— Итак, — Джоакин повернулся к брату Людвигу, — вы привезли товар?
— Да, сир.
— На стол.
Людвиг медлил. Похоже, он имел от аббата указание: присмотреться, оценить, проверить. Если появятся малейшие сомнения, не отдавать Предмет.
Хармон затаил дыхание. Джоакин осведомился:
— Чего ждешь? Не можешь найти стол? Я покажу.
Весьма быстрым движением — свистнул воздух, сверкнула сталь — Джоакин выхватил кинжал и вогнал в столешницу. Нож не качнулся, когда воин выпустил его из руки, — острие глубоко вошло в дерево. В рукояти алыми огнями сверкали очи.
Брат Людвиг раскрыл суму на поясе и вынул бархатистый сверток. Положил на стол и отступил — всего на шаг. Быстрота и уверенность "сира Десмонда" впечатлили монаха, но не напугали. Внезапно Хармон понял, почему прибыл брат Людвиг, а не аббат: настоятель труслив, чего не скажешь про Людвига.
Джоакин неторопливо, будто с ленцой откинул тряпицу. Два прозрачных кольца одно в другом, с воздушным зазором. Воин поднял их, оглядел с разных сторон, поманил пальцем Хармона:
— Проверь.
Торговец, хромая, подбежал к столу. Едва пальцы коснулись колец, он уже знал: Предмет подлинный. Благословенное тепло разлилось по руке. На всякий случай, Хармон прощупал зазор: никакого намека на оси. Меньшее кольцо, как ему и подобает, висело в воздухе.
— Нас… — Хармон закашлялся, — нас… настоящий!
— На глаз судишь, дурак? — обронил Джоакин. — А ну, крутани!
Торговец поставил Сферу на стол и щелкнул. Гладкое, небесно-голубое сияние влилось из окон, впиталось в Предмет и расцвело, как бутон розы. Снайп и Вихорь разинули рты, кто-то из братии ахнул, другой шумно выдохнул. Однако Джоакин сумел удержать на лице маску хладнокровного презрения. Отлично играет, стервец! Будто таким и родился!
— Вроде, подлинная… — процедил Джоакин. — Что думаешь, торгаш?
— Воистину подлинная, сир Десмонд.
— Ладно… Во дворце по книге еще проверим, — он поднял глаза на брата Людвига. — Ты же понимаешь, шельма, что с тобой будет, если Предмет не сойдется с книгой?
— Да, сир.
— Заверни.
Хармон остановил Сферу и бережно укутал в материю. Потянулся было сунуть сверток за пазуху и тут же проклял себя за дурной порыв. Джоакин прикрикнул:
— Ку-удаа! Мне давай, скотина.
Хармон отдернул сверток от своей груди, будто тот горел. Снайп хохотнул. Джоакин протянул руку Людвигу:
— Дай суму.
Монах нехотя отцепил суму и отдал "рыцарю", тот приладил ее на пояс и положил внутрь Предмет.
— Вроде, все? — Джоакин глянул на Снайпа.
— Велено покарать Людвига, — бесстрашно заявил дезертир.
Монахи напряглись, потянули руки к оружию. Хармон спешно отступил в угол.
— Не нам велено, — отрезал Джоакин. — Монахи во власти своего настоятеля. Пускай аббат судит, позже мы проверим.
Он поднялся и выдернул нож из столешницы.
— Хотя жаль, что не велено. Уж я бы…
Воин не окончил фразу, а просто сунул кинжал в ножны. Брат Людвиг подал голос:
— Сир Десмонд, аббат велел нам принести назад тот, второй товар.
— Это какой же еще?.. — удивился Джоакин, а затем понял и гневно взревел: — Фальшивку вам вернуть?! Хотите ее кому-нибудь продать?! Сукины дети! С вас шкуры посдирать за это! Молись, чтобы я твои слова не передал милорду!
Брат Людвиг быстро понял свою оплошность.
— Простите, сир. Это была ошибка, приношу извинения.
Джоакин смерил его холодным взглядом:
— Тебя непременно вышибут из монастыря. Вот тогда попадись мне, дружок.
Монах поклонился и скромно произнес:
— Имею к вам просьбу, сир Десмонд. Подпишите бумагу.
— Что еще за новость?
— Ручательство в том, что вы получили от меня товар и доставите герцогу. Его преподобие просил, чтобы вы подписали.
Отказываться нельзя, — смекнул Хармон. Это новая проверка! Хотят увидеть, умеет ли Джоакин писать. Конечно, бывают на свете неграмотные рыцари, но чтобы такую темень герцог Лабелин назначил доверенным в важном деле — это уж вряд ли. Воин вовремя понял, что к чему, и кивнул:
— Ладно, давай сюда.
Проглядел документ, шевеля губами. Взял у монаха карандаш и неторопливо вывел внизу бумаги: "Сир Десмонд Иона Аланис".
— Прошу, сир, добавьте: "на службе его светлости Лабелина".
Джоакин покривился, но все же вписал: "на службе ево светлости Лабилина". Ткнул бумагу Людвигу и махнул товарищам:
— Убираемся отсюда. Голова трещит от болтовни.
Монахи расступились, Джоакин прошествовал к двери, за ним Вихорь, Хармон, а последним, будто конвоир при торговце, — Снайп. Неужели, все? Сфера у нас — неужто все получилось? Благодарю вас, святые матушки! Всей душою, сколько ее есть, благодарю!
Они вышли на улицу — солнце светило по-особенному ярко. Обогнули казарму, Доксет со счастливой улыбкой вручил Хармону поводья. Торговец грузно взобрался на коня. Вихорь ляпнул, садясь в седло:
— Вроде, обошлось…
А Снайп стукнул его кулаком под ребра:
— Молчи, дубина.
Тронулись, обогнули здание.
Отряд монахов ожидал их в полной готовности, во главе гарцевал Людвиг.
— Сир Десмонд, мы сопроводим вас до дворца его светлости.
Вот этого Хармон не предвидел. Сердце упало.
— Избавьте от ваших сальных рож, — бросил Джоакин.
— Никак не можем, сир. Есть повеление от аббата: не отпускать вас без эскорта.
— Я сказал: не требуется эскорт!
— Сожалею, но мы должны. Если с вами что-то случится в дороге, последствия для нас будут страшными. Вы же понимаете это.
— Ничто нам не угрожает, дурак! Я — сир Десмонд Иона Аланис, меня прозвали Железная Рука!
— И все же, никак не можем отпустить. Мы обязаны сопроводить вас и проследить, чтобы вы встретились с герцогом.
— Тебе память отшибло?! Милорд не во дворце, он отбыл в столицу!
— Но во дворце герцога остались капитан гвардии, первый секретарь, мажордом. Мы защитим вас до встречи с этими людьми.
Вот и последняя проверка — самая убийственная изо всех. Джоакин стиснул зубы, натужно размышляя, но никак не мог придумать выхода.
— Ладно, мы поедем впереди, вы — за нами. Ходу!
Копыта взбивали облака пыли, тянущиеся за отрядом.
Голова Хармона Паулы Роджера напоминала клетку, в которой металась дюжина белок. Зверьки трескотали, бились о прутья, пытаясь выбраться, грызли зубками железо. Что делать? Как спастись? Куда бежать?
Свернуть с дороги и наутек? Это в чистом-то поле? Семерка монахов легко догонит беглецов и порубит в капусту!
Развернуться и дать бой? За вычетом Вихря, на стороне торговца будут только трое! А монахов семеро, и это тебе не наемное отребье. В каждом их движении читается, что драки этим людям не в новинку.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
