— Ничего страшного, — отозвалась я. — Кстати, вы не знаете некоего Вадима, друга Михаила?
Бизнесмены замотали отрицательно головами, а бизнесвумен проигнорировала мой вопрос.
— Не слышали о таком. Может быть, не Вадим, а Владимир? — спросил Игорь.
— Да нет, именно Вадим.
— Не знаем такого, точно. Кто угодно вспоминается, но только не человек с именем Вадим.
— Ладно, спасибо и на этом.
— Еще вопросы есть? — снова подала голос Скворцова. Она явно нарывалась на грубость.
— Больше вопросов нет, — сказала я. — Спасибо за внимание и отзывчивость. Особенно за последнее.
В дверях показалась чернявая голова с наушниками.
— Извините, ребята! Ваш консилиум скоро закончится? Я устал болтаться в коридоре. У меня работы очень много, сегодня все успеть доделать надо.
— Заходите, — кивнула я. — Мы закончили посиделки, даже скандалы стихли.
И я мстительно посмотрела на Ольгу Скворцову.
В этот момент затренькал мой сотовый телефон. Прямо как та птичка, подарившая фамилию бизнесвумен из фирмы «Райтэк». Кстати, странное какое-то название для товарищества с ограниченной ответственностью. Насчет слова «рай» я поняла. Туда хотят все, даже в этой жизни. А вот слог, звучащий как «тэк», меня, честно говоря, обескуражил. Не знаю я такого слова.
Мне звонил Николай Симонов.
— Женя?
— Слушаю вас.
— Тут какой-то парень оказался в квартире, называет себя Вадимом Головахой. Говорит, что пришел к Галине. К хозяйке дома, если я не ошибаюсь.
Глава 9
Батюшки! Легок на помине! Правда, фамилию Вадима я не знала, но, услышав имя, сразу подумала про мастера эпистолярного жанра, чьи послания обнаружила в письменном столе.
— Что он сейчас делает?
— На полу лежит.
— То есть как — лежит?
— Я его задержал, учитывая обстоятельства сегодняшнего дня. Браслеты на руки и мордой вниз.
— Не уходи никуда, Николай, я сейчас же еду. Только посади его, пожалуйста… на стул, что ли. И наручники можно снять.
— Хорошо.
Я отметила у бывших коллег Михаила Кузнецова пропуск, вышла из здания на улице Волгоградской и села в машину.
Всю дорогу до Артиллерийской я рассуждала обо всем услышанном в фирме «Райтэк». По-моему, ребята чего-то недоговаривают. Михаил почему-то ушел на встречу с Паниным один, положив крупную сумму денег в хозяйственную сумку. Навести на Михаила бандитов с тем, чтобы они отобрали деньги, ударили по голове, а потом передали денежки кому-то из троих, чем не удачное дельце? А больше других почему-то суетилась Ольга Скворцова. Вот с нее-то мы и начнем наше расследование. Ох, и получишь ты у меня по первое число на орехи с изюмом, бизнесвумен!
А вот и дом Галины.
Я поднялась на шестой этаж и позвонила в дверь ее квартиры, которая открылась, едва я прикоснулась к звонку.
На пороге стоял Николай Симонов с каким-то баллончиком-спреем в руках.
Я шагнула через порог.
— Где он?
— На кухне.
Я прошла в святая святых всех российских женщин и увидела молодого человека тридцати лет, сидящего на табурете. Русые волосы зачесаны назад, на высоком лбу проявлялись залысины. Нос немного картошкой, с утолщением у переносицы. Губы пухлые, особенно нижняя. Взгляд как у Тома Хэнкса — наивный и в то же время чуть озорной, что совсем не свидетельствовало о его характере, как показало наше дальнейшее знакомство.
Молодой человек тяжело дышал. Его руки были по-прежнему заведены назад — видимо, Николай решил не доверять никому в этой квартире.
— Привет, — сказала я.
Мужчина не ответил, продолжая с шумом втягивать в себя воздух.
— Ну что, полегчало? — участливо спросил его Симонов.
Молодой человек кивнул.
— Спасибо, — несколько прерывисто произнес он.
— Может быть, еще немного лекарства впрыснем? — Николай поднес к лицу парня аэрозоль.
— Нет, не надо.
— Как хочешь. Оно конечно, надо экономить, я согласен.
Я, смотря на эту сцену, спросила:
— Что здесь происходит?
— Парню стало плохо, — пояснил Николай. — Я сначала подумал, что он прикидывается, но потом вижу — лицо у него багровое, так не сыграешь. Затем он попросил взять у него в кармане баллончик и впрыснуть ему в рот. Я слыхал о таком, астматики используют для лечения.
