Продолжала она вразумлять себя, не оставляя без внимания воина.
«Говорю тебе, он кормиться энергией. Чем больше ты двигаешься, чем больше эмоций ты излучаешь, тем сильнее эта штуковина становится. Он растет в высоту, но форму не меняет».
«У меня есть план. Закрой глаза и не открывай. Доверься мне».
Викирнофф немедленно соединил их разумы, когда она изящно закружилась размытым пятном, полностью приковав внимание воина к себе. Даже при столь страшных обстоятельствах Викиронофф находил ее прекрасной — смертельная комбинация. Идеальное сочетание грации и силы, она двигалась на грани видимости, вращаясь по кругу через комнату, лезвие взлетело, едва она достигла занавешенных дверей балкона. Она снова бросила на него взгляд, одновременно парируя следующий удар воина. Викирнофф увидел, как все ее тело завибрировало от силы этого удара.
«Твои глаза!»
Вот и все предупреждение, что Наталья собиралась ему дать. Если бы Викирнофф, даже посреди опасной ситуации не прислушался к ней, это было бы на его совести. Она стиснула зубы и вцепилась в штору, сдергивая тяжелую накидку. Яркий свет пролился в комнату сквозь стекло французских дверей.
Ее охватила мгновенная агония, но тут же была заблокирована. Она отбила очередной удар, ее ноги передвигались в старом как мир танце, кружась и нанося удары, в то время как она бросала взгляды на Викирноффа. Она могла чувствовать, как свет впивается в ее плоть, опаляет ее глаза, но для него все должно было быть в миллион раз хуже. Ругаясь, она отказалась от своего плана и стала прорубаться обратно к нему. Внутри она проклинала себя за глупость. Призрачный воин набирал силу с каждым моментом, в то время как она становилась все слабее. Охотник все равно умрет, так или иначе. А она была тупой, тупой, тупой чтобы продолжать сражаться за его жизнь.
Ее меч просвистел сквозь пустое место, хотя должен был отрубить голову воину. В ответ его лезвие едва не дотянулось до ее талии и вызвало дрожь в руке, когда она отклонила удар. Одной рукой она схватила стеганое одеяло и накинула на тело Викирноффа, полностью его прикрывая.
Призрачный воин последовал за движением одеяла, привлеченный запахом охотника. Смертоносный меч пронзил одеяло и в воздух извергся фонтан крови. От ярости дыхание Натальи вырвалось сквозь плотно сжатые зубы шипением. Она бросилась на воина, пытаясь оттеснить его плечом, но пролетела сквозь его тело, зашатавшись в попытке сохранить равновесие и разворачиваясь, чтобы оказаться с ним лицом к лицу.
«Останови свое сердце и легкие!»
Полетело в сторону Викироноффа требование, сопровождаемое сильным толчком подчиниться. Ее страх за Викироноффа разросся до пределов ужаса. Она обрушивала свой меч на воина снова и снова, предотвращая его возобновившиеся атаки на охотника.
У нее замерло сердце. Они оба — покойники. Она погубила их обоих своей самонадеянностью. О чем она только думала? Она знала, как солнечные лучи влияют на Карпатскую расу. На ее коже формировались пузыри. Она понимала, что Викирнофф будет сильно обгоревшим даже от того небольшого воздействия, которому он подвергся. А тем временем у нее кончались силы. Не могла же она сражаться с призрачным воином вечно.
«Надо открыть дверь».
Собрав последние унции оставшейся силы, Викирнофф использовал телекинез, чтобы сняв заклятия и отомкнув защелки, широко распахнуть балконную дверь.
«У тебя отличный план. Воинской удачи тебе».
Откуда-то она узнала эти слова — формальный ритуал между охотниками. И каким-то образом эти слова успокоили ее разум, позволили снова ясно мыслить. Она начала грациозную атаку, постепенно набирая темп, не останавливаясь ни на минуту, оттесняя призрачного воина на противоположную сторону комнаты, подальше от Викирноффа и прямо к открытой двери. Послышалось ее тихое бормотание, как только она воззвала к ее наследию, силе земли, ветра и духа. Ей нужна удача, больше чем удача. Ей необходимо чудо.
— Теперь услышь меня, темный, великий воин, вырванный из могилы, в то время как я взываю к земле, ветру, огню, воде и духу.
Призрачный воин опустил свой меч и замер впервые с того момента, как она его обнаружила.
— Каждого из них я призываю, сливаюсь с ними и вместе с ними я взываю к праву закона теней. Во мне течет кровь волшебников. Внимай моим словам. Я командую ветром, — ее руки взметнулись в воздух и в комнату с завыванием ворвался ветер, — прийти ко мне и отнести моего воина домой.
Призрачный воин так и стоял — меч наизготовку, глаза пристально смотрят на Викирноффа. Ну, по крайней мере, он ее слушал. Она знала заклинания, тысячи заклинаний. Надо просто подобрать правильное сочетание.
Она повернулась к воину и, казалось, даже стала выше ростом. В ее волосах потрескивали электрические разряды, когда она протянула руки к призрачной фигуре. Многое было повязано на крови. И у нее все получиться, только надо хорошенько все продумать.
— Законом теней, кровью древнейших, я заявляю свои права, как маг по крови.
Воин дернулся, будто она его ударила. Его горящий взгляд оторвался от кровати, и полностью сосредоточились на ней. Сердце Натальи застучало, как сумасшедшее. Она хотела привлечь его внимание, но это так пугало. Ладонь сильнее сжала меч, пока она среди древних заклятий выискивала нужные для его освобождения слова.
— То, что было принесено сюда, ныне я возвращаю силою ветра и горящего огня.
Ветер усилился, всколыхнув серый дым, принимавший форму призрачного воина. Пламя в его глазах вспыхнуло и разгорелось так, что искры засверкали в вихре дыма. Вид был ужасающим.
«Получается!»
Удерживающий слияние разумов, Викирнофф мог видеть, как в ее голове с бешеной скоростью сортировались и откидывались заклятия, проворачивались нужные слова снова и снова, переставляясь и соединяясь вместе. Он был поражен и даже слегка напуган ее удивительными знаниями стольких древних учений.
Наталья тяжело сглотнула и продолжила.
«Мне нужно отослать воина обратно в темный мир и захоронить его там навечно».
«Я чувствую твою силу. Она оживает в комнате и окружает его».
Наталья глубоко вдохнула. У нее получится. Она рождена, чтобы справляться с подобными трудностями.
— Тень и пыль призываю вернуться к земле на могиле, откуда ты пришел.
Она стала уверенней. Это был ее мир, ее опыт, который она ни разу еще не испытывала.
— Как пыль с пылью сольется, а пепел с пеплом, воин в землю вернется, с последним вздохом. — Ее голос стал громче, когда она скомандовала:
