Кирыч озадаченно прокряхтел, нажал пальцем букву «е».
— Н-да, — протянул он, покачав головой, — ну и ну!
— Этот компьютер, точнее, ноутбук, — терпеливо продолжил Димка, — может показывать видеозаписи, снятые на камеру. Только камеры у нас теперь снимают не на пленку, а просто так, с помощью, м-мэ, особой цифровой технологии.
— Хм, не представляю, как это так — без пленки? Что за технологии такие?
— Ну, вот так, — Дмитрий почесал затылок. — Ладно, не будем пока вдаваться в подробности, это слишком сложно. Лучше начнем смотреть. Сейчас я включу вам первую видеозапись, — строго проговорил Кукарский. — Вы получите дозированную информацию во временной, так сказать, последовательности… Мне нужно сесть рядом с вами.
— Ах, да-да, конечно! — спохватился майор.
Димка перебазировался вместе со стулом. Когда они оказались рядом — майор КГБ и он, гость майора, — Димка уловил легкий аромат простого советского одеколона. И на лице проскользнула улыбка.
А дальше человек из будущего придвинул ноутбук и включил первый ролик. Началось действо — отрывок из легендарной программы «Время». Михаил Сергеевич с визитом в Ленинграде. Вот генсек вышел в народ, чтобы обмолвиться о близком вступлении сухого закона. Вот люди запросто что-то говорят ему. Вот он отвечает.
Следом, после кратчайшей паузы, Димка включил другой ролик. Первый президент СССР объявляет о своей отставке. Печальный, он сидит за столом с бумагами в руках и говорит. «В силу сложившейся ситуации, с образованием Содружества Независимых Государств, я прекращаю свою деятельность…» Крах Горбачева, крах системы…
Кирыч внимательно просмотрел оба ролика, но выражение лица майора не поменялось ни разу. «Стойкий хрыч! Ну прямо истинный разведчик!» — усмехнулся в душе Димка. Свернув видеоплейер, Кукарский прикрыл ноутбук.
— Вот так значит? — кагэбэшник постучал пальцами по столу.
— Да, вот так, — вздохнул Дмитрий. — Михал Сергеич, став генсеком, замутил перестройку системы. Он стал проповедовать гласность и выходить в народ. Гласность — это значит ослабление цензуры и снятие информационных барьеров. (Знак вопроса на лице майора появился и пропал.) Чтобы все в открытую говорили о наболевшем. Короче, вот вам учебники, почитайте прямо сейчас. Сколько вам нужно времени на их изучение?
Кукарский потянулся за сумкой и достал принесенные книжки.
Кирыч хмыкнул, раскрыл первый том, глаза майора забегали по буквам, жидкие брови придвинулись друг к другу.
— Не знаю, не знаю, — наконец сказал он после длинной паузы. — Мне бы хотелось еще все обдумать как следует. Пожалуй, на это уйдет весь сегодняшний день и вечер.
— Прекрасно, значит, видеопросмотры продолжим утром. Только где бы мне переночевать…
— Ну, постойте. С этим мы разберемся, — майор предупредительно поднял кисть руки. — Меня вот что, главное, интересует. А сейчас-то что? Что там у вас сейчас есть? Советский Союз развалился, не верится, конечно… Но, допустим, а что в целом? Какие автомобили ездят? Летают ли люди на Луну и на Марс? Как выглядят деньги?
— Так, давайте по порядку. Где-то у меня тут есть фотки моей машины, — Дима нашел в ноутбуке и показал. — Ага, вот. Так выглядит наша современная модель «Жигулей». Называется «Приора».
Игорь Кирыч причмокнул.
— Ну, про мобильные телефоны я вам уже рассказывал в прошлый раз, — напомнил Кукарский.
В тот день он предъявил мобильник в качестве главного доказательства своего прихода «оттуда».
— А вот такие теперь есть телефоны у каждого, — известил тогда Кукарский, протягивая мобильник (оба сидели в черной «Волге» майора). — Их носят с собой. По ним можно связаться из любой точки, хоть из леса, с любым человеком, у кого есть такой же. Конечно, если только знаешь номер абонента — он десятизначный.
В тот раз Кирыч не смог сдержать эмоций — он присвистнул, взял у Димки сотовый и повертел в руках, а уж отдал только в конце разговора.
Нынче Димка даже не достал мобильник и продолжил дальше грустным голосом:
— А вот с космосом, к сожалению, все гораздо хуже — никуда мы так и не полетели. Ни мы, ни америкосы. Готовится, правда, полет на Марс. Но… Все туманно как-то.
Наконец Кукарский еще показал российскую сторублевку. Но гладенькая купюра из банкомата заняла у майора всего несколько секунд.
