— Окей. Как думаешь, чего он к тебе пристал?
— Я не знаю… Я не знаю! И знать не хочу о мотивах его свинского поступка.
Больше мы не говорили. Я только ела и пила. Мел оказалась отличным лекарством. И конфеты с чаем тоже. Или всё дело в роме, который добавили в чай? Неважно. Наевшись до отвала, я решила взять себя в руки и начать думать трезво.
— Ну, и к чёрту этого козла! Все они одинаковые. Им нужен только секс, — подвела итог я, когда съеденные сладости почти лишили меня возможности дышать.
— Разве ты не знала, Ник?
— Знала, но позволила себе поверить во что-то большее. Иногда начинает тошнить от этой суровой реальности, в которой ты никому и никогда не нужна. И, да, ты права. Он — козёл.
Мел хотела сказать что-то еще, наверное, про то, что я все же кому-то да нужна, но я не дала ей этого сделать. Захотелось домой, в объятия до боли любимого одиночества. Оно всегда рядом, всегда со мной. Его не нужно звать, оно само приходит. Не нужно ему ничего объяснять, оно и так все знает. Оно, конечно, доставляет боль, но без него, как выяснилось, тоже плохо…
Однако, планам моим было не суждено осуществиться. У входа в дом стоял тот самый мудак, который пустил мою жизнь под откос. Эндорфины, полученные от кексов, забурлили в крови, превращаясь в гормоны вселенской злости. Ему хватило смелости и наглости прийти ко мне домой! Я прошла мимо него, но Майкл загородил собой проход.
— Отвали, придурок, — прошипела я.
— Ники, дай объясниться, пожалуйста.
— Еще слово, и я завершу начатое вчера. — Опустила взгляд в очках на его пах. — Или кину камень в машину. А еще лучше — в тебя!
Оттолкнув этого чмо-мачо, я двинулась к двери, но опять застыла на месте. Все пространство было заставлено ящиками с разноцветными тюльпанами.
— Это тебе, Ники. Никаких роз и банальности. Прости меня.
Решил купить меня… Дважды придурок!
— О боже, мистер Митчелл… — пропела я. — Майкл, как это приятно! Спасибо тебе большое.
— Не за что, Ники. Все для тебя, — довольный собой, произнес он.
— У Цезаря теперь есть собственная клумба.
Я развернулась и с равнодушным видом отпихнула ногой один ящик, освобождая проход. Дверь за мной не успела закрыться, и Майкл проследовал внутрь. Черт! Придется пробежаться. Я рванула наверх, примеряя роль лестничного спринтера и воображая, что за мной гонится Джек Потрошитель. Хотя, Майкл был хуже.
— Ники! — Он просунул руку во входную дверь моей квартиры, и я сильно придавила ее дверью. Но он свою руку не убрал.
— Проваливайте из моей квартиры! Или мне вызвать полицию? Ах, да, деньги, я забыла. Меня же и арестуют.
Майкл прошел в квартиру, захлопнув за собой дверь. Я встала напротив него, руки в боки. Суровости мне было не занимать. И нога начала чесаться…Ой, не к добру это. Не к добру для его яиц…
— Ники, дело не в деньгах. Все гораздо сложнее. Возможно, прозвучит, как бред, но…
— Уже звучит. Вон отсюда!
— Выслушай меня.
— Вон! Или я буду драться.
Из комнаты вышел Цезарь и противно замяукал. Подошел к Майклу и вцепился зубами в штанину его дорогих брюк.
— Что с твоим котом? Уберите его!
— С ним все отлично. Он так разговаривает. Говорит, что Вы — полный урод, и обидели его хозяйку.
— Ники, дай мне сказать. И убери этого кота! — Он тряхнул ногой, отгоняя Цезаря, тот зашипел, выгнулся дугой, но отошел.
— Хороший мальчик. Мой любимый Цези.
— Ники…
— Да что Вы заладили?! Ники, Ники! Я свое имя помню, хотя Вы и считаете меня полной дурой!
— Ни… То есть… Выслушай меня, черт возьми! Я хочу сказать важные вещи, — почти орал он на меня.
— Еще раз повысишь на меня голос — вырву голосовые связки, понял? А теперь, вон из моей квартиры! Иди, делай вложения в кого хочешь! Вдруг окупятся.
— Ты на это обиделась. Я ляпнул про деньги, прости. Это глупо. Это мне ничего не стоило.
— А мне стоило, мистер Митчелл. Я не охреневшая, зажравшаяся богачка, которая может позволить себе играть живыми куклами! Все эти салоны, шмотки, вся эта хрень обошлась мне в кругленькую сумму.
— Сколько, Ники? — спросил Майкл, доставая свернутые купюры.
— Столько хватит, — ответила я и забрала все, хотя там было раз в десять, а то и в двадцать больше, чем я потратила. — Мистер Митчелл, я не хочу Вас слушать. В принципе, я хотела с Вами только переспать, но это был искренний порыв, а не гнусный, мотивированный непонятными вещами, как у Вас. Я не хочу ничего знать. Просто уйдите из этой квартиры, и из моей жизни, заодно. Дверь я за Вами закрою.
— Почему ты в очках?
— Мне так хочется.
— Сними их, посмотри на меня.
— Идите Вы уже к черту, мистер Митчелл. Какого хрена Вы даете мне указания?
Майкл, вконец охренев, подошел ко мне и снял с меня очки.
— Что Вы делаете?!
— Твои глаза… Ты плакала?
— Вы — редкостный идиот. Я лук резала всю ночь и половину этого дня. Захотелось остренького, — язвила я, снова надевая очки. — Полюбовались куклой с разбитым сердцем? Адьос!
— Ты не станешь меня слушать?
— Мы снова на "Вы", и снова — незнакомые люди. И, да, не стану. Не имею привычки слушать козлов. С животными не разговариваю! До свидания!
Я буквально силой заставила его уйти. Черт, черт, черт! Сукин сын, подонок. Опять стало больно. Опять слезы грозили превратить мои глаза в щелки. А Цезаря я все же свожу на новую клумбу.
К вечеру страсти утихли. Он прошёл тихо и спокойно. Я смотрела фильмы, дорисовывала портрет этого урода и залечивала раны. Прям, как побитый пёс. Потом я вспомнила, что у меня осталось кольцо, подаренное Майклом. Жаль, не успела бросить ему в лицо. Точнее, у меня остались вложенные в меня деньги. Первым порывом было вернуть ему это кольцо, с презрением швырнуть ему в лицо. Но подумав, я решила оставить кольцо на память, как и портрет. Хреновая память, но она всегда такая.
Когда готовилась ко сну, получила смс от Майкла.
«Ники, я надеюсь, Вы сможете меня однажды простить. Жаль, Вы не дали мне шанса объясниться».
Чего ему не спится? Но, признаться честно, я получала удовольствие от этого сообщения. Ну, почему все так вышло?
«Никак не отстанете от меня, мистер Митчелл? Так жалко вложенных денег, что Вы все не теряете надежды трахнуть меня?»
«Простите меня, пожалуйста. Все гораздо сложней, повторюсь».
«Повторяйтесь, сколько хотите. Я иду спать. Надеюсь, Вам этой ночью никто не даст».
«Давайте встретимся, Ники? Я хочу искупить свою вину. Дайте мне шанс».
«Вы её уже искупили кольцом и платьем. Я их оставлю себе. Платье возьму вместо половой тряпки, а кольцо… В ломбард сдам, там ему самое место».
