— Что ту-у у вау? — теперь басил он, войдя в кубрик.
— Аутаньанау? — я пожал плечами поскольку вообще не факт, что он мою фамилию сейчас произнес.
— Что науо говоить когда к вам вау вау Офицеу?
— Да я понятия не имею что делать если на вас гавкает офицер. — очень хотелось ответить мне, но я просто делал вид что не понимаю.
— Немей-ено пишите вау-вау на имя начальника ку-уса.
Объяснительную я писать не стал, ну а что я же не понял, что он так гавкал. Далее Мягков совсем неразборчиво разгавкался, хлопнул дверью и ушел. Зато следом прибежал наш командир взвода Иванов.
— Артаньянов.
— Я!
— Ты чего с Мягковым конфликтуешь?
— Да я не конфликтую, я не понимаю, чего он говорит. Чего он там хотел откуда я знаю, гавкает что-то неразборчивое.
— Слушай ты давай не обостряй. Сейчас вот решил писать докладную на имя начальника. Чего вам спокойно не живется? Чего тут не поделили? Он между прочим герой, ему пуля в челюсть попала, а вы ржете придурки.
— О как… — осекся я.
— Вот так. Он не хвастается, но реально пулю словил в челюсть.
— А где? — спросил Мендель.
— На службе где же еще.
— А когда он успел, он же вроде то же учился? — снова уточнил въедливый Мендель.
— На практике. Он тут не собирался работать.
— Ну так все равно ведь непонятно что он говорит.
— Короче, сейчас идешь вместе со мной, и извиняешься, объясняя что не разобрал что он говорит, отсюда и неисполнение врубился?
— Ладно, а вам оно на-фига?
— Иди давай! — толкнул меня младлей, на выход.
Я извинился. Он что-то тихонько прогавкал, я так понял извинения были приняты, но как с ним вообще службу нести, не приведи Аллах в его дежурство в наряд заступить. Тут раздался шум и крики, и звон разбитого стекла. Офицеры подорвались и рванули прочь из кабинета.
— Аптечку быстро! — заорал Иванов.
Появившись из-за его спины, я увидел сержанта что пришел с Малиной наводить порядок в кубрике и Серегу оба были в крови, на взлетке осколки стекла от двери. Кто-то притащил аптечку, обоих сопровождали в туалет типа рану промыть или что? А внутри лежал Малина, без следов каких-либо повреждений и крови, но и без сознания. Рядом стоял хмурый Костя.
— Что случилось? — развел я руками.
— Как-то все нескладно вышло. — буркнул Костян.
Опять вагон объяснительных от всех, кто был в деле или был рядом. Кровавые раны на деле вышли всего лишь царапинами. Серый схватился с более мощным, сержантом и они вынесли своими могучими телами дверь. Дверь ударила об стену и стекло вылетело. Серому рассекло руку, а сержанта он просто заляпал своей. Малина вообще дыхнул нашатырь и пришел в себя, правда сидел пока на полу, голова кружилась. Казалось бы, ничего страшного, но не в этом месте. Офицеров пугал не столько факт драки, на местном диалекте «неуставные взаимоотношения», сколько реакция начальника, который вот-вот придет.
Наши объяснительные отражали нашу версию событий, но понятно, что и сержантскую версию нашлось кому поддержать. И вот Орлов вернулся. Пронеслась команда построения. Красного Малину он заметил мгновенно! Фонарь у того будет на пол лица. И понеслось: крики, вопли. Строй стоял, а начальник в кабинете с офицерами обсуждал видимо события, изучая возможно и тонну мукулатуры.
— Пишите товарищи лейтенанты! Немедленно пишите рапорты на отчисление! — проорал он на весь курс и из кабинета вылетели Иванов и Мягков и скрылись в канцелярии.
— Я подаю документы с требованиями вашего отчисления! — произнес Орлов, выйдя из кабинета. — Да-да! Не заменимых у нас нет! Все, кто думает, что тут есть какие-то особенные, блатные или сержанты… Неуставные взаимоотношения я здесь никому не позволю! На всех представления на отчисление!
Полная тишина. Даже слышно как одинокая муха билась в плафоне попав по дурости в ловушку из которой ей не выбраться. Вот и мы тут как глупые мухи…
— Артаньянов!
— Я?! — вот это поворот, я-то тут причем?!
— Ко мне в кабинет!
