеи жертвы, и мужчина, воспользовавшись испугом животного, опрокинул его на бок и припал ртом к ране. Чуть погодя движения обоих замедлились, стали вялыми, и они застыли в окончательной неподвижности настоящей смерти.
Рядом два пса повалили женщину. Один добирался до горла, терзая слабую руку, пытавшуюся остановить его, другой, разорвав платье, прогрызал левую грудь, стремясь добраться до сердца. Левая рука женщины поднялась, и увесистый булыжник опустился на череп пса. Кровь хлынула из глубокой раны. Тотчас на спину животного прыгнул мужчина-вампир и впился ему в загривок.
Оргия Смерти, Бенефис Дьявола – еженощно он разыгрывался перед нашими глазами.
Мой обострившийся за последние полгода слух уловил звук шагов на лестнице. Мы уже так хорошо изучили друг друга, что я сразу распознал Николая.
Гулко хлопнула металлическая крышка люка.
– Привет! – сказал он и стал рядом – невысокий, сухонький, с желтой кожей и мешками под глазами. От Николая крепко пахло водкой.
– Что у тебя?
– Обычный концерт.
– Дай бинокль.
Я снял бинокль с груди и протянул ему. У «Коля-маля» было слабое зрение.
Некоторое время он молча созерцал бой гладиаторов, развернувшийся в развалинах, потом сказал:
– Поспел ко второму акту.
Я знал, что он имел в виду. Скоро люди и псы, насытившись, уйдут и их сменят женщины, не осмелившиеся участвовать в драке. Как гиены притащатся они, чтобы высосать остатки стынущей крови. Но не только за этим… Где-то в глубинах их полумертвых мозгов сохранилось воспоминание о своей прежней природе, своем предназначении и власти, которой они обладали над сильным полом.
Они приходили соблазнять нас. И делали это самым непристойным образом, как развратные пьяные суки, как профессиональные шлюхи! Расстегивали платья, поднимали на ладонях груди и трясли ими перед нашими глазами; задирали подолы и, спустив трусы, принимали самые непристойные позы, поворачиваясь то передом, то задом, надеясь соблазнить нас видом своих мертвых влагалищ.
Для мужчин, полгода не спавших с женщинами, это было тяжелое испытание. После смерти тела вампиров обретали красоту, которой не имели при жизни. Дьявольскую красоту. Только Месть, водка и онанизм спасали нас от безумия, от жестокой междусобойки. Удерживали от того, чтобы броситься к этим прекрасным белоснежным телам.
Скрежеща зубами, мы расстреливали женщин с особой ненавистью, чтобы избавиться от дьявольского соблазна, от этого наказания Господнего.
– Никогда раньше не думал, что существует столько конфигураций задов, бедер, грудей, – сказал Николай, во всю глазея на разворачивавшийся перед нами шабаш. – Смотри, вон у той, совсем круглая, а у той, как перевернутое сердечко, а у этой, – он ткнул вперед пальцем, – как оплывшая квашня.
– Во! – Николай схватил меня за рукав. – Гляди! Вот это груди! Снаряды! Стоят параллельно земле. Закон тяготения им по фигу… А такие мне нравятся: большие, тяжелым полукругом, но чтоб не висели, и сосок высоко, длинный, темный, упругий. А это что за дрянь! Как у свиньи! Не фига нет, а болтаются, как дерьмо! Морды крысиные, а не груди!
Я ждал, когда он закончит свои излияния и поступит, как поступал всегда. И дождался. Николай умолк на полуслове, его показное веселье точно водой смыло. Он снял с груди бинокль и протянул мне.
– Подержи.
Я взял бинокль и повесил на шею. Николай приник к пулемету, повел дулом. Ду-дут, и одна из женщин ткнулась носом в кирпич. Некоторые, визжа, стали разбегаться. Другие накинулись на упавшую.
Ду-ду-ду-ду-ду-ду-дут! – застрочил пулемет, безжалостно кося вампиров. В стороны полетели клочья плоти – мозги, пальцы, груди. Каждый из нас был неповторим в своем роде. Николай лучше всех обрывал вампиркам груди. Обычно он менял ленту – разрывные на простые, чтобы не рвало безобразно в клочья, а срезало чистенько. «Сейчас обрею», – говорил он, и начиналось.
Я закурил и отвернулся. Тоска. Опять ему померещилась в ком-то его Люба. А мне что, не мерещилось?!.. И у меня была жена… дети… И у других, что спали, беспокойно ворочаясь на тюремных тюфяках этажом ниже…
– Ну хватит! – сказал я Николаю минут через 15. Без раздражения или вызова, но твердо. И сжал его руку, лежавшую на пулемете. Чуть помедлив, он убрал палец со спускового крючка и отошел к другому краю площадки. Щелкнула зажигалка, до меня донесся характерный запах марихуаны.
– Где дурь взял? – спросил я.
– Ребята дали… – он помедлил чуть-чуть и добавил. – Серега с Димкой из города привезли.
Я кивнул молча, не заботясь о том, заметил он мой кивок или нет. Шел бы он отсюда поскорее со своей дурью, со своим надрывом в душе и прочим дерьмом. Нет у меня сил с ним нянчиться, самому тошно.
Глава II. Месть
У нас было два «джипа» в прекрасном состоянии, позаимствованные у коммерческого банка «Восход» – серый и голубой. Сейчас я и Николай ехали на «серике» по улицам нашего городка. Мы были хорошо экипированы – на шеях висели связки чеснока, на коленях лежали автоматы с большим запасом разрывных патронов, на заднем сиденье стучали на ухабах друг о друга остро заточенные осиновые колышки и увесистые деревянные киянки. Еще в большой сумке там же лежало то, что помогает не всегда – библия, коран, талмуд, кресты, распространенные у современных колдунов и ведьм, талисманы и амулеты. Не всегда потому, что на мусульман, например, библия
