бесконечны. Сначала мы превратим твоё лицо в кусок мяса, которое можно будет показывать только в фильмах ужасов, а не в журналах мод.
— А потом, — прижимаясь к спине ЮнМи и говоря ей на ухо, — когда нам будет скучно, вы будем ломать твои музыкальные пальчики. По одному. И ты никогда больше не сможешь играть на рояле.
Подавшись назад, ЮнМи спихивает навалившуюся на неё КиЫн.
— То есть, вы тоже будете решать, как мне жить? — развернувшись, спрашивает ЮнМи.
— Конечно! — так же, как сестра секунду подумав, оскаливается КиЫн. — Мы научим тебя жизни.
— Отлично! — улыбаясь, произносит ЮнМи. — Девочки! Вы просто не представляете, как вы вовремя…
Продолжая сохранять на лице светлое и радостное выражение и не отрывая взгляда от собеседницы, она, не глядя, протягивает руку к стоящей на столе тяжёлой керамической салатнице.
— Вас словно мне господь бог послал! — восклицает она, снова повернувшись к ЕЫн.
Раз!
Салатница, обдавая сидящих напротив нарезанными овощами и маслом, врезается острым краем в челюсть ЕЫн выбивая из её головы сознание. Мешком, без звука, та валится со скамейки, сопровождаемая грохотом приземляющейся и разбивающейся рядом посудины. ЮнМи, не став подробно рассматривать результат дела рук своих, змеёй соскальзывает на пол. Сделав кувырок, она ловко вскакивает и устремляется к ещё продолжающей сидеть второй близняшке, с разгона нанося ей удар прямой ногой в грудь. КиЫн, похоже никак не ожидавшей подобной прыти от прицесски, улетает в заданном направлении, сдвинув собою стол. В зале начинается визг и крик. Многие вскакивают со своих мест, то ли собираясь бежать, то ли желая обеспечить себе лучший обзор. ЮнМи же подскакивает к оказавшейся на карачках КиЫн и, не жалея, с футбольным замахом пробивает ей ногою в живот.
Ха! — невольно выдыхают оказавшиеся рядом свидетели удара, наблюдая как КиЫн, выблевывая что-то съеденное, отлетает в сторону. Отскочив назад, и несколько раз по-боксёрски подпрыгнув на месте, ЮнМи снова идёт в атаку. Кто-то из зэчек хватает её за одежду, пытаясь остановить. Изменив направление, но не прекратив движения, ЮнМи делает захват и … Бросок! Вмешавшаяся в драку летит через неё, приземляясь спиною на стол. Крик и шум в зале усиливаются. Сначала в одном, потом в другом его месте начинается драка. Решив, что настал подходящий момент поквитаться за старые обиды, заключённые принимаются активно мутузить друг друга. Через пару минут схватка превращается во всеобщую. ЮнМи, посмотрев на сползающую со стола девчонку и, оглянувшись на валяющуюся без движения на полу ЕЫн, идёт к её нокаутированной сестре, которая пытается встать.
— Пальцы мне, значит, ломать собрались? — подойдя, очень недобрым голосом спрашивает у неё ЮнМи. — Лицо портить? Смотри, чтобы тебя теперь с твоим узнали!
Прицелившись, она пинает ничего не отвечающую оппонентку в челюсть. Та ничком распластывается на полу. В этот момент в тюрьме включается сирена, а в столовую врываются надзирательницы, вооружённые спецсредствами.
Удовлетворившись созерцанием распростёртого у её ног тела, ЮнМи поднимает голову и пару мгновений смотрит на то, как охрана, не стесняясь, фигачит дубинками уворачивающихся визжащих девок.
— Дикие нравы, дикие люди. — пожав плечами произносит она и, повернувшись, спокойно направляется в сторону кухонной раздачи.
Четвёртый лепесток унесён ветром…
Лепесток пятый
Время действия: одиннадцатое января
Место действия: исправительное учреждение «Анян». В одной из камер.
