И я должен узнать, что именно.
КНИГА ЧЕТВЕРТАЯ. КНИГА УЛА
13. НА ОСТРИЕ МЕЧА
Ямы расположены под самыми нижними уровнями дворца, и я ни разу не был в них за все время службы принцу Васпиану. Тем не менее я знал, где они находятся, и нашел их без труда.
Но увидеть Коджу и храброго учителя фехтования — это совсем другое дело. Мне казалось, что мой ранг и служба в свите принца помогут миновать охрану.
Если это не сработает, откровенно говоря, я не знал, что стану делать. Если тайные ходы внутри стен дворца и соединяются с подземельями, я об этом не знаю. И у меня нет времени на исследования. Время, как я уже заметил, истекало. Если использовать другой шаблон, дело приближалось к развязке.
Я меня было чувство, что маскарад вот-вот кончится. До сих пор меня не раскрыли, и моя вымышленная история не подвергалась проверке. Но обстановка менялась слишком быстро, и, как заметил читатель, я начал рисковать. У меня не было никаких оснований находиться в Ямах, и если меня будут допрашивать Васпиан или Аркола, я не смогу удовлетворительно объяснить свое любопытство к пленникам. Но мои друзья в опасности, и это оправдывает даже величайший риск — я готов был рискнуть даже обнаружением своей подлинной личности, рискнуть успехом всей своей миссии.
Я не мог сделать меньше для тех, кто так много сделал для меня.
Итак, я спустился в Ямы.
К счастью для меня, их охраняли не очень сильно. Весь дворец в руках Чак Юл, и враг никак не мог проникнуть в это место. Так я по крайней мере объяснил отсутствие сильной охраны Ям. Иначе я не прошел бы так далеко, прежде чем меня остановили.
Я спускался по длинному каменному коридору, шел быстро, сбросив плащ в правого плеча, чтобы он не мешал пользоваться правой рукой, пальцы мои лежали на рукояти меча.
Меня окружали мрачные стены из грубого камня; воздух промозглый и влажный, переполнен зловонием людей, долго содержащихся в заключении при почти полном отсутствии санитарных устройств.
Освещение — очень слабое — исходило от масляных факелов из дерева черной джаруки, которые торчали в ржавых кольцах на стенах. Эти грубые светильники отбрасывали дрожащий оранжевый свет и огромные черные тени. Все мне казалось нереальным. Все как в кино; я чувствовал себя актером в какой-то героической эпической роли; даже одежда, плащ, кожаная обувь, стройная рапира — все прибавляло ощущения нереальности.
Неожиданно я повернул и оказался в большой и почти пустой комнате с каменным полом, покрытым заплесневевшей соломой.
В одном углу комнаты грубый деревянный стол с пятнами вина и эля, изрезанный ножами: поколения скучающих стражников вырезали на нем свои инициалы. Под столом ведро с водой и ковш, а на столе медный подсвечник с тремя свечами. У стола деревянный стул, и на нем дремлет могучий стражник. Только один! Это удача.
В большую комнату выходило несколько камер. С первого взгляда я не мог рассмотреть, кто в них содержится: слишком густые и темные тени. Но даже если моих друзей тут нет, вероятно, дремлющий стражник может мне рассказать, где они.
Охранник — лицо его мне не было видно, он закрывал его руками — камад, как я видел по эмблемам на его кожаной куртке. Это значит, что я не могу использовать свое звание высшего офицера, чтобы требовать ответ. Другими словами, он в том же звании, что и я сам. Но моя служба в свите самого принца Черного Легиона, несомненно, мне поможет: мало кто из офицеров Чак Юл будет настолько глуп, что пожелает ссориться с человеком, который, возможно, достигнет высоких ступеней в Черном Легионе.
— Спим на посту, комад? — резко спросил я, входя в комнату. Мне казалось неплохой мыслью с самого начала поставить этого парня в невыгодное положение; но почти немедленно стало ясно, что идея не такая уж хорошая.
Стражник проснулся и поднял голову, глядя на меня со смесью опасения и гнева. Это был грубый детина с небритыми мощными челюстями и злыми маленькими глазками — эти глазки мгновенно сузились, когда он увидел мое лицо.
Он меня узнал и испустил хриплое проклятие. Злобная улыбка перекосила его лицо, а моя душа ушла в сапоги, потому что я тоже сразу узнал его. И сразу понял, что с этим офицером мне не договориться.
Потому что это был Блуто, тот самый великан задира, которого я так унизил у городских ворот, когда впервые оказался в Шондакоре!
Про себя я проклинал свою злую судьбу. Из всех офицеров Черного Легиона именно в этот час и именно в это место назначили человека, который меньше всего готов пойти мне навстречу.
— А тебе какое дело, малыш? — прохрипел он, вставая и кладя руку на рукоять тяжелой сабли. — Что ты тут делаешь и где твое разрешение?
Я уже рассказывал, что этот грубиян — один из самых рослых людей, каких мне приходилось видеть, и это действительно так. Этот великан возвышался надо мной почти так же, как Коджа. Конечно, он не в лучшей форме, живот перевешивается через пояс, двойной подбородок, мешки под глазами — похож на алкоголика. Но все-таки это гора мышц, и у него преимущество в весе и длине рук. Это опасный противник.
Я коснулся медальона из драгоценного металла на своей перевязи, знака моей принадлежности к свите принца Васпиана.
— Вот все разрешение, которое мне нужно, чтобы осмотреть пленника, камад, — спокойно ответил я. — Мне нужно взглянуть на двоих, приведенных недавно. Один из них капок, другой седовласый чужестранец в черном. Их привел Логур, камад четвертой когорты.
Он ехидно улыбнулся, глядя на меня свысока.
— И что тебе от них нужно?
Я пожал плечами.
— Дело не в том, что нужно мне, Блуто, а в том, что нужно моему патрону принцу. Эти двое будут сражаться в играх после королевского бракосочетания, и он хочет, чтобы я проверил, в какой они форме и хорошо ли накормлены. Если они ранены или с ними плохо обращаются, я должен немедленно сообщить ему об этом. Если ты скажешь, где они, я займусь своим делом…
Он поднял большую руку, останавливая меня.
— У Блуто тоже есть дело, — проворчал он. — И есть приказы! Никто не подойдет к пленникам без разрешения начальника Ям.
— Но принц приказал…
— Никто не пройдет мимо Блуто, — повторил он. Извлек саблю и держал ее наготове, глядя на меня холодными маленькими глазками, погруженными в нездоровые складки жира. Хищное выражение появилось на его лице. Кончиком языка он облизал толстые губы.
Я стоял, пытаясь что-нибудь придумать. Если бы тут был другой стражник, не этот ненавидящий меня задира, может, мне бы удалось с помощью имени принца пройти к пленникам. Но Блуто счастлив отказать мне в том, что мне нужно.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
