пороге, глядя недоумённо на гостя.
- Ты?
Гость ответил взмахом букета цветов и улыбнулся:
- Не тот, кого ждала?
- Не тот, - согласилась женщина, проходя и усаживаясь в глубокое кресло и нажимая на кнопочку на краю стола, выбирая совсем другой заказ, нежели тот, который планировался. – Но видимо мой гость просто задерживается. За цветы спасибо. Удивил. Я думала только трое людей среди всего населения знают, какие цветы мне нравятся.
- У меня был хороший источник информации.
Женщина пожала плечами:
- Знаю я твой источник информации. А вот откуда она узнала, какие мне цветы нравятся, всегда знать хотела. Только не ответила она мне ни разу. Но ко мне что тебя привело?
- Как тебе сказать... – гость несколько расстроенно махнул рукой. – Я полагал, что мне хватит своих способностей и знаний. Но как оказалось, этого решительно недостаточно.
- Почему? – удивилась женщина.
- Потому что я не вхож в те круги, которые нужны.
- Так… - женщина откинулась на кресле, поднялась, походила. Повернулась, сердито на гостя глядя. – Дядь Лень, что она натворила?!
Леонид Александрович Борисов позволил себе тонкую улыбку:
- Милая, ну, тебе ли не знать, на что способна твоя племянница? В очередной раз встряла. И, кажется, на этот раз прямиком в легенду…
Глава 15. Криокамера
Просыпаться второй раз за несколько дней в космосе было бы смешно, не будь ситуация такой непредсказуемой, такой непонятной и настолько не запланированной. Вообще-то, в планах Эммануэль всё звучало предельно легко и просто. Рысь её сдаёт тем, кому они сдавали всех учёных с мировым именем до этого, Эми раскрывает это преступление для себя, увязывает ещё одну ниточку со всем пучком, что у неё есть, и занимается дальше всем тем, что объединяло Сатану и Марину. То есть временным джампом и тайной отрезанной головы этой девочки.
Но первое, что стало сюрпризом непродуманным, неподготовленным и откровенно Эми удивившим – был вид. Она открыла глаза в комнате, точной кальке её спальни в городских Вишнёвых садах. Кто-то не поленился даже сделать репродукцию с двух картин, существовавших в единственном экземпляре, и сейчас они радовали взгляд своей яркой зеленью.
А за мощной иллюминаторной панелью была завораживающая картина бескрайнего космоса, потрясающая картина зелено-голубого шарика, затянутого сейчас гладью облаков. И… Луна.
И одно это меняло абсолютно всё.
Подтянув коленку к груди, Эми задумчиво смотрела на открывающийся вид. Что ж, надо признать, что впервые она была в настолько проблемной и опасной ситуации. Загнали ли её в угол? Нет. Для того, чтобы загнать в угол Эммануэль Лонштейн нужно было намного больше усилий, чем просто отправить её в космос.
Вот если больше никого из живых на этой станции нет… Тогда уже можно начинать бить тревогу. Хотя, может, и тогда не надо.
Но … живые здесь были.
В конце концов, кто-то же позаботился о том, чтобы создать вот эту комнату? Или приготовить горячую еду…
Тело ощущалось вяло, двигаться было ещё слегка тяжело. Ясной была только голова, а это значило, что перед тем, как Эми пришла в себя, её осмотрел врач или, как минимум, ей прокапали капельницу со специфическим препаратом, очищающим кровь. Препарат был хорошо известен в узких кругах. И единственная проблема, которую можно было назвать, состояла в том, что количество тех, кому этот препарат подходил по действующим компонентам, было меньше одного процента… среди тех выборок, на которых препарат тестировали. К счастью, отчего зависит действенность препарата и количество побочных эффектов, выяснили довольно быстро. Польза препарата превышала вред от него, поэтому он остался на фармацевтическом рынке, правда, полностью перешёл в препараты строгой отчётности.
Эми этот препарат подходил идеально. Никаких последствий, никаких побочных эффектов, только польза, только плюсы. Значит, кто-то не только поднял медицинские записи, но и сделал максимально … правильные выводы.
Для Эммануэль это тоже было поводом, чтобы сделать свои собственные выводы. Главным из которых был вывод простой – здесь… кто бы ни был хозяином этого места, она была нужна живой. То, что вокруг была обстановка её комнаты и её квартиры, можно было трактовать двояко. Во-первых, как заботу о её комфорте, внутреннем душевном спокойствии. И, во-вторых, как ненавязчивое указание на то, что «мы всё о тебе знаем, мы за тобой наблюдаем». Эми реалистичным считала второй вариант.
Вопросом было то, насколько опасны те, к кому она попала. То, что это не враги и не друзья, опять же было очевидно. Третья сторона. Это было самое невероятное допущение в её собственных раскладах, что есть некая третья сторона, заинтересованная в своей собственной цели. Это допущение позволило ей разложить детали всего случившегося в правильной последовательности. Эми даже предположила, что далеко не всегда пешки этой третьей стороны отдавали себе отчёт в том, что они пешки.
Но то, что они об этом не знали, расстановку сил не меняло.
Другое дело, что подобное предположение упиралось в массу проблем и препятствий, имело слишком много допущений. И от этой идеи в качестве основной рабочей Эми отказалась. Кажется, совершенно напрасно.
Оставалось прояснить, что же это за третья сторона. Что она собой представляет. Её интересы и болевые точки.
Одним словом, всё… и немного больше.
То, что Эми никто не ответит на вопросы, опять же, ей было абсолютно очевидно. Но, говоря откровенно, её это не пугало, не волновало и не заботило. Добровольность в подобных вопросах совсем необязательное понятие.
Полагала ли девушка, что у неё может и не получиться ничего с тем, чтобы получить нужные ей ответы? Да. Она никогда не мнила себя всемогущей. Удачливой себя считала, да. Ей везло на друзей, помощников, союзников, врагов.
И враги иногда бывали не менее полезны, чем друзья. Достаточно посмотреть на того же Сатану.
Но… чем бы ни закончилось то, что началось с путешествия в космос, это явно не тривиальная встреча, не тривиальное дело. И не тривиальный заказчик.
А раз так, лучше было лечь спать, чтобы набраться сил. Они ещё понадобятся.
С аппетитом съев лёгкий салат, выпив чашечку подогретого молока и насладившись чудесной булочкой, Эми устроилась спать, накрывшись тёплым-тёплым одеялом. Точно таким же, как был у неё в квартире. Потому что периодически девушка мёрзла и предпочитала греться не повышением температуры во всей квартире, а теплом уютного пухового кокона.
О да, конечно же, она прекрасно знала, что за ней сейчас наблюдают. Не сомневалась, что это происходит крайне внимательно. В конце концов, сразу шесть камер… и муляжом,
