— Каким образом личная жизнь Василисы Сергеевны касается темы нашей конференции? — Герман берет удар на себя. — Если у вас больше нет вопросов по фонду, давайте закругляться.
Народ в зале начинает гудеть, недовольный тем, что ответа не последовало, и что у них еще есть вопросы. Но Петр Степанович дает отмашку, и на импровизированную сцену выходит представитель фонда и обещает ответить на все вопросы, которые еще остались без ответа.
— Ты как? — спрашивает Герман, когда они скрываются в комнате для персонала.
— Нормально, — Василиса холодна и задумчива.
— Тебя что, задели слова этой выскочки?
— Мне показалось, что их всех больше волновало личное, чем дела фонда. Терпеть не могу людей, которые лезут туда, куда не следует.
— На то они и журналисты. Новости фонда — для них скучная работа. А вот то, что мы с тобой вместе — станет сенсацией.
Василиса фыркает неопределенно и закатывает глаза. Сенсация, сказал же…
Герман берет в руку какой-то флакон с полки, имитируя микрофон, подносит его к губам и, меняя голос, пародирует горе журналистку:
— Василиса Кощеевна, а правда, что вы в отношениях с Германом?
Вася включается в игру.
— Правда. Мы с ним практически живем вместе, и еще много, очень много занимаемся сексом. Каждый день, в разных местах, — томно отвечает она и наблюдает, как сменяются эмоции на лице Германа.
— Если бы ты им так ответила, больше вопросов не последовало бы.
— Это вряд ли. Зато эта цитата бы светилась на всех информационных площадках города.
— Да и черт с ней.
— Вряд ли такой скандал Петр Степанович оценил бы.
— И то верно. Но мне кажется, что он и так все знает.
— И кто же ему все рассказал?
— Я не говорил. Да и когда? Мы с ним не видимся практически.
— Ладно, это уже неважно.
— А что важно? — Герман говорит с неким намеком, но Василиса остужает его пыл.
— То, что мы пропустили обед, и я теперь готова слона съесть!
Герману нравится такая Василиса. Нет, она ему любая нравится. Вспомнить хотя бы, как она встретила его впервые. Стояла посреди своего белоснежного кабинета, такая холодная и неприступная, строгая и до зубного скрежета отстраненная. Но теперь-то Герман знает, какая она бывает. Горячий лед, не иначе. Иногда может заморозить одним лишь взглядом. А иногда спалить дотла своим внутренним огнем.
После обеда Герман предлагает прогулять остаток дня и везет Василису в кино. Идея была так себе, потому что Вася выбрала психологический триллер, к концу которого Герман уснул. Он и не думал, что так его разморит, но музыка была настолько монотонной, что проснулся Герман только когда в зале зажегся свет. Василиса пыталась объяснить задумку режиссера, но Герман для себя решил:
— В следующий раз фильм выбираю я.
— Ну, ладно, — Василиса согласилась не задумываясь. Потому что фильм оказался очень на любителя. И в восторге от картины она не осталась.
Вечер они проводят в подготовке к завтрашней встрече с заказчиками. Еще раз пробегаются по плану, Герман делает пометки в своем планшете. Когда Василиса засыпает, у него сна как ни бывало. И чтобы не тратить времени даром, Герман садится за новый проект, который должен стартовать как раз к новогодним выходным. Подумать только, скоро Новый Год! Как же стремительно пронеслось время. Как одно мгновение, но столько успело произойти. Вот он, Герман, который в недавнем прошлом вел разгульный образ жизни и ни к чему не стремился, сидит и смотрит на женщину, которая так и не приняла предложения выйти за него замуж. Наверно, для нее мало просто слов. Об этом Герман как раз-таки и не подумал. Неплохо было бы купить кольцо. И сделать предложение еще раз в более торжественной обстановке, а не перепачканным по колено в глине…
Да, точно. Надо пригласить Василису в ресторан, и там подарить кольцо. Или это слишком банально? Ресторан… Чего она там не видела за свою карьеру в рекламном бизнесе. «Думай, Герман, думай! Тебе досталась совершенно неподражаемая женщина! Надо ей соответствовать!» — проносится в его голове насмешливым голосом деда. Ну и жук же он! Словно уже тогда знал, что все так закрутится, что Герман влюбится в Василису «по самое не могу».
