От этой веры рождается страх Божий, принуждающий человека покаяться и начать трудиться ради Бога. Так человек удостаивается уже духовного знания, которое есть чувство тайны. Не от страха рождается это духовное ведение, потому что страх не имеет собственной природы и потому не может ничего породить; но благодаря трудам покаяния, духовное ведение подается от благодати, залоги которой мы приняли в Крещении.
От духовного ведения рождается новая вера, основанная на истинном созерцании: она не враждебна первоначальной вере, но, напротив, подтверждает ее. Первая вера — от слушанья, а вторая — от созерцания. Первая познает Бога, а вторая получает откровение. Созерцание надежнее слушанья: когда Иов, победив искушения, удостоился созерцания, он воскликнул, обращаясь к Богу: "Я слышал о Тебе слухом уха; теперь же мои глаза видят Тебя" (Иов 42, 5).
Глава 24: Как и откуда ум становится причастником Божьей благодати и восходит к созерцанию и как удерживать эту благодать
1. Из Отечника
Авва Арсений говорил: «Если мы ищем Бога, Он явится нам, и если удержим Его, то Он останется с нами».
2. Брат спросил старца:
— Что такое возделывание души, чтобы она плодородила?
— Возделывание души, — ответил старец, — это исихия тела и премногая телесная молитва, и не смотреть на чужие грехи, но только на свои. Если человек устоит в этом, душа его не замедлит принести плоды.
3. Авва Пимен сказал: «Когда душа удалится от всяких разговоров и споров, человеческой суматохи и шума, на нее снизойдет Божий Дух, и она начнет плодородить, даже если прежде была бесплодной».
4. Однажды ученик аввы Силуана Захария пошел на послушание и попросил старца:
— Отче, открой воду и полей сад.
И старец пошел поливать сад, При этом он закрыл все лицо куколем, так что мог видеть только, куда ступить ногой.
К нему зашел один брат. Он еще издали заметил авву и понял, чем собрался заняться старец, подошел к нему и спросил:
— Скажи мне, авва, зачем ты закрыл лицо, когда поливаешь сад?
— Чтобы мои глаза не видели деревьев, и из-за них мой ум не отвлекался от молитвы.
5. Брат пожаловался авве Сисою:
— Я хочу хранить свое сердце, но не могу.
— Как мы можем хранить сердце, — сказал старец, — если наш язык — как настежь распахнутые ворота.
6. Братья спросили авву Силуана:
— Какие подвиги ты совершил, отче, чтобы достичь такого духовного разумения?
— Я всегда гнал из сердца помысел, который мог бы прогневить Бога.
7. Как-то авва Сисой сидел у себя в келье. Ученик постучался к нему, и старец крикнул:
— Уходи, Авраам, и не входи, я занят!
8. Брат сказал авве Моисею:
— Я вижу перед собой задачу, но не могу с ней справиться.
— Пока ты не станешь мертвым, как в могиле, ни с чем не справишься.
9. Брат задавал старцу вопросы и получил такие ответы:
Вопрос: Какое делание должно стяжать сердце, чтобы быть обращенным к самому себе?
Ответ: Таково совершенное делание монаха: внимать Богу всегда, не отвлекаясь.
Вопрос: Как должен ум изгонять лукавые помыслы?
Ответ: Сам ум совершенно не может сделать это. Нет у него такой силы, но если впадет душа в помыслы, она тотчас должна прибегнуть с молитвой к своему Творцу, и Он растопит эти помыслы, как воск, "потому что Бог наш есть огнь поядающий" (Евр 12, 29).
Вопрос: Но как же отцы Скитские пользовались противодействующим помыслом (имеется в виду острый ответ ума на атаку вражеского помысла)?
Ответ: Это делание великое и исключительное, требующее больших усилий и не для всех безопасное.
Вопрос: Почему же «не для всех безопасное»?
Ответ: Когда помысел войдет в душу и она сможет после длительной борьбы прогнать его, то войдет другой и захватит душу. Таким образом она весь день будет возражать помыслам, и никак не сможет сосредоточиться на созерцании Бога.
Вопрос: С помощью каких средств можно обратить помысел к Богу?
Ответ: Если к тебе придет блудный помысел, тотчас отвлеки от него ум и немедленно с усердием вознеси свой ум к небу. Ибо промедление тут означает согласие с помыслом.
Вопрос: Если во мне возникнет помысел тщеславия, что я, мол, совершил добродетель, разве не должен на это возразить мой собственный помысел?