— Есть… — растеряно произнес я, а, впрочем, нафиг мне тут все не уперлось без пацанов.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Глава 11
— Расскажи-ка мне разлюбезный Мансур Борзович, что же у вас за конфликт такой с сержантом Малининым? — закрыл дверь своего кабинета Орлов и прошел за свой стол. — Ты присаживайся, присаживайся. — показал он мне рукой на невероятное количество стульев для такого маленького в общем-то кабинета.
Стулья стояли впритык и некоторые даже были зажаты соседними, то есть если только с ногами на него садится. В общем весьма странный кабинет.
— Так я все написал. С меня же то же объяснительную взяли.
— Давай вот сейчас без объяснительных. Вы же уже почти три недели бодаетесь? Я что наивный дурачок по-твоему не понимаю, что происходит?
— А что происходит?
— То есть дурачок тут, ты? — уточнил Орлов.
— Да чего он с первого дня полез на нас, ну а мы в ответку естественно. А теперь он своих, там, — махнул я рукой, — других отслуживших дедов подтягивает, так что вот… Это меры превентивной обороны. — выдал я умное словечко.
— Ну-ну. — вроде, как и слушал меня, Орлов, но при этом читал представленные офицерами бумаги. — Ты мне братец не заливай, это провокация с вашей, — выделил он слово, — стороны. Это подрыв авторитета младших командиров, это стремление к теневому лидерству, попытка установить неуставные взаимоотношения. А еще дело Менделеева под сукном у нас лежит. Или ты думаешь оно испарилось? Кто у вас там главный инициатор? — повысил он голос и добавил в него жесткости. — Пудов? Или Витковский? Или это ты? — помолчал немного, не дождавшись от меня ничего продолжил. — Я вот думаю, что это Витковский. Подставляет ведь он вас. Сколько ты за него раз в наряд уже сходил? — тут он явно удивился прочитанному и сбился. — Не понял, а почему тебя не было в момент последнего инцидента?
— Да я как бы… это, — замялся я, — в кабинете командиров взводов был.
— Чего опять натворил?
— Извинялся.
— Та-ак?!
— Перед младшим лейтенантом Мягковым. Недопонимание возникло. Я не понял, что он сказал, а он подумал я игнорирую и потешаюсь над ним. А я действительно ничего не разобрал чего он как…
— Бах! — шандарахнул кулаком по столу Орлов и вскочил. — Да ты знаешь?! Сопляк! Мальчишка! Су… — зарычал тот сжав кулаки, все же выдохнул и сделав усилие взял себя в руки, и продолжил не столь пугающе хоть все еще и грозно, — Ты еще никто! Ты сам ничегошеньки еще не сделал! Как Мягков… — замялся он с формулировкой.
— Командир взвода объяснил уже. — вставил я.
— Вот. Тем более. — успокаивался на глазах начальник. — Раз объяснил, еще услышу шуточку в его сторону… — тут в дверь постучали.
— Тащ майор… — в двери появилась голова Иванова.
— Чего тебе? — совсем, не по уставу ответил Орлов, впрочем, и явление «головы» то же было не уставным.
— Да я так… это, — совсем как я только что замялся теперь Иванов. — За абитуриента, гхм… переживал. — голова исчезла и дверь закрылась. — Орлов недоуменно продолжал смотреть на дверь за которой скрылось непонятное явление, в виде головы Иванова.
— Что же с вами подлецами делать? — побарабанил пальцами майор. — Ладно, свободен, пока. Дневального позови.
— Есть… — вышел и махнул рукой дневальному. — Дневальный айда к начальнику.
— Куда-а?! — схватил сорвавшегося с тумбочки парнишку едва ли не за шкирку удивленный и карауливший неизвестно что Иванов. — Ты вообще, что ли ку-ку? Что надо сделать? Встань на тумбу чу…дак.
— Дневальный свободной смены на выход! — заорал тот вернувшись на тумбочку. — и от чего-то недобро уставился на меня.
— Дежурный кстати где?
— Его это… — теперь замялся уже дневальный.
Тем временем дневальный номер два вылетел из кабинета едва успел в него заглянуть. И побежал по взлетке орать Пудова. Вероятно, Пудову то же будет ездить по ушам, блин, а на Серегу есть чем надавить? Пудов пробыл там минут десять, вышел красный как рак, и немало смущенный. Хотя криков вроде не было, в отличии от моего посещения. Но судя по виду досталось Серому больше моего. Далее Костяна дернули, тот вышел уже через две минуты, даже вроде и не грустный, хотя может это он и на публику улыбался. А потом дернули и Малину.
