комком. Драконья смола к драконам прямого отношения не имела, просто время от времени горы начинали плакать.
А люди ценили их слезы.
– Спасибо, – отказываться Ник не стал. За это я его тоже люблю, он никогда не тратит время на непонятные мне ритуалы отказов и уговоров. – Кое-кто будет рад… знаешь, если ты отнесешь это в аптечную лавку…
– Отнесу, завтра, – я отмахнулась и устроилась все же.
На полу.
Садиться в кресло, которое занимала Зои, я не хотела. Понимала, что это глупо и по-детски, но… в этом доме я возвращалась в детство. И пол, он тоже теплый.
– Или мне. Я куплю. Но только куплю. За деньги.
– Денег хватает.
Доски пахли вкусно.
И я бы легла, чтобы нюхать этот запах смолы и солнца, как лежала когда-то. Вот здесь и лежала. С книгой. А мистер Эшби, увидев меня однажды, не стал ругать, только сказал, чтобы плед подостлала. Но с пледом было уже не то.
– Я вижу, что хватает. Но я серьезно, – он аккуратно положил комок на стол. – Из этого я сделаю зелье, которое буду продавать по пятьдесят баксов за склянку.
– Сколько?
В аптеке мне врали, что смолы у них хватает.
– Унция этого вещества, Уна, стоит около сотни долларов. Иногда дороже. Чем оно свежее, тем дороже.
Я посмотрела с сомнением.
– У меня ведь компания имеется, и я знаю, почем они покупают сырье.
Твою ж… а ведь чувствовала, что дурят.
– Почем ты отдавала?
– Пятнадцать баксов…
– Уна…
Я пожала плечами. Вот если дура, то это навсегда. Он сел рядом и ноги вытянул. И мог бы обнять, но не стал. Просто за руку взял:
– Давай ты будешь приносить свою добычу мне, а я уже займусь продажей? Или просто заберу. По закупочным ценам. Если хочешь, перепечатаю тебе прайс «Фармтека». Я ведь давно предлагал…
Давно. Его правда.
Сотня за унцию… даже если меньше чутка, все равно много. А мне крышу чинить, потому как нынешнюю бурю она пережила, а вот следующую точно не выдержит. Там по шву поползло все.
– Это подарок.
– И я его взял, – Ник держал руку аккуратно. – Но остальное мне тоже нужно. И я готов платить. И за чешую. И за скорлупу. И за…
И за все. Наши и дерьмом не брезговали, которое старое, твердое. Сгребали в пакеты и везли куда-то к югу, где чужаков много. Поговаривали, что это дерьмо с глиной мешают, а потом на морды мажут, для красоты. Я, конечно, не верила, но…
Зачем-то же его собирали.
– Драконы сейчас популярны. Да и… они – это магия, понимаешь? Та самая, воплощенная… сейчас многие университеты занялись изучением их свойств, а им нужен материал.
– Будет материал.
– Не злись, – Ник похлопал меня по плечу. – Я знаю, что для тебя они совсем иное. И мне даже завидно порой.
– Чего?
– Что я не дракон.
– Ты и человеком неплохо выглядишь. И… там что-то с Сапфирой неладно. Подрали ее. А она пряталась, и кажется, нагноение пошло. Я, конечно, промыла, но не факт, что хватит.
– Вечером заеду.
Хорошо.
Ему я верила больше, чем институтским. И что важнее, драконы тоже.
А чай нам принесли.
Ма Спок стала еще шире. И почему-то ниже. Раньше она казалась мне вовсе необъятной и грозной. А теперь я видела перед собой полную одышливую женщину в алом платье.
– Добрый день, – я поздоровалась, а вот вставать не стала. Слишком хорошо мне сиделось, и даже в кои-то веки спокойно стало.
Ма Спок лишь поджала губы. Полные.
Она сама вся была округла и пухла, как и подобает хорошей кухарке. И пахло от нее едой. И запахом этим пропитались что балахон, что неизменный тюрбан, что украшения, которые она носила во множестве.
– А ты все не наиграешься никак, – она смотрела с укором. – Замуж пора давно. Деток… эх вы, бестолковые… и тощая какая… соплей перешибить можно.
– Возьмите, – я протянула полупрозрачную чешуйку. – Линять начинают и… вот…
Чешуйка была гладкой. Темно-синяя, почти черная, к краю она бледнела. А сам этот край был острым.
– Спасибо, – она приняла ее осторожно.
А после…
Толстые темные пальцы обхватили мою ладонь, сдавили, заставив раскрыться. Короткие ногти впились в кожу.
– Прошлое возвращается, – сказала ма Спок, глядя в глаза. – Вспоминай. Иначе быть беде… скоро быть беде.
Она отпустила мою руку. Вздохнула. Смахнула испарину со лба и, повернувшись спиной, удалилась.
– Что это… было? – поинтересовалась я у Ника, наблюдавшего за этим представлением. Он пожал плечами:
– Ма Спок помнит, что когда-то ее предки имели дар. И порой спешит его показать. Не бери в голову.
Постараюсь.
А беде быть, это точно, потому что я понятия не имела, что с дурью делать. Деньги я отвезла в пещеры. А вот дурь побоялась, все же драконы – существа куда более нежные, еще отравятся, не приведите боги.
– Ты слышал… Вихо нашли.
Я сказала это и прикусила губу. На самом деле дружили именно они, мальчишки настолько разные, насколько это вообще возможно. А я так, я просто прицепилась к этой дружбе, пользуясь тем, что у Ника не хватало силы духа прогнать меня.
Ник вообще был добрым.
А про Вихо я много знала. Вот и приходилось ему терпеть.
А нечего было бросать свиньям старика Клотта пыльцеглав. Они от него взбесились и скакали по двору, как ненормальные. Оно, может, и смешно было, но папенька за подобные шутки точно не ограничился бы выговором.
И за курение на заднем дворе.
– Нет, – чуть помолчав, сказал Ник.
– Вчера… меня шериф вызвал. Знаешь, кто приехал? Томас. Помнишь его?
– Помню, – как-то это было сказано без особой радости. Впрочем, понимаю. Том и Джерри доводили не только меня. Нику тоже изрядно доставалось.
– Вот. Он теперь федерал. Шишка еще та… хотя получше, чем был. Правда, зубы у него фарфоровые…
– Адвокат нужен? – Ник подобрался.
– Нет. Он нормальный. Вроде. Кажется. Не знаю. Я его к драконам отвела… Что? Сам попросил. Искра знаешь какая любопытная?
– И как?
– Не сожрали.
– Жаль.
– Да ладно тебе… сколько времени прошло, – я стянула со стола тост. Тепленький еще. И хрустит. – Он, конечно, был придурком конченым, но ведь сколько времени… и вообще… драконы не сожрали, значит, уже и не придурок.
– Поверь, и драконы могут ошибаться.
Это он зря.
Драконы, они ведь не человека видят. Как мне кажется. А саму суть. И далеко не каждого к себе подпустят. Того умника из институтских едва не сожрали, хотя весь в дерьме вывалялся. Мол, повышает уровень аттракции.
Хрень.
– Он кровь взял. И отправил в