Ответ: Всякий раз, когда кто-то возражает помыслу, помысел становится еще более ожесточенным и агрессивным. И этот внешний помысел получает преимущество над тобой, как раз пока ты сражаешься с ним. Тем более что Святой Дух не берет всю борьбу на Себя, ибо Он видит, что ты гордишься, думая, что собственными силами можешь сражаться со страстями. Как тот, у кого есть духовный отец, поручает ему все и остается без собственных забот, и уже не отвечает ни за что перед Богом, так и совершенно предавший себя Богу не должен обращать внимания на свои помыслы, ни возражать им, ни вообще позволять им войти внутрь.
А если помысел и войдет в тебя, то вознеси его прямо ко Отцу небесному и скажи: «Я не понимаю, что ты говоришь. Вот Отец мой, Он все знает об этом». И продолжай возносить его к небу — он сразу убежит от тебя среди дороги и исчезнет, ибо он не силах войти вместе с тобой к Отцу небесному и предстать перед Ним. Более значительного и более безопасного средства нет во всей церкви.
Вопрос: Но как же Скитские отцы угодили Богу «противодействующим помыслом»?
Ответ: Они сделали это в простоте и страхе Божием и потому Бог помогал им. А после им было дано по воле Божией дело созерцания за их великие труды и боголюбие.
Великий старец, который это объяснял, сказал:
— Когда я однажды остановился в Скиту, то зашел к одному святому, который давно там жил. Мы поприветствовали друг друга и сели, и больше он ничего не сказал. Я сидел и был погружен в созерцание, а он плел корзины и даже не поднимал глаз, чтобы посмотреть на меня, и не приглашал поесть, хотя сам уже шесть дней ничего не ел, и плел корзины весь день. На следующий день около десятого часа он спросил:
— Брат, откуда у тебя это делание?
— А ты откуда о нем узнал — мы ведь с юности научились этому от наших отцов?
— Я это дело принял не от моих отцов, — ответил скитянин, — но каким ты видишь меня сейчас, так я живу весь свой век: немного рукоделия, немного монашеского делания и по силам очищение помысла и возражение приходящим помыслам. А затем уже был дан мне дух созерцания, хотя я совершенно этого не ожидал, и вообще не знал, что есть у некоторых такое делание
— А я научен созерцанию с юных лет.
Вопрос: Каким образом человек должен внимать созерцанию?
Ответ: Как учат нас божественные писания: Даниил видел Бога как "Ветхого днями" (Дан 7,13–14), Иезекииль — "на колеснице херувимов" (Иез 1, 2), Исайя — "на престоле высоком и превознесенном" (Ис 6,1), Моисей — как "Невидимого" с терпением великим (Евр 11, 27).
Вопрос: Как может ум созерцать то, чего никогда не видел?
Ответ: А разве ты никогда не видел восседающего царя на портретах?
Вопрос: Должен ли ум мысленно представлять Божество?
Ответ: Лучше, наверное, мысленно представлять и не потакать нечистым помыслам.
Вопрос: Но не будет ли это грехом?
Ответ: Держись того, что пророки видели как историю будущего, чему предстоит совершиться вполне. Как говорит апостол: "Теперь мы видим как бы сквозь тусклое стекло, гадательно, тогда же лицом к лицу" (1 Кор 13, 12). Слово «тогда» означает, что самый помысел прекратится, и можно будет дерзновенно видеть все.
Вопрос: Не сведет ли это с ума?
Ответ: Ни в коем случае, если совершаешь свой подвиг истинно. Я знаю, как было: «Уже неделя прошла, а я не вспомнил ни об одном человеке». Другой сказал: «Как-то я шел по дороге, и увидел, что рядом со мною идут два ангела, один слева, другой справа, а я и не обратил на них внимания».
Вопрос: Почему же не обратил внимания?
Ответ: Потому что в Писании сказано: "Ни ангел, ни дух не могут отлучить нас от любви Христовой" (Рим 8, 38–39).
Вопрос: Всегда ли может ум созерцать?
Ответ: Даже если и не может, то когда страсти превозмогут твой помысел, не замедли прибегнуть к Богу в созерцательной молитве. Говорю тебе, что если помысел усовершенствуется в этом, то легче будет гору передвинуть, чем помысел совлечь с той высоты. Заключенный, содержащийся во тьме, когда получает свободу и выходит на свет, уже не хочет вспоминать о тьме. Таким становится и помысел, когда начинает видеть собственное сияние.
Сказал кто-то из отцов: «Некогда я хотел испытать мой помысел, выйдет ли он из подчинения, если я отпущу его в мир, и отпустил. Он остался там, где и был прежде, не зная, куда дальше идти, пока я опять его не поставил на высоту. Ибо помысел знал, что если он отойдет к мирским вещам и станет беспечным, то его сразу обуздают». Такое делание может выполнить только безмолвие вместе со смирением и молитвой. Постоянная молитва со смирением вскоре приводит ум к истинному преуспеванию.
