— Почему ты держишь его около себя? Почему его?! — Зашипел вампир, ощущая странное чувство отчаянья.
Плавное движение женской руки и князь замирает от боли. Чуть больше давление и позвонки затрещат, разорвутся сухожилия, а голова легко сможет отделиться от тела. Но нет, вампирша расслабляет руку и слегка отталкивает от себя князя.
— Я впустила тебя в свой дом, — заговорила женщина. — А ты платишь мне смертью.
— Так убей. Ты можешь!
Казалось, мужчина перестал мыслить здраво, одержимый одним желанием: заставить Марику признать — он ей дорог.
— Князь более не годен своему народу или народ более не нужен князю? — Спросила женщина и Арману почудилась в её голосе надежда. Холодок прошёл по спине от понимания того, о чём его предупреждают и мужчина пораженно покачал головой.
— Ты не можешь убить всех, — неожиданно севшим голосом проговорил он и услышал в ответ смешок.
Жёсткий и предупреждающий, этот короткий смех сказал князю намного больше, чем возможные слова.
— Что ты хочешь? — убито спросил вампир, признавая поражение.
— Кристиан будет жить. — Начала говорить Марика, ни на секунду не сомневаясь в своей победе. — И убивать будет тоже. Ты дашь ему эту возможность и будешь оберегать его жизнь больше собственной.
Договорив, Марика спокойно пошла на выход. Но остановилась на самом пороге, от вопроса князя.
— Так почему он, Марика?
Арман и не надеялся на ответ, пытаясь просто заполнить пустоту и тишину в себе, но получил его.
— С ним я живу.
Даже не оборачиваясь, вампирша исчезла в темноте коридора, а князь с силой опустил кулаки на стол, переламывая его пополам. Голова бывшего подданного покатилась по полу, оставляя грязный след, но не это привлекло внимание мужчины. В обломках стола блестел золотой полумесяц, который был отлично знаком главе всех вампиров. Когда через полчаса с громким возгласом:
— Господин! — влетел правая рука князя, Арман его мгновенно перебил.
— Я знаю, Себастьян! Западные земли. Живые?
— Никого. Ни одного вампира, только люди.
— Людей она не трогает! — зло усмехнулся князь.
— Миледи?! — поразился вампир и скривился от бессильной злости.
Рука вампира метнулась к лицу, где змеился широкий багровый шрам. Как же он ненавидел того человечешку, который сумел ударить его и даже оставить след. К графине он не испытывал почти ничего, кроме, пожалуй почтения и немного благоговения, как к самому старому вампиру. Но одно то, что она защищает мальчишку, было солью на открытых ранах Себастьяна и ставила её на одну ступень с человеческим выродком.
— Мой князь, вы продолжаете любить её, но признайте, она не чтит никаких законов и сама по себе. Она опасна для вашего народа. Она опасна для вас! — Проговорил вампир, сгорая от ненависти.
— Замолчи! — закричал Арман и резко повернулся.
— Ваши сородичи, ваши подданные, погибают от её рук! — продолжал надрываться вампир и князь, сильным ударом, впечатал Себастьяна в стену.
— Она и вас убьёт из-за этого выродка! — прошипел меченый и князь остановился, закрывая глаза и издавая тихий стон.
— Замолчи! — уже не приказывал, а просил Арман.
— Пора, мой князь, завершить начатое. — Вкрадчиво проговорил Себастьян, понимая, что нашёл брешь в обороне своего господина. — Иначе, вы рискуете потерять всё, что создавали так долго.
— Отправляйся к Грегори, — приказал Арман, сжимая кулаки и с трудом удерживаясь от отмены приказа.
Словно чувствуя колебания князя, Себастьян мгновенно исчез из кабинета. Немного терпения, чуть-чуть осторожности и победа будет за ним, а ещё, очень и очень сладкая месть. Человек пожалеет, что родился на свет, он будет умолять о смерти.
Глава 33: Убийство
Кристиан
За эти дни в замке начал изучать вампиров и их повадки с точки зрения не слуги, а убийцы. Мне хотелось вытравить из памяти те мгновения и ради этого, я готов был рискнуть жизнью. И даже с чего подступиться продумал.
