— Что? — шипит Люк, оборачиваясь ко мне и видя мою упавшую челюсть.
Неужели я могла пропустить такое тщательно спланированное свидание?
Я с полуоткрытым ртом поворачиваюсь к маме — и лед тает. В ее глазах мелькает догадка. Теперь мама понимает, что я не помню прошлого вечера. Но ради Люка она продолжает игру и спрашивает:
— Это правда, Лондон?
При этом взглядом она просит у меня подтверждения.
— Да, — бормочу я, и мне вдруг страшно хочется остаться с Люком наедине и заставить его пересказать мне каждую минуту прошлой ночи. Но стоит мне взглянуть на его кислое лицо, как меня охватывает смущение, и я начинаю сомневаться в том, что ему сейчас хочется вспоминать о приятном. И еще я сомневаюсь, что я поставила его в известность о коротком замыкании у меня в мозгах. Сомневаюсь, но не уверена.
Тут моя мама снова берет слово.
— Ладно. Поскольку я доверяю своей дочери и поскольку, как мне кажется, ты, Люк, мальчик из очень хорошей семьи, я поверю в то, что это была невинная ошибка, и поставим на этом точку. Мне очень не нравится то, что вы находились одни так далеко от города, однако, к сожалению, я не могу похвастаться тем, что не устраивала такие вылазки в вашем возрасте.
Мама улыбается, и кислое выражение на лице Люка сменяется растерянностью. Он не понимает, почему эта незнакомая женщина вдруг сменила гнев на милость. Но тут моя мама снова надевает шляпку Строгой Мамочки и сурово добавляет:
— Но все равно вы оба под арестом. А сейчас, Люк, тебе лучше поскорее отправляться домой. Твои родители с ума сходят.
С этими словами она выходит из комнаты и направляется на кухню. Я понимаю, что тем самым она дает мне попрощаться с Люком наедине.
Я провожаю его до дверей. Перед тем как уйти, он поворачивается и недоверчиво смотрит на меня.
— Что произошло с тобой? — спрашивает он.
— Мне страшно неудобно, — говорю я, потому что так оно и есть. — Я просто замерзла. И я никогда раньше такого не выкидывала, — добавляю я, искренне надеясь, что это правда.
— Думаешь, я выкидывал? Я не трудный подросток и не сумасшедший. Родители меня убьют.
— Мне очень жаль, — говорю я и подхожу к нему ближе, поскольку мне кажется, что у меня есть на это право. Люк подтверждает мою догадку, сжимая мне руку. Потом он улыбается, глядя на меня из-под густых ресниц, — и у меня тает сердце.
— Но это того стоило? — спрашивает он, улыбаюсь одними глазами.
— Да, — искренне отвечаю я. Конечно, стоило — хотя бы ради этих мгновений, когда я стою возле двери и держусь за руки с этим сказочным принцем. — А ты тоже так думаешь? — спрашиваю я в свою очередь.
— Несомненно, — отвечает он и убирает прядку волос с моего лица. Потом наклоняется, легко касается губами моих губ и шепчет мне на ухо: — До встречи, королева бала.
Я стою в дверях, счастливая и смущенная, и еще долго после ухода мальчика, с которым только что познакомилась, чувствую прикосновение его пальцев к моему лицу и поцелуй его губ.
Глава девятнадцатая
2:39 ночи.
Сердце колотится, как бешеное. Я обливаюсь потом, судорожно глотаю воду и схожу с ума от своей беспомощности.
Включаю лампу, хватаю ручку и в конце очень-очень-очень длинной записки о мальчиках, Страхе, лгуньях и распутниках приписываю простое дополнение:
Это не папа.
А потом — не знаю, как и каким чудом — я беру и засыпаю.
Глава двадцатая
Зима
На самом деле я думаю: «Ох, ну ничего себе!» Но с моих губ каким-то таинственным образом слетает простое и непристойное:
— Эй!
— И тебе эй, — отвечает он — одетый в черное, прекрасный, стоящий на моем крыльце с закрытым стаканчиком кофе в руке. Я вижу его дыхание, облачками пара слетающее с губ.
В этом мгновении есть что-то завораживающее. Его сияющие голубые глаза, беззаботная улыбка и природная непринужденность в сочетании с февральским рассветом делают со мной что-то такое, от чего у меня вот-вот подкосятся ноги.
— Готова? — спокойно спрашивает он.
— Ага, — отвечаю я с удивившей меня саму сдержанностью. Следом за ним я спускаюсь с крыльца и в глубокой задумчивости бреду к стоящему на дорожке минивэну.
Я думала, что готова.
Этим утром я проштудировала записи за несколько месяцев. Просмотрела кучу фотографий.
Но настоящий Люк оказался совершенно другим.
Настоящий Люк абсолютно несоразмерен всему, к чему могли подготовить меня напоминалки. Мой живой бойфренд, из плоти и крови, оказался просто потрясающим.
Пытаясь вести себя так, словно выполняю привычный ритуал, я сажусь на пассажирское сиденье и пристегиваю ремень. Как только я устраиваюсь, Люк указывает на кофе, ждущий меня в держателе для чашки со стороны пассажирского кресла.
— Маффины в отсеке, — небрежно бросает он, отъезжая от моего дома. Я открываю отделение между нами и вижу внутри завтрак из моей любимой пекарни, которой буду предана несколько лет подряд, до самого ее закрытия.
Из своих записей я знаю, что это наш сложившийся ритуал: Люк каждое утро отвозит меня в школу и часто балует утренними лакомствами. Но благодаря моим провалам в памяти это утро кажется мне единственным и неповторимым. Оно для меня первое, и я в восторге.
К сожалению, вскоре мы уже въезжаем на ученическую стоянку. Несмотря на то что мы приехали одними из первых, Люк паркуется в заднем ряду.
— Быстрее выезжать, — говорит он, поймав мой вопросительный взгляд. Люк переключается на режим парковки, но оставляет двигатель и печку включенными. Хорошо бы узнать, всегда ли он паркуется у выхода, но, поскольку этот вопрос остается открытым, я на всякий случай решаю сделать пометку в свою напоминалку, чтобы завтра не удивляться снова.
— Замерзла? — спрашивает Люк.
— Нет, все отлично. Мне даже жарко в этой куртке.
Он выключает обдув салона.
— Тебе идет такая прическа, — замечает Люк с небрежностью парня, с которым я встречаюсь уже около трех месяцев. Он медленно прихлебывает свой кофе, а я тоскливо мечтаю, чтобы мой полупустой стаканчик волшебным образом снова наполнился до краев.
Потом украдкой ощупываю мягкую прядку своих волос. Должно быть, я вчера выпрямила их при помощи утюжка, потому что сегодня утром я точно не мыла голову.
— Спасибо, — говорю я, глядя в его синие глаза.
— Что новенького? — спрашивает Люк.
Самой хотелось бы знать. И тут я вдруг вспоминаю про Джейми. Меня очень расстроило все то, что я прочитала о ней утром. Возможно, эта тема подойдет для обсуждения с бойфрендом не хуже любой другой.
— Я беспокоюсь за Джейми, — уклончиво говорю я, надеясь выяснить, затрагивали мы с Люком этот вопрос или еще нет. Судя по моим запискам, не затрагивали. Но записки могут подвести.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