— Скорее всего не для лечения, а для облегчения, — произнесла я.
— Тоже верно. Если хочешь, я сниму с него наручники.
— Пока не нужно. — Я решила на всякий случай оставить все как есть, раз уж Николай сразу не воспользовался моим разрешением освободить пленника. Потом обратилась к своему жильцу — охраннику: — Ты сегодня пришел рано.
— Отпросился у начальства. Думал перевезти кое-что из своего барахла. А тут этот парень появился. Ты знаешь, у него есть ключ от квартиры.
— Правда? — удивилась я и резко повернулась к молодому человеку. — Откуда у тебя ключ?
— Мне его дала Галина.
— Ладно, проверим.
Я прошла в комнату и сняла трубку телефона. Использовать сотовый нет смысла, когда под рукой домашний телефон.
Я набрала свой номер. Трубку сняла тетя Мила.
— Привет, тетя! — сказала я.
— Женя? Ты сегодня приедешь домой?
— Обязательно. Квартира Галины под присмотром, и мне нет смысла торчать в ней безвылазно. Дай-ка трубку твоей квартирантке.
Минутку пришлось подождать.
— Алло, — прозвучал голос моей клиентки.
— Галина, к тебе тут пришел некто Вадим Головаха.
— Неужели! Женечка, можно мне поговорить с ним?
— Можно, но только после того, как ответишь на пару моих вопросов. Во-первых, опиши мне его внешность.
— Зачем?
— Слушай, делай, как я прошу, и не задавай лишних вопросов. Начинай описывать. У меня немного времени.
— Это высокий молодой человек. Вернее, выше среднего роста. Волосы зачесаны назад. Нос крупный такой.
— Спасибо, можешь не продолжать. Ты говорила, что он болен.
— Да, у него астма.
— Он использует баллончик с аэрозолем?
— Во время приступов.
— Все, спасибо. И еще, странная у него фамилия какая-то — Головаха.
— Такая и есть, что теперь поделать.
— Ладно, передаю ему трубку.
Понятно, мне же нужно было удостовериться, что передо мной действительно тот самый человек, который писал письма Галине. Мало ли… Панин, несмотря на свою старческую немощность, очень хитер. Он может знать о Галине все, вплоть до мелких подробностей. О мельчайших говорить не буду, такой профессионализм ему вряд ли по плечу. А вот кое-что из жизни женщин он знать может. Возьмет и подошлет одного из своих молодцев, который назовется Вадимом Головахой.
Я прошла снова на кухню.
— Николай, сними с него наручники, пусть подойдет к телефону.
— Как скажешь.
Симонов освободил Вадима от браслетов, тот принялся растирать кисти рук, бормоча про себя проклятия.
— Галина на проводе, — сказала я. — Просит поговорить с тобой. Только быстрее, не задерживай добрых людей.
— Ладно.
Вадим ушел в комнату.
— Кто это? — спросил Николай Симонов, кивнув в сторону нежданного гостя.
— Бывший друг покойного хозяина квартиры. По совместительству — знакомый хозяйки квартиры. Писал ей письма до востребования.
— Тут какая-то история, о которой я не знаю, — произнес Николай. — Может быть, все-таки просветишь меня?
Я рассказала Симонову то, что сочла нужным. Тот, слушая, молча кивал головой.
— Так что оказалось теперь, — заключила я, — девушка под моим присмотром, а квартира под твоим.
— Что и говорить, милиция так не сработает, — отметил Николай. — Круглосуточную охрану никто бы не установил. Не до этого. Так что в подобных случаях вся надежда на вас, на частников.
— Может быть, мы когда-нибудь повзрослеем, — вздохнула я, — и нашей милиции будет доступно все на свете, не только принтеры с компьютерами.
Вадим говорил по телефону уж больно долго. Я пыталась прислушаться, чтобы узнать, о чем идет у него разговор с Галиной, но меня отвлекал Николай, заведя разговор о власти и ее проявлениях на местах.
Я прервала на время наше с ним общение и прошла в комнату.
— Долго болтаете! — сказала я. — Дай-ка мне трубочку.
Вадим торопливо попрощался с Галиной.
Я взяла трубку.
— Галина? Все нормально?
— Послушай, Женя, а можно мне встретиться с Вадимом?
— Ни в коем случае!
— Но послушай!..
— Нет, это ты меня послушай! Никаких контактов с внешним миром у тебя не должно быть до окончания дела! Запомни это раз и навсегда.
— Но, Женя… Я умру с тоски! Вы с тетей Милой для меня очень дороги, спасибо вам за все, но мне хочется увидеться с людьми, которых я знаю! После смерти Михаила у меня не осталось почти никого, с кем я могла бы поддерживать постоянные дружеские отношения.
