— Не приснилось же мне все это, — сказала Джейн, — если бы это был только сон, меня бы здесь не было.
Она посмотрела в окно и отметила еще одно существенное обстоятельство. Когда она засыпала, в окно били солнечные лучи, а теперь темнела резкая тень от дома.
«Фасад выходит на запад, — размышляла она. — Когда я заснула, была вторая половина дня. Значит, сейчас уже утро следующего дня. Так-так… в суп было подмешано снотворное. То есть… ох, я ничего не понимаю. Это какое-то безумие…»
Джейн встала и подошла к двери, она была не заперта.
Она исследовала дом. Он был тих и пуст.
Джейн обхватила руками свою голову, которая все еще болела, и попыталась собраться с мыслями.
И тут ее взгляд упал на клочки разорванной газеты, которые лежали у парадной двери. Несколько крикливых заголовков привлекли ее внимание.
— «Американская гангстерша в Англии», — прочитала она. — «Девушка в красном. Дерзкий налет на базар в Орионхпус».
Джейн, пошатываясь, вышла на крыльцо. Она села на ступеньки и принялась читать, и глаза ее все больше и больше округливались. Все было предельно просто.
Как раз после отъезда «великой княжны Полины» трое мужчин и девушка в красном платье вытащили револьверы и совершили налет. Они похитили сотню жемчужин — тех самых, от милосердных дам, — а затем бежали на автомобиле. Напасть на их след пока не удалось.
В конце (это была вчерашняя вечерняя газета) для полноты картины говорилось, что девушка в красном платье останавливалась в Блитц-отеле под именем мисс Монтрезор из Нью-Йорка.
— Вот я и попалась, — сказала Джейн, — точно попалась. Я же с самого начала чувствовала, что во всем этом должен быть какой-то подвох.
Услышав странный звук, она вздрогнула. Мужской голос неустанно твердил:
— Проклятье-проклятье-проклятье!
Джейн вся затрепетала. Этот безнадежный, полный отчаянья голос так хорошо выражал и ее чувства. Она сбежала со ступенек. Сбоку от крыльца лежал молодой человек и пытался приподнять голову… Его лицо приятно поразило Джейн — настолько оно было симпатичным. Все в веснушках, но больше всего ее очаровало трогательное, чудаковатое выражение.
— Будь проклята моя голова, — сказал молодой человек. — Будь она проклята. Я…
Он замолчал и уставился на Джейн.
— Должно быть, я сплю, — слабо произнес он.
— Примерно то же самое сказала себе и я, — улыбнулась Джейн. — Что случилось с вашей головой?
— Кто-то меня ударил. По счастью, она оказалась крепкой, Он принял сидячее положение, и лицо его скривилось.
— Надеюсь, что мои мозги скоро заработают… Похоже, что я все еще у того дома.
— Как вы здесь оказались? — спросила она.
— Это долгая история. Между прочим, вы ведь не великая княжна, как ее там зовут, не правда ли?
— Нет. Я Джейн Кливленд, самая обыкновенная девушка.
— Нет, нет. Вы — необыкновенная! — Молодой человек смотрел на нее с искренним обожанием.
Джейн покраснела.
— Принести вам воды — или чего-нибудь еще, да? — робко спросила она.
— Было бы очень кстати, — согласился молодой человек. — Но лучше виски, если вы его найдете.
Джейн не смогла найти виски. Молодой человек выпил воды и тут же заверил, что ему стало гораздо лучше.
— Начнем с моих приключений, или вы сначала расскажете о ваших? — спросил он.
— Вы — первый.
— Моя история довольно короткая. Я случайно заметил, что великая княжна вошла в комнату на низких каблуках, а вышла — на высоких. Это показалось мне очень странным. А я не люблю странных вещей.
Я поехал за машиной на своем мопеде и видел, как вас отвели в дом. Через десять минут на полном ходу в ворота въехала другая машина. Из нее вышла девушка в красном платье и трое мужчин. На девушке были туфли на низком каблуке. Они вошли в дом. Затем низкие каблуки «вышли», но платье их обладательницы было уже другим — черно-белым. Девушка уселась в первую машину вместе со старой каргой и высоким человеком с белой бородой. Остальные сели в другую машину. Я думал, что они все укатили, и уже собирался залезть в окно, чтобы спасти вас… но тут сзади кто-то подкрался и ударил меня по голове. Вот, собственно, и все. А сейчас ваша очередь.
Джейн поведала о своих приключениях.
— Мне ужасно повезло, что вы поехали следом. А иначе… представляете, в какую ужасную историю я бы угодила. У великой княжны — отличное алиби. Она уехала с базара до того, как произошло ограбление, и прибыла в Лондон на той же самой машине. Как вы думаете, хоть кто-нибудь поверил бы в мою фантастическую историю?
