– Дорога где-то здесь, болван! – нетерпеливо произнесла Моргауза. – Я ездила этим путем множество раз! Или ты принимаешь меня за дурочку?
– Боже упаси, госпожа! Я тоже часто ездил этой дорогой, и все-таки, похоже, мы как-то умудрились заблудиться, – сказал Кормак.
Моргауза почувствовала, что вот-вот лопнет от злости. Она мысленно представила себе хорошо знакомую дорогу от Лотиана до Камелота: сперва едешь по римскому тракту, потом сворачиваешь на наезженную дорогу, идущую вдоль болот Драконьего острова, а потом едешь вдоль гряды холмов, пока не утыкаешься в дорогу на Камелот. Артур так долго расширял и мостил ее, что теперь она почти не уступает старой римской дороге.
– Вот именно! Ты как-то умудрился пропустить поворот на Камелот, дурень ты этакий! А вон и руины римской крепости… уж не знаю, как нам это удалось, но мы очутились в получасе езды от поворота на Камелот, и теперь придется возвращаться! – вспылила Моргауза. Делать было нечего: оставалось лишь разворачиваться и ехать обратно, а уже начинало темнеть. Моргауза натянула капюшон поглубже и пришпорила свою лошадь, едва бредущую сквозь сгущающиеся сумерки. По-хорошему, до захода солнца оставалось не менее часа – в это-то время года! – но, однако же, на западном крае небосклона осталась лишь узкая полоска света.
– Дорога где-то здесь, – произнесла одна из дам Моргаузы. – Вон, видите те четыре яблони, растущие рядом? Я приходила сюда как-то летом, чтоб взять веточку и привить ее на яблоню в королевском саду.
Но никакой дороги не было и в помине. Лишь узкая тропка вилась по склону пустынного холма – там, где должна была пролегать широкая мощеная дорога, а над нею надлежало сиять огням Камелота. Их ведь должно быть видно даже через туман!
– Чушь какая! – бесцеремонно оборвала ее Моргауза. – Просто мы как-то сбились с пути. Или вы хотите сказать, что от всего королевства Артура только и осталось, что эти четыре яблони?
– Но ведь дорога-то должна быть здесь, клянусь жизнью! – проворчал Кормак, но все-таки заставил отряд двинуться дальше, и вся эта длинная цепочка всадников и вьючных лошадей потащилась сквозь дождь. А дождь все лил и лил, как будто начался еще на заре времен и не знал, как ему остановиться. Моргауза промокла и устала. Ей хотелось хорошо поужинать за столом у Гвенвифар, выпить подогретого вина с пряностями и улечься в мягкую постель. И потому, когда Кормак снова подъехал к ней, Моргауза раздраженно поинтересовалась?
– Ну, что еще стряслось, болван? Ты что, снова умудрился проглядеть проезжую дорогу?
– Прошу прощения, моя королева, но как-то так получилось… Вот, взгляни: мы снова оказались на том самом месте, где останавливались, чтоб дать отдых лошадям, когда свернули с римской дороги. Я сам уронил здесь вон ту тряпку, когда пытался стереть грязь с седельной сумки.
Этого Моргауза уже не могла вынести.
– Да есть ли на свете другая королева, которую бы изводили столько проклятых недоумков?! – взорвалась она. – Мы что, умудрились потерять самый большой город из всех, что находятся севернее Лондиниума? Или мы так и должны всю ночь ездить по этой дороге туда-сюда? Если мы не можем разглядеть в темноте огни Камелота, как-то же мы должны его услышать! Это же огромный замок – там больше сотни рыцарей и без счета слуг, лошадей и скотины! Люди Артура охраняют эту дорогу – он понастроил столько сторожевых башен, что ни один проезжий не ускользает от взгляда часовых!
В конце концов им пришлось зажечь фонари и снова повернуть на юг. Теперь Моргауза ехала во главе отряда, бок о бок с Кормаком. Дождь и туман заглушали все звуки, даже эхо. Так они и двигались – пока снова не оказались у той самой разрушенной римской стены, у которой повернули в прошлый раз. Кормак выругался, но в голосе его звучал страх.
– Прошу прощения, леди, но я не понимаю…
– Чтоб тебе пусто было! – завизжала Моргауза. – Ты что, так и будешь таскать нас всю ночь взад-вперед?!
Однако, она тоже узнала развалины. Моргауза глубоко вздохнула, и в этом вздохе слились воедино раздражение и покорность обстоятельствам.
– Может, утром дождь закончится, и мы, если придется, вернемся по собственным следам к римской стене. По крайней, мере, будем знать, куда нас занесло!
– Если только нас и вправду занесло куда-то, а не в волшебную страну, – пробормотала одна из женщин и исподтишка перекрестилась. Моргауза заметила этот жест, но сказала лишь:
– Довольно! Я не желаю слушать всякую чушь, как будто" мало нам того, что мы заблудились среди тумана и дождя! Ну, что все встали?! Мы не можем больше сегодня ехать, значит, надо побыстрее разбить лагерь. А утром посмотрим, что делать дальше.