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Герман закрывает вкладки на планшете, убирает разбросанные по столу бумаги и идет в душ, а затем забирается под одеяло к Василисе и сгребает ее в объятия. Вот так-то лучше, а все дела можно оставить на завтра!
30
Новогодний бал. Звучит-то как… Василиса осматривает себя в зеркале и довольно улыбается. С прической и макияжем ей помогли профессионалы, хоть Вася и сама умеет наводить красоту. Но сегодня что-то пошло не так. С самого утра Василиса чувствовала усталость. Противное чувство, ей богу! Когда двигаться совсем не хочется, и диван в углу кабинета так и манит… но Василиса же кремень!
Зато успела записаться в салон красоты, и вот теперь осталось надеть только платье. Красивое, красное, пышное платье.
Герман скоро приедет, поэтому надо торопиться. Но и с этим возникает проблема. Чертова шнуровка! И в итоге, когда Герман звонит, Василиса чуть не плачет.
— Я не готова, Герман…
Ее голос звучит расстроенно, и Герман спешит подняться в квартиру.
— А где крюк? — вместо приветствия спрашивает Василиса, когда открывает дверь.
— А, в машине оставил. С ним рулить неудобно… Так почему ты такая невеселая?
— Я не могу зашнуровать корсет… — Василиса поворачивается спиной. Герман захлопывает дверь квартиры и подходит вплотную к Васе. Ведет пальцами по нежной коже спины, целует обнаженное плечо и принимается затягивать шнурки, хоть и хочется ему сейчас совсем другого. Например, выбросить в топку это чертово платье и не выпускать Васю из кровати пару дней. Но пропустить бал нельзя, ибо это будет неуважением к организаторам.
На пятой минуте Герман начинает тихо ругаться.
— Нет, я не спорю, что-то романтическое есть в этом… — выдыхает он. — Но прошу тебя, когда будешь выбирать свадебное платье, давай без вот этого всего…
Василиса замирает на мгновение. В носу начинает щипать. Она думала, Герман просто сказал о свадьбе, чтобы она успокоилась, тогда, в горах.
— Чем тебе не угодили шнурки? — Решает перевести все в шутку Вася.
— Их-то и затянуть сложно, а развязать, наверно, вообще капец, — хмыкает парень, снова целует Васино плечико. — А я жуть, какой нетерпеливый. Поэтому платье должно сниматься легко…
— Кто о чем, а Герман про секс…
— Что плохого с том, что я хочу свою девушку?
— Ничего плохого, и твои пожелания я учту, — деловым тоном говорит Василиса, снова оглядывая себя в зеркале. Герман стоит за ее спиной. Ему очень идет костюм пирата. Взгляд невольно выхватывает детали: дерзкий взгляд, ухоженная небритость, уголки губ слегка приподняты в полуулыбке, растрепанная шевелюра.
— Нравлюсь? — дежавю, не иначе.
— Очень, — признается Василиса и улыбается. Нет смысла скрывать очевидное. И Василиса уже знает ответ, что сейчас прозвучит.
— И ты мне, пиздец, как нравишься, — ладони пирата ложатся на талию Васи и легонько сжимают. Он ведет губами от плеча по шее, царапая щетиной. — Как жаль, что нам пора ехать. А, может, ну его, этот бал? Пират украдет принцессу…
— Тебе нравятся ролевые игры?
— Как оказалось, костюмы нехило заводят, — признается Герман и вжимается возбуждением в попку Васи. — Черт, сколько здесь слоев ткани… — возмущается он, но улыбается и помогает накинуть Васе на плечи шубку.
Доезжают до места назначения быстро. И снова за руку к входу. Василиса не противится, и это уже радует. Двери банкетного зала распахиваются, являя богатое убранство и уже прибывших гостей. От ярких нарядов рябит с глазах. Герман подает Василисе локоть и вводит в зал. Его осанке может позавидовать и королева. Он кивает встречающимся знакомым немного лениво. Василиса тоже здоровается.
— Молодые люди, мое почтение, — их останавливает Полеев старший.
— Граф Дракула? Ты серьезно? — Герман хмыкает, не веря своим глазам.