— Никогда в жизни, — убежденно сказал молодой человек.
Они были настолько поглощены своей беседой, что совершенно не замечали, что делается вокруг.
Вдруг что-то их встревожило. Они подняли головы и увидели высокого грустного человека, стоявшего прислонившись к стене дома. Он кивнул им.
— Очень интересно, — сказал он.
— Кто вы? — спросила Джейн.
Глаза человека с грустным лицом слабо блеснули.
— Инспектор Скотленд-Ярда Фаррел, — кротким голосом ответил он. — Мне было очень интересно выслушать ваш рассказ и рассказ этой молодой леди. Иначе нам было бы трудно поверить ей — по ряду причин.
— Например?
— Ну, например, сегодня утром настоящая великая княжна вместе со своим шофером уехала в Париж.
Джейн тихо охнула.
— К тому же мы знали, что американка уже приехала в Англию, и ожидали от нее чего-нибудь в этом роде. Прошу прощения, я на минутку.
И он вбежал по лестнице в дом.
— Я думаю, с вашей стороны было очень любезно заметить эти туфли, — внезапно сказала Джейн.
— Признаться, я сделал это машинально, — ответил молодой человек. — Меня воспитывали как будущего обувщика. Ведь мой отец в некотором роде обувной король.
Он хотел, чтобы я занялся тем же, что и он, женился и остепенился. Вот так-то. Принцип — никак не выделяться. Но я хотел быть художником. — Он вздохнул.
— Я не хотела вас огорчить, — сказала Джейн.
— Я пытался чего-то добиться в течение шести лет. Но ничего не выходило. Художник из меня никакой. Наконец мне в голову пришла хорошая мысль — бросить все это и вернуться, как блудный сын, домой. Меня ждет прекрасная карьера.
— Работа — великая вещь, — понимающе согласилась она. — Как вы полагаете, вы могли бы дать мне померить сделанные вами туфли?
— Я могу предложить кое-что лучше, если вы согласитесь.
— Что же?
— Пожалуйста, не задавайте пока вопросов. Я все скажу вам потом. Знаете, до вчерашнего дня я не встречал ни одной девушки, на которой хотел бы жениться.
— А вчера?..
— Я увидел ее на благотворительном базаре. И потом смотрел на нее — только на нее единственную!
Он очень решительно посмотрел на Джейн.
— Как хороши эти дельфиниумы, — торопливо сказала она. Ее щеки порозовели.
— Это люпины, — сказал молодой человек.
— Не важно, — сказала Джейн.
— Абсолютно не важно, — согласился он и придвинулся к ней чуть-чуть ближе.
Удачное воскресенье
— Нет, действительно, это просто восхитительно, — уже в четвертый раз повторяла мисс Дороти Пратт. — Вот бы эта старая ведьма сейчас меня увидела. Со всеми своими Джейн!
«Старой ведьмой» мисс Пратт величала достопочтенную миссис Маккензи Джонс. Она предлагала Дороти место горничной, но, видите ли, у нее не слишком подходящее имя для прислуги! Эта старая дура отказала мисс Пратт только потому, что та не пожелала зваться Джейн, хоть это и было ее второе имя.
Спутник мисс Пратт ничего на это не ответил — ему было не до разговоров. Когда вы только что купили за двадцать фунтов сильно подержанный «остин» и выезжаете на нем всего только во второй раз, все ваше внимание поглощено одним — правильно действовать руками и ногами и ничего не перепутать.
— Ax! — воскликнул мистер Эдвард Пэлгроу, поворачивая машину с ужасным скрежетом, что заставило остальных водителей чертыхнуться и брезгливо усмехнуться.
— Ты совсем не умеешь разговаривать с девушками, — обиженно заявила Дороти.
Как раз в этот момент на него истошным голосом заорал водитель омнибуса, и мистер Пэлгроу был избавлен от необходимости оправдываться.
— Ну и наглый тип, — фыркнула мисс Пратт, вскинув голову.
— Я всего лишь хотел, чтобы он притормозил, — с горечью проговорил ее обожатель.
— Что-нибудь не так?
— Тормоза на этой развалине совершенно не желают слушаться, — ответил мистер Пэлгроу. — Жмешь-жмешь, никакого толку.
— О Тэд, за двадцать фунтов нельзя ожидать слишком многого. Но ты подумай: мы с тобой в самой настоящей машине едем в воскресенье за город, как все приличные люди.
Снова скрежет.
— Ага! — сказал Тэд, покраснев от удовольствия. — Сейчас уже лучше.
— Ты прекрасно ведешь машину, — восхищенно заявила Дороти.
