— Вам с матерью нужно встретиться и поговорить, — выдохнул Надир. Утомленный всеми этими перипетиями, он провел ладонями по лицу и добавил. — Это единственный способ прекратить войну, в том числе со мной. Подумай обо мне, пожалуйста…
Агата упрямо мотнула головой и медленно повернулась к нему со словами:
— Умирать буду, не пойду к матери! — в глазах ее не было ни намека на уступчивость или примирение. — Мне жаль, Надир, что я не могу пересилить себя и облегчить всем нам жизнь…
— Ты знала кто я, когда мы встретились, — напомнил ей Надир, подойдя совсем близко, он положил ей на плечи руки и уткнулся лицом в ее рыжие, собранные в прическу волосы. — Значит согласна была жить со мной одной жизнью и уступать мне…Я прошу тебя…
— Ты не знал, кто я, поэтому теперь просто терпи или уходи. Я никогда тебя не держала, Надир, — сказала Агата жестко. Ее плечи вздрогнули, словно она собралась плакать, но она не проронила ни слезинки.
Глава 17
"Подруга шейха Надира родила мальчика" — писала газета "Твой день". "Русская бизнес-woman родила арабскому медиа-магнату наследника" — сообщала газета "Желтые странницы". Желтая пресса устроила фото-ретроспективу, — вот рыжая девушка впервые появляется в обществе шейха, вот они вместе выходят из ночного клуба, где танцевали ночь напролет. Вот Агата прячется в салоне авто от фотокамер в период, когда стало известно о ее тайном замужестве и мошенничестве. Арабские издания, принадлежащие Аль-Аминам писали о рождении ребенка вскользь и очень деликатно, дожидаясь официального торжества по этому поводу.
Дед-шейх похлопал счастливого новоявленного отца своего внука и изрек:
— Надеюсь, больше ты не преподнесешь нам с матерью таких скороспешных подарков? Живите теперь согласно правилам приличия. При этом ты не должен будешь жить аскетом, и в то же время будешь прикрыт семьей…
— Отец, пока неясно будем ли мы вообще жить вместе, — признался Надир не без опасения за нервное состояние своих родителей. — Мы как бы тихо разошлись…
— Это еще что за новости? — нахмурился старший шейх и поднялся с кресла, в котором доселе вальяжно восседал. — Как это разошлись?!
— Я не рассказывал вам, чтобы не тревожить, — повинился Надир, разводя руками. — Она не захотела помочь мне, не хотела мириться с матерью, или создать видимость примирения. Мне устроили настоящую травлю, я начал терять рекламодателей…
— О, Аллах Всемогущий, и как теперь быть с моим первым внуком? — через широкие ноздри шейх возмущенно выпустил воздух. — С кем он будет жить, с этой… непонятной женщиной? Я хочу, чтобы он жил с нами…
Агата рожала в Москве, в обычном роддоме. От родов отходила в общей палате на четыре койки. Сына ей принесли через пять часов после того, как она его родила в муках и поту, под присмотром усталых врача и акушерки.
— Здесь кто-то очень хочет увидеть свою мамочку, — с такими словами в палату вошла медсестра. Это был маленький розовый комочек с крошечным личиком и подвижными ручками и ножками. Взяв его на руки, Агата долго его рассматривала, а потом спросила:
— Он здоров? — и продолжила его разглядывать. «Ребенок как ребенок. Будет расти как все дети, пойдет в садик, потом в школу, и никаких дворцов и шейхов знать не будет» — подумала молодая мать.
— Абсолютно! он уже просил есть… — ответила медсестра, — самое время покормить его…
Агата распахнула махровый палат и прижала младенца к своей правой груди. Тот проснулся мгновенно, зажал своими губками ее сосок стал сосать молоко, которое у Агаты обнаружилось в большом количестве.
Газетные заметки никак не трогали Агату, — пусть пишут, и скорее забудут о ней и ее сыне. С Надиром они разъехались три месяца назад, это было актом протеста с ее стороны, и актом отчаяния с его.
