— Спасибо.
Черт. Как раз когда он пытался выработать настоящую неприязнь к ней, она должна была все разрушить, превратившись в милую женщину. Эта перемена в поведении подействовала на Саттера, как удар кнутом.
— Пожалуйста.
Немного наклонившись вперед, Кейт проговорила в темноте рядом с его левой щекой:
— Как твой подбородок?
— Дьявольски болит, но я выживу.
— Мне жаль, что тебя ударили. Дай знать, если тебе что-нибудь понадобится.
Он опустил взгляд к ее рту и спросил себя, не собирается ли она предложить унять боль поцелуями. Не то чтобы поцелуи с Кейт были хорошей идеей…
— Например?
…хотя это определенно заставило бы ее замолчать: ее рту было бы чем заняться вместо того, чтобы болтать.
— Пакет со льдом.
Пакет со льдом был бы хорош: мог бы удержать от мыслей обо всех способах, которыми можно было бы занять ее рот.
— Почему бы тебе не рассказать, откуда пошли все эти слухи о том, что я гей? — спросил Роб, чтобы отвлечься от мыслей о голове занозы на своих коленях.
Кейт откинулась на сиденье.
— Думаю, я была здесь всего несколько недель, а ты еще не вернулся в город. Однажды утром Ада пришла в магазин и начала рассказывать мне о том, что владелец магазина спортивных товаров не интересуется женщинами города, так что я сказала что-то вроде того, что, может, тебе не нравятся женщины. Я имела в виду женоненавистника. Я действительно не знала, что она говорит о тебе.
Угу, так оно и есть.
Кейт пожала плечами:
— Я никогда не думала, что ты гей. Даже после первой ночи, когда мы встретились. Мне это даже в голову не приходило.
«Ну, хоть что-то», — подумал Роб, выпрямив спину и пытаясь устроиться поудобней.
— Эректильная дисфункция? Да. Гей? — Кейт покачала головой. — Нет.
Саттер замер.
— Ты думаешь, что у меня не может встать? Да у меня может быть целая куча стояков!
Он не собирался кричать, но, Господь всемогущий, то, что он просто не пользовался своим членом в последнее время, не значило, что он вообще не мог им пользоваться.
— Ну, если ты так говоришь…
Боже, она снова это сделала. Всего через несколько минут. Как раз когда он начал думать, что она может быть милой, она вывела его из себя. Как раз когда он думал о том, чтобы поцеловать ее, она сказала, что у него эректильная дисфункция. Если бы они не были в наручниках, он бы схватил Кейт за руку и притянул к своему члену, чтобы доказать ее ошибку. Она бы сама почувствовала, что у него все отлично функционирует.
Дверца машины открылась, и перед ними появился шериф Диллон Тэйбер.
— Вы двое, выходите.
Роб, не колеблясь, выскочил из машины. Он хотел оказаться от Кейт Гамильтон так далеко, как только возможно.
— Эректильная дисфункция, — усмехнулся он.
— Ты что-то сказал, Саттер? — спросил шериф.
Роб нахмурился:
— Нет.
Кейт выбралась из «Блейзера» и встала рядом с Робом в лучах мигалок полицейских машин.
— Пирс клянется, что ты не трогала его, — проинформировал Диллон Кейт, подходя сзади, чтобы снять наручники. — Он говорит, что, должно быть, споткнулся, потому что девчонка не могла его вырубить. — Кейт повернулась и потерла запястья. — Но я собираюсь дать тебе совет, который, уверен, ты проигнорируешь, — продолжил шериф, засовывая наручники в кожаный футляр, висевший у него на ремне. — Держись подальше от любого с фамилией Уорсли. — Подумал минутку, потом добавил: — И когда надумаешь пошалить, держись подальше от Эммета Барнса и Хэйдена Дина.
— Я планирую держаться подальше от всех местных баров, — сказала Кейт, забирая свой кожаный рюкзак с капота «Блейзера»
— Что ж, мудро. Сколько ты сегодня выпила?
— Где-то полбутылки пива.
— Тогда можешь идти. Езжайте осторожно, мисс Гамильтон.
— Так и сделаю. Спасибо, — сказала та и пошла прочь. На одно короткое мгновение вспышка света сверкнула в ее волосах. Затем Кейт исчезла.
Диллон обошел Роба, чтобы снять с него наручники.
— Несколько человек подтвердили, что Тётл Уорсли ударил первым, — сказал шериф, освобождая от наручников запястья Саттера. — Ты можешь идти.
Они с Диллоном познакомились прошлым летом, когда тот со своим сыном записались на уроки по ужению нахлестом. Шериф ему сразу понравился, и Роб нанял его сынишку, Адама, помощником в магазин. Одиннадцатилетний паренек отлично поработал, подметая и выбрасывая мусор из корзин.
— Чем сейчас занят Адам? — спросил Роб, растирая запястья.
— Ничем толковым. Не может дождаться, когда летом сможет нанести урон популяции форели.
— Скажи ему, пусть заскочит в магазин, и я снова дам ему работу.
— Ему это понравится, — Диллон приподнял свою ковбойскую шляпу. — Сколько ты выпил, Роб?
— Я пил свою вторую бутылку пива.
Рация, прикрепленная на плече шерифа, затрещала, и он поднял руку, чтобы выключить ее.
— Что ты знаешь о внучке Стэнли? — спросил он Роба, когда машина Кейт выехала со стоянки на дорогу.
Кроме того факта, что она ему не нравилась, но он хотел заняться с ней сексом?
— Я знаю, что она умеет раздражать людей.
— У меня есть одна такая же дома, — усмехнулся Диллон. — Иногда неуемные женщины — самые лучшие.
— Поверю тебе на слово, — сказал Роб, вытаскивая ключи от машины из кармана пальто. — Поменьше тебе неприятностей, шериф.
— Хотелось бы, но еще только март, и вот-вот наступит лето, — шериф покачал головой и направился к выпивохам, все еще выстроенным перед баром.
Саттер сел в «Хаммер», проехал пять миль до дома, свернул на подъездную дорожку, и сенсоры движения выключали огни, как только он проезжал мимо. Когда Роб строил дом, то повесил фонари для безопасности. Но, как он быстро понял, фонари с датчиками движения и природа не совместимы. Много раз он просто отключал всю систему, чтобы хоть немного поспать.
Роб нажал кнопку на пульте управления гаражной дверью, прикрепленному к солнцезащитному козырьку, затем завел «Хаммер» внутрь. Автоматическая дверь закрылась за ним. Дом, площадью в четыреста квадратных футов, был построен прошлым летом. В нем было четыре спальни и четыре ванных комнаты. Сложен он был из озерного камня и больших деревянных балок. Роб любил кафедральный потолок и большие зеркальные окна, из которых открывался вид на озеро, но он не знал, о чем думал, строя такой большой дом. Даже когда Амелия станет достаточно взрослой, чтобы навещать отца в Госпеле, ей не потребуется столько комнат.
Свет над плитой, который Роб оставил включенным, все еще горел. Он выключил его и бросил ключи на мраморную столешницу. Ковер на лестнице приглушил его шаги, когда он в темноте направился вверх.
