Рейтинговые книги
Читем онлайн Приключения Альберта Козлова - Михаил Демиденко

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 23 24 25 26 27 28 29 30 31 ... 77

Нам с Рогдаем дается лишь скатка, противогаз и малая лопата. Нам не положено личного оружия — мы ДРК, «Два разгильдяя Козловых», невоеннообязанные.

— Дайте хоть пистолетик! — просит брат у Прохладного.

— Бери! — Младший лейтенант протягивает ракетницу с непомерно широким стволом.

Рогдай доволен. Меня берут завидки, и я тоже прошу:

— И мне что-нибудь!

— Помоги третьему номеру!

Третий номер молча протягивает щиток от пулемета — это пять килограммов. Щиток неудобно нести. И зачем я напросился?

Выстраиваемся в колонну по четыре.

В конце строя бредем я и Шуленин. Он уже не ругается, улыбается — рад, что и мне всучили щиток.

— Никогда не напрашивайся и не давай начальству совета, — говорит он, согнувшись под тяжестью станка. — Заставят тебя же выполнять. Вот дурак! «Дайте мне!» Бери станок, доброволец.

Выходим на ровное место. Здесь рос клевер, его убирали конными косилками, земля подстрижена под нулевку. В стороне глубокий овраг, впереди до леса гладко.

— Рота, стой! На-пра-во! Смирно! Вольно!

Я бросаю щиток, помогаю Шуленину снять с плеч станок. Шуленин смотрит на колеса от пулемета с такой ненавистью, что кажется, краска начинает пузыриться от его испепеляющего взгляда.

Прохладный ходит перед строем, держит в руках красную книжечку, деревянным языком втолковывает в наши головы прописные истины:

— Раньше наши войска были слишком густо эшелонированы, несли неоправданные потери от артогня, авиации, минометов и так далее. Мы обязаны действовать самостоятельно, каждый за роту. Читаю: «Глава первая». Начну с пункта двадцать девятого: «Чтоб выполнить свою задачу в бою, боец должен уметь переносить всевозможные трудности и лишения, оставаться бодрым, мужественным и решительным и неуклонно стремиться к встрече с противником, к захвату его в плен или уничтожению». Ясна установка?

— Так точно!

— Запомните, в этом пункте есть существенное различие. Не «нас не трогай, мы не тронем», а «неуклонно стремиться к встрече с противником, к захвату его в плен или уничтожению».

Я смотрю под ноги, украдкой ковыряю носком сапога комок земли. Хорошо, что дождик перестал. Выглянуло солнце. Вдалеке от окопа между туч тянутся к земле нити лучей, как паутинки. Скоро бабье лето.

«Конечно, — думаю я, — врага нужно уничтожать, но стоило ли из-за подобной чепухи надевать на людей сбрую, тащиться за сто верст киселя хлебать? Об этом каждый день в газетах пишут… И зачем тактические учения?..»

Мысли мои далеко… Я забываюсь, думаю о прошлом…

Длинное в этом году лето! Не верится, что недавно я лежал на крыше Дома артистов, разговаривал с Орлом Беркутом…

Скоро ли отобьют у немцев Воронеж? Наверное, мама ждет нас дома, если ей немцы ничего не сделали за то, что батька ушел добровольно в Красную Армию.

А что делает дядя Ваня, дворник? Небось стал полицаем, раз начал грабить город до прихода немцев.

— Ложись!

Я падаю на землю. Рядом падает дядя Боря Сепп. Остальные стоят в строю и смеются. Почему они не выполняют команду?

Прохладный подходит, я вижу его начищенные сапоги. Говорит:

— Встать! Лечь! Встать! Лечь!

Мы с дядей Борей выполняем команды: встаем, ложимся…

— На первый раз объявляю выговор, — предупреждает Прохладный.

Оказывается, он, чтобы выяснить, кто невнимательно слушает, тихо предупредил: «Сейчас будет команда „Ложись“, но всем стоять!» Я и дядя Боря замечтались.

Через час Сеппа, меня, Рогдая и еще шестерых бойцов — полное отделение — оставляют, остальные бойцы: во главе с Прохладным уходят в балочку — оборудовать стрельбище.

Как только Прохладный скрывается в овраге, старшина роты Брагин командует:

— Вольно! Еще вольнее! Перекур с дремотой. Алик, встать на стреме, как увидишь командира, свисти. Поспим, братва.

Он ложится на землю, скатку подкладывает под голову и сразу засыпает. Остальные бойцы располагаются с комфортом. Кто курит, кто травит байки…

«А ничего парень-то, — думаю про Брагина. — Не выслуживается».

Я всматриваюсь в сторону оврага — нрав младшего лейтенанта известен: обязательно появится неожиданно, будет проверять бдительность. И почему он такой дотошный в службе? Ему бы пора быть полковником, а он все в младших лейтенантах ходит.

Часа через полтора взлетают три красные ракеты и в овраге раздаются выстрелы. Брагин просыпается, надевает скатку.

— Подъем!