Моргауза собиралась зазвать Кормака к себе, хотя бы затем чтоб отвлечься и позабыть о страхе, что уже начал закрадываться ей в душу. А вдруг они и вправду попали из реального мира в неведомые края? Но все же Моргауза так и не позвала молодого конюшего. Она лежала в одиночестве; все женщины уснули, аМоргаузе не спалось. Она мысленно восстанавливала их путешествие, шаг за шагом. В ночи царило безмолвие; не слышно было даже кваканья лягушек на болотах. Это же невозможно – потерять целый город, особенно такой, как Камелот! И тем не менее он куда-то провалился. А может, это она сама, со всей ее свитой и слугами, провалилась в мир колдовства? И каждый раз, дойдя в своих рассуждениях до этой точки, Моргауза сожалела, что дала волю гневу и отправила Кормака охранять лагерь; лежи он сейчас рядом с ней, она бы не страдала от этого чудовищного ощущения – что весь мир сошел с ума… Снова и снова королева пыталась заснуть, но у нее ничего не получалось, и оставалось лиши лежать, глядя в темноту.
Ночью дождь прекратился. Утром выяснилось, что хоть над землей и стелется промозглый туман, небо очистилось от туч. Перед рассветом Моргауза ненадолго задремала, и ей приснилась Моргейна, – старая, поседевшая. В этом сне Моргейна смотрела в зеркало. Вырвавшись из непрочных объятий сна, Моргауза вышла из шатра, надеясь, что вот сейчас она посмотрит на холм и обнаружит, что Камелот находится на своем законном месте, и к воротам замка Артура ведет широкая дорога – или, на худой конец, что они оказались на какой-нибудь незнакомой дороге, во многих милях от цели их пути. Но нет, они действительно стояли лагерем у разрушенной римской стены, и Моргауза точно знала, что эти развалины находятся примерно в миле от Камелота. И лошади, и люди уже готовы были тронутся в путь. Моргауза взглянула на холм, на котором должен был стоять Камелот; но холм, поросший зеленой травой, совершенно ничем не отличался от своих соседей.
Путники медленно ехали по раскисшей дороге; в грязи виднелось множество следов, но все они были оставлены их собственным отрядом. На лугу паслось стадо овец, но, когда люди Моргейны подъехали к стаду, чтоб поговорить с пастухом, тот спрятался в какую-то нору под каменной стеной, и его так и не удалось оттуда выманить.
– Это и есть хваленый Артуров мир? – не удержалась Моргауза.
– Боюсь, моя леди, – почтительно произнес Кормак, – тут замешано какое-то волшебство. Не знаю, где мы очутились, но только не в Камелоте.
– Ну а что это тогда, если не Камелот? – спросила Моргауза, но Кормак лишь пробормотал:
– И вправду – что?
Моргауза вновь взглянула вперед. Одна из ее служанок принялась испуганно всхлипывать. На миг королеве почудился голос Вивианы; Моргауза и прежде слышала то, о чем сейчас говорила Вивиана, но никогда особо в это не верила – что, дескать, Авалон ушел в туманы, и если человек, не знающий дороги, попытается добраться туда – будь то даже друид или жрица, – он попадет лишь к монахам, на остров Гластонбери…
Да, они могли вернуться по собственным следам на римскую дорогу… но Моргаузу постепенно заполнял нарастающий страх. А вдруг они обнаружат, что римская дорога тоже исчезла, и Лотиан исчез, и она осталась одна во всем мире, не считая этой горстки людей? Содрогнувшись, Моргауза вспомнила отрывок из Писания – она как-то услышала это от домашнего священника Гвенвифар во время проповеди. Он говорил о конце света… «Сказываю вам: две женщины будут молоть вместе: одна возьмется, а другая вставится…» Неужто конец мира настал, и Камелот вместе со всеми прочими был взят в христианское царствие небесное, и лишь немногие потерянные странники, вроде ее самой, были оставлены блуждать по лику опустевшей земли?
Но как бы там ни было, не могли же они просто стоять и таращиться на пустую дорогу!
– Возвращаемся по нашим следам на римскую дорогу, – приказала Моргауза, а про себя подумала: «Если она еще на месте, и если вообще хоть что-нибудь сохранилось». Королева взглянула на туман, поднимающий над болотами, словно волшебный дым, и ей почудилось, будто весь мир опустел. И даже встающее солнце показалось ей каким-то незнакомым. Но Моргауза никогда не страдала излишне живым воображением. Вот и сейчас она сказала себе, что нечего торчать здесь посреди этого потустороннего безмолвия – надо двигаться и попытаться выбраться отсюда. Камелот – реальная крепость в реальном мире, он не может исчезнуть бесследно.