«И что ты теперь будешь делать, одна, с ребенком? — спрашивала Агату Инна, дозвонившись прямо в роддом по видеосвязи. — Без работы, без мужской поддержки? Даже наличие у тебя квартиры под вопросом после истории с Федором…»
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
— Как нибудь справлюсь. У меня есть кое-какие сбережения, — ответила Агата, и не смогла сдержать тяжелый вздох. — Выкарабкаюсь. Не впервой…
«Слушай, давай я поговорю с Надиром, а? — состроила жалостливую гримасу Инна. — Абсурдно обрекать ребенка на жизнь в неизвестности, при том, что отец у него богатей! Все, решено, я звоню ему…»
— Не лезь ни в свое дело, Ин. У него рекламные потоки иссекают, — Агата нервно хохотнула и откинулась на подушку. — Нам не понять. Лучше забери меня отсюда и приюти на пару недель…
Очередной любовник Инны ненавидел маленьких детей, — под этим предлогом она отказалась помочь Агате, и звонить Надиру не стала. Надир сам позвонил главврачу роддома и справился о здоровье жены и сына. После его звонка к Агате нагрянула целая делегация медиков.
— Мы можем перевести вас в комфортабельную палату, одноместную, с телевизором и холодильником, — предлагали они, с любопытством глазея на младенца. — Хотите мы проведем полное обследование вашего ребенка?
— Нет, не хочу! Мне сказали, что он здоров, зачем его таскать по кабинетам? — упрямо мотнула неприбранной головой Агата. — И отдельную палату не хочу, здесь мне не скучно. Мы приглядываем за детьми, если кому-то нужно отойти. Я не смотрю телевизор и не собираюсь платить деньги за одиночество…
К ней быстро потеряли интерес, чему она была рада. Настал день выписки и нужно было подумать, куда идти с ребенком на руках. Квартира Фомина формально принадлежала ей, но поднявшийся скандал пробудил в некоторых адвокатах желание вернуть жилье бомжу. Шли какие-то разборки, в которых Агата не участвовала.
— Вас никто не встретит? — удивилась медсестра, спеленавшая младенца в голубую одеялку. — Как же так, есть у вас родственники? Муж?
— Есть, но лучше бы их не было, — ответила Агата, беря ребенка на руки. Непривычные горькие и в то же время радостные чувства охватили ее, когда она прижала к груди родное существо. — Спасибо вам! Нас теперь двое, мы справимся…
Она вышла из парадного входа и наткнулась на воздушные шары и чужую радость, так встречали ее соседку по палате, — муж, друзья, поздравления, сюсюканье над новорожденным. Агата быстро прошла мимо, направляясь к воротам. Ребенок спал, и она боялась, что он проснется, а ей негде будет присесть, чтобы его накормить. Неожиданно в ворота роддома вошла Фарида в белом хиджабе и длинном цветастом платье. Увидев уныло плетущуюся Агату, она раскинула руки и чуть ли не побежала ей навстречу.
— Агата, дорогая вы моя! — с этими словами она подошла к ней и заглянула под уголок одеялки. — Какой красивый мальчик! Хорошо, что мы не разминулись с вами, пойдемте. Нас ждет Мансур…
17.2
Уютная квартирка в центре Москвы, это не то, чего ожидала Агата. Хозяин явно готовился к тому, что в его жилище будет гостить новорожденный, все — от кроватки до памперсов было в одной из двух комнат.
— Чья это квартира? — спросила Агата, осматриваясь. Интерьер светлый, приятный, но без роскоши и модных штучек. Фарида легонько подтолкнула гостью с ребенком вглубь комнаты. — Вы же не думаете, что я останусь здесь, не узнав, кто приютил меня?
— Это квартира моя, я жила в ней до переезда в Эр-Риад, — улыбнулась Фарида снисходительно и погладила Агату по плечу. — Будьте спокойны, никто вас не потревожит. Если захотите, я могу остаться с вами и помогать с малышом…
Пришлось остаться, потому что младенец раскричался, требуя молока и смены пеленок. Агата совершенно растерялась, стояла над ним и смотрела так, словно не ожидала увидеть разинутый ротик и сучащие ножки и ручки.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
— Не переживайте, с первым всегда так, не знаешь, за что взяться, — успокаивала ее Фарида. — Трясешься над каждым его звуком. Покормите его, а я пойду приготовлю вам поесть…
— Почему вы мне помогаете? — Агата недоверчиво посмотрела на женщину, и протянула руки, чтобы взять ребенка и приложить его к груди. — Вас Надир прислал, да? Передайте ему, что я благодарна ему за заботу, и мне все очень понравилось…