— А она как даст ей ногой прямо в челюсть! ЧанО после удара просто улетела!
— Смысл нападения на охранниц? Агдан просто ненормальная.
— Похоже на то. У нас могут быть с ней проблемы.
— В смысле — «у нас»?
— Куда её переведут после драки? Только в первый отряд. Сюда.
— Уё… Точно! У нас будет настоящий айдол!
— Смотри. Сёстры Ли видимо нечто похожее думали. Агдан не понравились их мысли.
— А чё я? Ничего… Я же не дура как они. Просто интересно — как это быть рядом с айдолом?
— Вот скоро и узнаем…
(в это же время в кабинете директора)
— Сёстры Ли. — докладывает заместитель исправительного учреждения Анян. У обеих сломаны челюсть и лёгкая черепно-мозговая травма с сотрясением мозга. Плюс к этому, у одной, обнаружены ещё ушиб внутренностей и трещины в двух рёбрах…
— Откуда вообще на столе взялась тяжёлая салатница? — недовольно спрашивает директор. — Почему не соблюдаются установленные правила о разрешённых видах использования посуды?
— Совершено верно, госпожа директор. Имелось нарушение. Но оно было санкционированным. С целью создания праздничного настроения и улучшения эмоционального состояния заключённых, вместо стандартного набора в столовой использовалась праздничная посуда…
— Кем было санкционировано данное решение?
— Вами и мною. Предложение было направлено от штатного психолога Анян. Мы его утвердили. Под документом стоят наши подписи.
— Понятно. — недовольно произносит директор, видимо вспомнив о имевшемся в прошлом факте и спрашивает. — Остальные пострадавшие? Сколько их и в каком они состоянии?
— На стационарное лечение определено одиннадцать человек. В основном надышавшиеся слезоточивым газом. Полученные повреждения оценены как лёгкой степени тяжести.
— Нельзя было обойтись без «массовых средств»? — недовольно спрашивает директор.
— Госпожа самчонин! Охрана утверждает, что Агдан дралась так, словно в неё вселился демон. На видеозаписях это хорошо видно. Она вывела из строя двух охранниц и не собиралась сдаваться. Следуя вашему указанию о том, что с данной заключённой нужно обращаться мягко, охрана вытащила своих и закинула в зал газовую гранату.
— Мягко?! А синяк у неё в пол-лица тогда откуда?!
— У кого-то из девочек рука сорвалась, госпожа. Все были на взводе, ещё противогаз ограничивает обзор. Неловкое движение…
— Отомстили, да? — понимающе кивает головой начальница тюрьмы. — За испуг. Молодцы. С одной справиться не смогли!
— У неё очень хорошая подготовка в рукопашном бое. Ногами машет словно цапля крыльями. В нашей армии обучение поставлено на должную высоту.
— А дубинками фехтовать она где научилась? В армии это тоже преподают?
— Не знаю. — пожимает плечами зам. — Может какая-то особая подготовка? Всё-таки элитное воинское подразделение. Спецназ.
— Непонятно только когда она этому успела научиться. По мне так, чтобы показывать такой уровень нужно годы не вылезать с тренировок. А она, как я понимаю, если откуда не вылезала, так это из агентства и концертов.
Директор вопросительно смотрит на подчинённую, ожидая объяснения подобной несуразицы. Но та в ответ вновь пожимает плечами.
— Не знаю. — повторяясь, говорит она. — Может это… память тела? Говорят, ведь, что Агдан — реинкарнация Мён СонХва? Вот она и вспомнила уроки владения мечом…
Директор, поджав губы, очень неодобрительно смотрит в ответ.
— Больше такого произносить нигде не надо. — требует она.
— Я понимаю. Но мы же коллеги, давно работаем вместе. Поэтому я и сказала.
— Не надо. — с нажимом произносит
