Иван даже глазом не моргнул.
– Верно, – соглашается. – Да только с прошлого раза времени вдвое меньше прошло, нежели от начала работ до середины.
– И что с того? – не понял император.
– А то, – отвечает ему референт, заглядывая для блезиру в папочку. – Ежели те же деньги в два раза быстрее кончились, следовательно, и дел сделано вдвое меньше.
Такая логика была Дону Хуану не по зубам.
Спросил император на всякий случай про премьера с министром финансов и был ничуть не удивлен, узнав, что оба сгинули невесть куда.
А Дума, как ей и полагалось, думала.
А народ – безмолвствовал.
– Скажи мне честно, Иван, – жалобно посмотрел Дон Хуан на референта. – Какая часть намеченных работ выполнена и много ли еще осталось недоделок?
Пожалел Иван Криптозоева и с последней прямотой ему ответил:
– Ничего, Ваше императорское величество, не сделано. Дороги даже и не начинали ровнять. А дураки… – Референт улыбнулся – не то с сожалением, не то лукаво. – Что ж с ними сделаешь, Ваше величество, с дураками-то? Дурак, ведь он как солнце – всем светит.
Император вначале призадумался над словами референта, а после грустно вздохнул.
– Ну а мне-то теперь что делать? Ведь не дадут же мне жизни инвесторы бессмертные, чума их забери!
– Ну, Ваше величество, – с искренним подобострастием посмотрел на Дона Хуана Иван, – не волен я вам советы давать. Вы император – вам и решать. Но если бы меня кто спросил…
Сделав театральную паузу, референт уставился на мышь, что шебуршилась в дальнем углу императорских покоев.
От охватившего его возбуждения Криптозоев аж затрясся весь.
– Говори, Иван, говори!
– Видите ли, какое дело, Ваше величество, – рассудительно начал Иван, – у нас в России правители обычно плохо кончают. Особливо императоры. Кто на бомбе подорвется, кого свои же приближенные втихаря ночью придушат, а кого и пристрелят попросту. Нет, вначале их, понятное дело, все любят!..
Референт хотел еще что-то добавить к сказанному, но император его уже не слушал.
– Так что ж мне-то делать?! – взвопил благим матом Дон Хуан.
Прежде чем ответить, Иван вздохнул озабоченно и окинул императора оценивающим взглядом – как будто «мерс» подержанный покупал.
– Я так полагаю, Ваша величество, – неторопливо начал референт, – что для императора, так же, как и для спортсмена, главное – вовремя уйти.
– Куда? – в отчаянии заломил руки Криптозоев.
– Мир велик, – загадочно улыбнулся референт и, подойдя к занимавшей полстены карте мира, ткнул пальцем в один из тихоокеанских островов. – Сюда, к примеру. Чем плохое место?
Дон Хуан взглянул на указанный островок, и в голове его мелькнула предательская, а может, совсем наоборот – спасительная мысль: «А в самом деле, почему бы и нет?..»
– Но как? – вновь обратился император к своему верному референту.
– А вот тут уж, Ваше величество, как говорится, не извольте беспокоиться, – улыбнулся Иван. – Для такого случая у нас в России свое, что называется, ноу-хау имеется!
Сказал это Иван и распахнул перед Криптозоевым платяной шкаф. А там, где прежде рубашки атласные, фраки да мундиры с позументами красовались, в которых император олигархов местных да послов заграничных принимал, висит только одно платье женское. Нежно-голубое, с оборочками и воротничком кружевным, крестиком вышитым. Взглянул на это платье Дон Хуан Криптозоев и понял, что иного пути у него нет.
– Спасибо, – расчувствованно шмыгнул носом Дон Хуан и, не тратя время попусту, начал переодеваться.
– Да не за что, – ласково улыбнулся Иван, глядя на то, как ловко натягивает на себя женское платье Криптозоев – будто всю жизнь лишь такую одежку и носил.
Так и пропал невесть куда первый бессмертный император России.
А второго уже не было. Кому ни предлагали, все отвечают:
– Дураков нет!
А в России Дона Хуана долго еще вспоминали. Все судили да рядили, удалось бы Криптозоеву Россию обустроить, подойди он к проблеме с другого конца. Ну, скажем, начни он не дороги строить да с дураками счеты сводить, а, скажем, олигархов мочить где ни попадя? Мнения на сей счет разделились.
Рука об руку
Голова-комод
Не помню точно, где я впервые прочитал о том, что человек не в состоянии осознанно контролировать более трех важных дел одновременно. Возможно, это был какой-то научно-популярный журнал, из тех, что сейчас уже не издаются, – я нашел его на даче и, прежде чем бросить в костер на растопку, удосужился прочитать страницу. Даже не прочитать, а просто скользнуть взглядом.
