Однако никто не почтил меня своим вниманием. Даже обидно. Стараешься, стараешься, напрягаешь легкие, и никто этого не оценит. Ни одна живая душа.
Убедившись, что четвероногих охранников на территории нет, я перемахнула через забор и оказалась на чужом дачном участке. Впереди маячил двухэтажный особнячок, походивший своим внешним видом на кукольный домик. Две башенки, высокое крылечко, огромные, как витрины центрального универмага, окна. На них — кованые металлические решетки. Богато.
Я направилась к дому. Что-то оцарапало мне руку. Я остановилась, желая определить, что это было. Оказалось — роза. Розовый куст был расположен на клумбе при входе на дачный дворик. Я почувствовала приятный густой аромат. Какая женщина не любит роз… Однако Евгения Охотникова приехала сюда не за тем, чтобы наслаждаться запахом цветов и любоваться местными красотами.
Я тихонько обошла вокруг особнячка, чтобы узнать, где именно собралась теплая компания, на каком этаже и в какой комнате. Натолкнулась на какой-то массивный предмет, который чуть качнулся при контакте. Пустая металлическая бочка. Чего только не оставят на дороге, нормальным людям пройти негде!
Я продолжала красться дальше, пока сверху не послышались голоса. Я подняла голову.
Разговаривали на втором этаже, в глубине комнаты с приоткрытыми окнами.
Однако с земли особенно хорошо не услышишь разговор. Высокий фундамент — очевидно, под домом находится обширный подвал — делал второй этаж более высоким, почти третьим. Чуть-чуть бы мне подняться повыше.
Легко сказать, но не так легко сделать. Пытаться залезть на верхний этаж по гладкой кирпичной стене было бы верхом безумия. Я не скалолаз, как герой Сильвестра Сталлоне в одноименном фильме, и никогда им не буду.
Я огляделась. В темноте немного чего увидишь, тем более на чужой территории. Залезть на одно из деревьев, посаженных вокруг дома? Они слишком молодые, у них недостаточно развита крона, чтобы поднять меня на нужную высоту и выдержать мой вес. Найти лестницу? Где, интересно, я буду ее искать?.. Попасть на крышу и вести наблюдение с нее? Мои шаги тут же услышат и поднимут тревогу на всю округу. На происки домового шаги по крыше никто не спишет. Нахально ломиться в дом мне тоже не хотелось. Этот способ — на крайний случай, когда не срабатывает ни один другой.
Тут я вспомнила про пустую бочку, на которую наткнулась, обходя вокруг дома. Хотя бы чуть-чуть мне приблизиться к верхнему этажу… хоть на метр…
Бочка была совсем пуста.
Я осторожно качнула ее. Никакого шума, она легко поддалась. Тогда, чуть наклонив бочку набок, я покатила ее под раскрытое окно, стараясь не шуметь. Земля была мягкая, ребристая дуга днища аккуратно соприкасалась с ее поверхностью. Но в этом была и моя заслуга тоже, как весьма аккуратной особы.
Наконец бочка была поставлена под открытое окно днищем вверх. Надеюсь, меня не засекут. В случае чего придется прыгать через забор и делать ноги. Не впервой, справлюсь!
Когда я начала залезать на бочку, она качнулась, но устояла под моим давлением. Черт, надо бы поаккуратней, не то свалюсь на землю вниз головой.
Передо мной возникло окно нижнего этажа. Свет в нем не горел. Я ухватилась за прутья решетки, подтянулась и встала ногами на подоконник, оказавшись намного ближе к окну второго этажа, чем если бы стояла на земле.
Теперь я напоминала собой электромонтера, прикованного к столбу. Правда, у того есть кошки, страховка и какой-нибудь инструмент в руках. У меня же не было ничего, кроме пары ушей.
И вот что я услышала, повиснув на окне.
— Неужели это так трудно, убедить своих коллег в выгодности сделки? — произнес мужской голос, довольно неприятный баритон, развязный и надрывный.
— Убедить не трудно. Только в каком положении я окажусь, когда фирма не только не получит прибыли, но и потеряет на этой сделке? Убытки будут невосполнимы! — отвечала Ольга Скворцова. Это был ее голос. Скандалит, как всегда. Бывают же такие бабы.
— Какая тебе потом будет разница? Ты получаешь солидный куш и уходишь на другое место работы. Такой специалист, как ты, никогда не останется без места, — убеждал баритон.
— В самом деле, Оля, — в разговоре принял участие мужчина, приехавший вместе с девушкой, я узнала его голос. — Деньги нужно зарабатывать всеми доступными способами, пусть даже ценой предательства.
— Наконец-то я узнала, чего ты хочешь в этой жизни, Роман. Деньги, деньги и еще раз деньги!