Уже через пять дней я стоял над трупом кровососа и… молчал. Когда-то я представлял, что смогу убить вампира, что у меня хватит сил и я в красках "видел", как упиваюсь этими мгновениями: как буду смеяться и ликовать. Но на самом деле, я не почувствовал ничего. Лишь дёргало вывихнутое плечо, да лодыжка отдавала тупой болью — неудачно наступил на ветку. На царапины и лёгкие порезы я даже не обращал внимание, заживёт в течение пары дней.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
В замок миледи я вернулся через четыре месяца. На моём счету (или же совести, как посмотреть) было семь вампиров. Семь кровососов, которых я убил собственноручно. Не скажу, что это приносило мне существенное облегчение, но я избавился от чувства слабости. Теперь был уверен — смогу дать отпор!
Выкупавшись и приведя себя в порядок, поднялся на второй этаж. Тело чуть дрожало, бил мандраж, ведь я не знал, что скажет Марика на моё самоуправство. То, что она знает чем я занимался, был совершенно уверен.
Знакомая дверь, стук, и разрешение войти. Петли чуть заскрипели и я подумал, что их нужно смазать, когда раздался знакомый голос.
— Вернулся.
Я не понял, был ли это вопрос, или же госпожа просто констатирует факт, но отчего-то возникла обида. Хотелось чуть более радужной встречи и это желание даже не смущало то, что я вернулся с охоты на её родичей.
— Спицы закончились, — ответил сгоряча и застыл.
— Съезди в деревню. У кузнеца уже готов новый набор. — Тихо ответила Марика, и у меня кольнуло в районе сердца.
— Госпожа, я… — начал было говорить, и замолк.
Женщина никак не отреагировала, а я продолжал молчать, просто не зная, что могу сказать в этой ситуации. Пообещать, что больше не буду убивать кровососов? Но это ложь — я буду! Попытаться объяснить, почему хочу продолжать свою охоту на её сородичей? Думаю, она понимает, ответ прост — ненависть!
Меня посещали мысли, что может миледи совсем не против моих действий, но я быстро их откинул. Несмотря на то, что вампирша считала свой род лишним в этом мире и сама предпочитала вмешиваться лишь в крайнем случае, она оберегала вампиров. Может я и не прав, но после длительных размышлений пришёл к выводу, что если бы не Марика, то вампиры давно бы начали буйствовать. И к чему это привело бы? Может бунт людей и наша победа?! А может наоборот, нас вообще опустили бы на уровень скота?
Не сказал бы, что сейчас не так, но прожив рядом с графиней столько лет, я увидел другую жизнь. Она ничего не просила и тем более ни к чему не принуждала. Пожалуй, в таком ключе я был готов мириться с кровососами. Но таких как Марика — единицы, а таких как князь — все!
Воспоминания о наглом кровососе заставили скривиться в отвращение. Если бы мог, то собственными руками удавил этого вампира. В голове всплыл тот день, когда я лежал с пробитым нутром, а он шипел мне в лицо:
— Человек! Ты никто! Лишь стакан крови на её столике! Рано или поздно, ты умрёшь — она останется, как и я. Марика моя!
Тогда я усмехнулся, чувствуя ни с чем несравнимую мстительную радость. Как можно такому не порадоваться?! Князь всех вампиров плюётся от ярости к человеку, но не может его тронуть!
— Я в комнате миледи. — Ответил, демонстративно оглядывая спальню. — В её постели!
Улыбка на моём лице не дрогнула, когда пальцы с длинными когтями пропороли подушку рядом с моей головой. А вот сердце на мгновение остановилось и руки похолодели. Тем не менее, будто сойдя с ума, я играл со смертью в лице Армана.
— Может, наберёшься смелости и спросишь у неё прямо? Только слепец не видит, что ты хочешь от миледи на самом деле!
Вампир будто побледнел ещё сильнее, а глаза потемнели, превращаясь в чёрные провалы. Я напрягся, ожидая удара, но вместо этого услышал тихое:
— Я постараюсь, чтобы твоя смерть была мучительной. А если ты вдруг надумаешь присоединиться к нашему обществу, то станешь моим. Марике же будешь безразличен! Не забывай об этом, Кристиан!