— Ладно, это все понятно, — вздохнул он, вернув сотку. — Но ты мне вот что еще скажи. А сам-то ты чего хочешь? Зачем ты со мной связался? Какие цели преследуешь?
— Я же, кажется, намекал уже. Мне нужно выйти на Горбачева, чтобы убедить его не делать фатальных ошибок. Я хочу совместно с вами не допустить грядущего развала Советского Союза.
— О, ну это ты загнул! — майор закатил глаза, и без того морщинистый лоб стал весь в бороздах. — Ты уверен, что у нас получится? Ты думаешь, от этого будет толк?
— Да, я почти уверен. — И Димка поведал о своем эксперименте с домом.
— Ах вот кто у нас массовик-затейник! — хитро улыбнулся майор в конце рассказа. — Ладно, считай, что я твою историю не слышал.
— Да мне плевать на обвинения в вашем мире! — Димку слегка разжарило. — Главное, я понял, что будущее можно изменить. Представляете, Игорь Кирыч, мы сделаем другую, великую страну, не терявшую своего достоинства! У нас будет иная история, полная побед и…м-м… замечательных свершений. И через тридцать лет СССР станет величайшей империей мира, перед которой будут пресмыкаться Соединенные Штаты. В которой люди будут жить с идеалами добра, с верой в настоящий коммунизм, и они будут любить друг друга!
Димка не заметил, как увлекся. А когда остановился, понял, что в своей речи даже истек слюной.
— Ладно-ладно, это я понимаю, — по-доброму улыбнулся кагэбэшник. — Конечно, будущее без СССР — полное дерьмо. Слушай, а что именно плохое есть у вас? Что тебе так не нравится?
— Не знаю, — Димка пожал плечами, его запал иссяк. — Как-то все в целом. Нет идеалов, люди любят деньги, не к чему стремиться, кроме наживы. Народ духовно обнищал, книги читать перестал, поглупел, обозлился.
— Что ж, это… Это весьма серьезные аргументы… Ну ладно, все понятно, — Кирыч постучал пальцами по столу. — А может мне того… Сначала самому посмотреть?
— Что посмотреть?
— Ваше будущее.
— Э нет! — испугался Димка. — Ни в коем случае! Вы же там с ума сойдете! Оно слишком сложное. Совершенно непонятное. Я и сам до конца все не понимаю, а уж вам вообще… крыша съедет… лучше не соваться!
— Ладно, ладно, ознакомлюсь сначала в теории, а там посмотрим.
В итоге они достигли консенсуса. Игорь Кирыч взял передышку на изучение учебников, а Кукарскому выделил комнату в гостевом общежитии. Ибо Димка заявил, что не вернется к себе, пока не определится с майором на счет встречи с Горбачевым и Раисой. Так майор расстался с Димой до утра.
Май 2013 года, Николай Герасименко и его личные планы насчет очередного путешествия в прошлое
По телефону Николай говорил сущую правду. Он заполучил патефон обратно с помощью бывшего одноклассника, служащего ныне в полиции в чине капитана. На следующий день, когда Димка поехал в прошлое, Коля отправился в десять утра сплавлять многострадальный антиквариат.
Герасименко немного мучало похмелье, его беспокоило, что слишком часто он стал пить — обычные, впрочем, утрешние угрызения совести умеренно пьющего человека. Накануне вечером пришлось прилично залить в горло с этим одноклассником. Хотя выглядел Коля сейчас неплохо — побрился перед выходом, отутюжил одежду.
И не мудрено, ведь элементарное правило продающего — выглядеть как на бракосочетании в загсе. А продавать Коля пришел по объявлению — к некоему скупщику антиквариата. Скупщик, как оказалось, держал небольшой, да что там небольшой, мизерный магазинчик в подвале пятиэтажки.
Когда Коля спустился туда с патефоном в охапке, у него глаза сразу разбежались. Было непонятно и удивительно, как это хозяину на восьми-девяти или десяти квадратах удалось разместить столько всякого хлама!
Услыхав шорохи, явился владелец лавки. Он выплыл из-за ширмы, протиснулся между огромным самоваром и стопками лежащих на полу древних книг, и, бросив короткий взгляд на самого Колю, уставился на патефон. Причем, пожилой возраст и чрезвычайно неказистое лицо со впалыми скулами едва не отпугнули посетителя.
— Почем продать хочешь, мил человек? — странно спросил хозяин.
К тому же, ни здрасте тебе, ни пожалуйста!
— Десять штук рублей, — недовольно отчеканил Коля.
— Ого, загнул-то как! — сразу отреагировал антиквар и пощупал патефон.
Отломившуюся иглу Колька намедни кое-как присобачил, и теперь боялся, что место стыковки привлечет ненужное внимание. И, как назло, профессионал из лавки это место пару секунд пальпировал, словно под лифом у девки в кинотеатре, но, правда, ничего не сказал.