Но мысль-то какая! Сногсшибательная!
Если ты пытаешься удержать в голове более трех дел одновременно, то ни в одном из них успеха не достигнешь!
Боже, когда я узнал об этом, я сразу понял, в чем причина всех моих неудач, – нужен строгий контроль за тем, что творится в голове. Сортировка нужна. Контроль и учет.
Но, когда я рассказал об этом открытии двум-трем своим приятелям, меня на смех подняли.
«Ты че, – говорят, – какой учет в голове? В голове как был кавардак, так он навечно там и останется! Голова – это штука такая, в которую без молотка и зубила лучше не соваться!»
Ладно, думаю, попробую сам разобраться.
Сел в кресло, телик выключил и задумался. Крепко задумался. Мыслей в голове бродит много, а что с ними делать?..
Вот и я поначалу не знал!
Не знал до тех пор, пока не понял, что все дело не в мыслях, а в самой голове. Голова должна быть организована соответствующим образом, чтобы в ней всегда был порядок. Пусть не идеальный, но такой, в котором я сам мог бы без труда разобраться. А собственно, кому еще в моей голове порядок наводить, как не мне? Как я скажу, так и будет!
Вначале я попробовал организовать в своей голове систему учета на манер папки с досье, проложенной закладками, на каждой из которых указана соответствующая тема. Получилось красиво. Но пользоваться такой системой оказалось неудобно. Для того чтобы найти нужный раздел, приходилось порой пролистывать больше половины объема всей папки. А в ней чего только нет: и домашние дела, и работа, и отдых, и развлечения, и газета, прочитанная накануне, и фильм, что посмотрел пару дней назад, и рекламный щит, попавшийся на глаза утром по дороге на работу, ну и, естественно, кое-что интимно-личное.
И тогда мне в голову пришла великолепнейшая мысль. Комод – вот идеальное приспособление для хранения самой разнообразной информации! Множество выдвигающихся ящичков, на каждом из которых указана тема – аккуратно, коротко и ясно. Можно одним взглядом окинуть все ящички и легко найти тот, что требуется.
Боже мой, знал бы кто, какое облегчение я испытал после того, как впервые опробовал этот метод. Создав систему памяти-комода, я мог пользоваться только теми данными, которые мне были действительно необходимы в данный момент. Прочая же информация лежала себе спокойно в отведенных для нее ящичках, ожидая своего часа.
Я входил в кабинет шефа и автоматически открывал ящичек с пометкой «Шеф», после чего четко и ясно излагал ему суть дела, которым занимался в настоящее время. Если же у него возникали вопросы по одному из прошлых дел, я тут же заглядывал в большую секцию с надписью «Архив» и быстро находил ящичек, на котором была проставлена соответствующая дата.
Я встречался со своей девушкой и аккуратно приоткрывал ящичек, на котором большими ярко-красными буквами было красиво выведено «МОЯ ДЕВУШКА». После этого мне оставалось только говорить ей то, что она хотела услышать. Она улыбалась, и я был рад.
А в голове у меня при этом было пусто, как в предутреннем небе, когда едва проснувшиеся пичуги только еще перебирают перышки на крыльях и негромко попискивают, пробуя голос. Вся информация была разложена по полочкам.
Я заходил в магазин и открывал ящичек с пометкой «Покупки». И не было случая, чтобы я что-то забыл купить или допустил ошибку, рассчитываясь с кассиром, – в моем комоде имелся крошечный ящичек с пометкой «Калькулятор».
Я больше не забывал ни про чьи дни рождения. Я никуда не опаздывал. Я помнил обо всех назначенных встречах. Я всегда был на высоте, поскольку имел в своем комоде персональные ящички на каждого, с кем мне хотя бы однажды доводилось встречаться, и в них я аккуратно укладывал все те крупицы информации, что мне удавалось собрать. Для того чтобы узнать, в каком ключе строить беседу с тем или иным человеком, мне достаточно было просто заглянуть в соответствующий ящичек. Я оправдывал все самые высокие ожидания, что возлагали на меня друзья, родные, клиенты и, что, пожалуй, самое главное, – шеф. Я был лучше всех.
А в голове у меня было пусто, как в пересохшем колодце. Вся мысли и чувства были рассортированы и упакованы по своим ящичкам.
Чтобы принять какое-то решение, мне не приходилось задумываться даже на секунду. Ящички моей памяти-комода выскакивали сами собой по мере того, как в них возникала необходимость.