Прохладный выныривает из кустов, подходит, смотрит. Он понимает, как мы изучали действия одиночного бойца, но виду не подает. Предлагает старшине роты:

— Покажите-ка на личном примере, как окапывается боец в чистом поле!

Толик Брагин не спеша ложится, переваливается на левый бок, достает из чехла малую лопату, начинает ковырять землю.

— Плохо дело! — морщится Прохладный. — Забыли в госпитале, как окапывается боец во время боя.

И началось!..

Я запомнил тот день! Мы метались по чистому полю, как затравленные кролики. Падали, вскакивали, ползли, без конца копали. Сколько же вырыто за войну окопов и окопчиков, если за три часа занятий мы перерыли, как кроты, целое поле!

Прохладный был неутомим. Он ложился рядом, проверял сектор обстрела, ругался, что мы не умеем находить складки на ладони земли, а когда Сепп откинул в сторону камень, чтоб легче было копать проклятую землю, Прохладный зашелся:

— Растяпа! Куда камень бросаешь? Впереди клади! За камень башку спрячь… Ну-ка, прочь!

Он лег на место бойца и показал, куда нужно положить камень, чтоб прикрыть от пуль голову.

Командир мучал нас, но вымотался и сам. Он искренне, от всего сердца котел научить окапываться в чистом поле, где даже мышь не могла бы спрятаться от пулеметного огня.

Потом мы пошли в овраг. Оказалось, что лучше всех отстрелялся Шуленин — сорок восемь из пятидесяти.

Время подпирает к обеду, на огневой рубеж выходим я и Рогдай. Не знаю, как брат, я спокоен: слишком много впечатлений за день, я устал, и предстоящая стрельба из настоящего карабина уже не великая радость, а лишь часть тактического занятия, которым я наелся по горло. Как я мечтал стрельнуть из настоящей боевой винтовки! Помню, в пионерском лагере ходили стрелять из «малопульки». Много было разговоров, приготовлений, психа и похвальбы! Одно я понял, что любая радость перестает радовать, когда она превращается в обязанность.

— Ложись! Пятью патронами заряжай!

— Боец Альберт Козлов к стрельбе готов!

— Боец Рогдай Козлов к стрельбе готов!

— Огонь!

Впереди стоят мишени. Темный силуэт врага в немецкой каске на белом фоне. Где-то на щите круги с цифрами. Требуется попасть как можно ближе к центру, к десятке, чтоб набрать большее количество очков. Время неограниченное.

Я прикладываюсь к прикладу. Ох, забыл поставить деления на прицельной планке!.. Ставлю. Целюсь. Прорезь совмещается с мушкой. А где мишень? Я не вижу мишени. Ах, во-он она, в стороне. Так… Надо подвести мушку, посадить мишень на мушку. А где прорезь прицельной планки? Нет прорези!

Приходится начинать сначала! Справа бухает выстрел. Он так неожидан, что вздрагиваю, — Рогдай пальнул.

«Начнем сначала…» — говорю я сам себе.

Наконец все совмещается, как требуется по наставлению. Начинаю нажимать спусковой крючок, карабин почему-то дрожит, как в ознобе, и раньше времени происходит выстрел. Приклад больно бьет в плечо, в ушах звенит.

«Послал за молоком!»

«Спокойно! Спокойно! — говорю я сам себе. — Ну, не попаду, что, за это в тюрьму посадят? Нет… Я на занятиях, я должен спокойно выполнить упражнение».

Рогдай торопится. Следуют выстрелы, и наступает тишина. Неужели выстрелил пять патронов?

— Боец Рогдай Козлов стрельбу окончил!

Черт с ним! Я ловлю мишень на мушку, стреляю. Перезаряжаю карабин, не спеша ловлю бегающую почему-то мишень… Стреляю опять. Патроны кончились. Может быть, недодали? Нет, я сам заряжал полную обойму.

— Боец Альберт Козлов стрельбу окончил, — говорю я, не веря тому, что говорю. Вдруг патроны остались в магазине?

Встаю. Подходит боец. Я подбираю гильзы. Пять. Все пять! Отдаю гильзы — каждая гильза идет в отчет.

Потом мы бежим с Прохладным к мишеням.

На мишенях множество дырочек. Какие мои?

— Молодец! — хвалит Прохладный. — Двадцать три. Для первого раза отлично! Поздравляю!

— Откуда столько?.. — не верю я. — Это чужие.

— Нет, — заверяет Прохладный. — Каждая карандашиком отмечена. Считай… Четверка, пятерка, восьмерка и еще шестерка… Одна «за молоком» ушла.

— То первая.

Справа слышится непонятный звук, точно урчит плохо закрытый кран. Мы оборачиваемся.

У мишени на земле сидит Рогдай и горько плачет навзрыд, размазывая слезы по лицу. Горе у него неподдельно и неописуемо — он промазал: ни одна пуля не попала в щит.

1 ... 23 24 25 26 27 28 29 30 31 ... 77
На этой странице вы можете бесплатно читать книгу Приключения Альберта Козлова - Михаил Демиденко бесплатно.

Оставить комментарий