Отлично, жениха зовут Романом. Хотя не знаю, насколько эта информация мне пригодится.
— А чего ты хочешь в этой жизни? — вскричал жених. — Поделись своими планами. Хочешь стать великомученицей, как переводится твое имя с древнего языка? — Он явно пытался иронизировать.
— Нет! Я хочу спокойно жить и спокойно работать. Хотела еще любить. Но теперь вижу, что последнее — не для меня.
— Ну все, ребята, не ссорьтесь! — примирительным тоном произнес баритон хозяина дачи. — Молодые бранятся, только тешатся. Если Оля не хочет участвовать в операции, не нужно ее заставлять. Живите как есть и будьте счастливы.
— В самом деле… — произнесла Скворцова. — Я прилично зарабатываю, у меня есть квартира, скоро накоплю на машину.
— Построишь дачу, — подхватил хозяин. — Как у меня, даже лучше. Я помогу наклеивать на стены обои. При случае раствор могу замесить. Лучше всего у меня получаются бетонные полы. В этом я непревзойденный мастер.
— Зарабатываю… накоплю… — передразнивая Ольгу, ворчал Роман. — Это все такая мелочовка, что становится противно. Речь идет о крупной сумме, ее хватит даже для того, чтобы уехать за границу. Что делать в этой дыре? Что?! Конечно, нужно будет добавить денег от продажи квартиры, машины, всего того, что можно продать.
— Еще раз говорю, я не буду красть деньги у фирмы.
— Господи! Всего-то надо — нажать кнопку на клавиатуре компьютера! Переведем деньги на мою контору, и все будет шито-крыто, потому что подставную фирму мы тут же ликвидируем, — продолжал уговоры хозяин.
— Еще неделю назад я бы подумала над этим, но только не сейчас. После визита к нам частного детектива, — сказала Ольга.
— Что такого страшного в том, что он к вам приходил? Это не следователь, не прокурор… Не налоговая полиция, в конце концов! Чего ты испугалась? — спросил Роман.
— Все равно подозрительно. Мне неспокойно.
— Что за детектив? Я его знаю? — спросил хозяин.
— Некая Евгения Охотникова.
— Баба?
— Молодая женщина, девушка.
— Не знаю такой.
Ишь ты! Мне бы на тебя поглядеть, козел ты этакий. Не знает он меня…
— Почему она приходила? — спросил Роман.
— В мае мы занимали десять тысяч долларов. Оказывается, они пропали. Мы только сегодня узнали. Вот такая неожиданность. Сидели все как пришибленные.
— Деньги пропали у вас в офисе?
— Нет, Миша Кузнецов должен был вернуть их кредитору, но, оказывается, не вернул. Он в тот день умер от сердечного приступа.
— Интересная история! — произнес хозяин. — И где же сейчас эти деньги?
— Понятия не имею, — сказала Ольга.
Неужели? Так тебе и поверили. Ты еще та штучка…
— Наверняка они у его жены… — задумчиво произнес хозяин. — Давайте-ка раскрутим ее на эти десять штук. Хороший куш! Где живет молодая вдова?
— У вас вряд ли что получится, Галина сама ищет эти деньги, — сказала Ольга.
— Получится! — загорелся хозяин. — Назови адрес.
Я тебе сейчас назову, придурок! Мне тут же захотелось влететь на второй этаж и засунуть башку этого идиота между прутьев решетки. Только его не хватало на мою голову.
— Ничего не буду называть. Хватит об этом, — устало произнесла Ольга. — Роман, отвези меня домой.
— И правда, — внезапно сдался хозяин дачи, — уже поздно, Оле завтра на работу. Да и тебе тоже, насколько я знаю.
— Я подожду снаружи, — произнесла Скворцова.
Шагов ее я не услышала: слишком велико было расстояние, или на полу лежит ковер.
— Извини, дядя Вова, — вздохнул Роман. — Я не смог уговорить Ольгу на эту аферу.
— Черт с ней! — выругался хозяин дачи. — Выпьем по рюмочке коньячку?
— Не могу, я за рулем.
— Как хочешь.
Я услышала, как открылся какой-то шкафчик, звякнула посуда. Видимо, дядя Вова «причастился» самостоятельно, без компании. Он смачно крякнул, выражая этим свое удовольствие от вкуса и крепости напитка.
— Ладно, мы поедем, — произнес Роман.
— Подожди.
Последовала тишина. Я пыталась вообразить, что сейчас делает хозяин дачи. Наверное, ходит по комнате, готовится произнести речь.
— Послушай, дядя Вова, уже поздно, ехать надо.
— Сейчас поедешь. Твоя Ольга много знает о наших планах, слишком много.
— Что ты хочешь этим сказать?
— Она не проговорится о том, что мы собирались сделать, да не сделали?
