Обливаясь потом Грэм, не смотря на травмированную руку, бежал вместе со всеми.
Уже две недели как он со своими сослуживцами Рихардом и Тони проходили переквалификацию с пилотов боевых катеров на солдат отряда специального назначения. Им приходилось учиться тому, как пользоваться всеми видами стрелкового оружия, начиная от пистолетов и ручных пулеметов, заканчивая лазерными лучеметами и станковыми ракетными установками. Также их курс обучения включал в себя теорию и практику подрывного дела, основы управления боевыми лайнерами и много очень много физических упражнений.
Инструктор по рукопашному бою, к слову сказать совершенно не делал скидок на повреждено руку Грэма.
- А в бою ты тоже будешь орать, не бейте меня у меня ручка болит? - злорадствовал он и заставлял своего подопечного заново отрабатывать не получившийся удар или вставать в спарринг с партнером уже прошедшим полный курс обучения.
Вообще у их инструктора была, по мнению друзей, плохая привычка - он один раз в неделю любил совмещать тренировку отряда Грэма с одним из уже действующий отделений войск специального назначения.
После таких тренировок ребята практически выползали из спортзала, держась за все места. Парни из спецвойск били по настоящему, не жалея, ни своих сил, ни своих спарринг партнеров. Обучающиеся получали удары локтями, кулаками, ногами, коленями и даже лбами. Никакой защиты не надевалось. Инструктор лично следил за ходом спарринга и ни разу не допустил, ни одного удара который мог бы покалечить кого-нибудь из его подопечных. И все же он каждый раз напоминал перечень запрещенных приемов; в него входили удары в кадык, по глазам, в пах и еще несколько из числа считавшихся особо опасными.
На все уговоры, что это не честно, они профессионалы, а мы только готовимся стать ими, он отвечал в своей привычной манере:
- Когда будешь врываться на корабль противника, и тебе будут противостоять парни из особых войск, им тоже будешь доказывать, что ты не профессионал, а просто погулять зашел?
На, это ответить было нечего и друзьям приходилось, стискивая зубы идти заново получать синяки и шишки. Тем более что в спину им уже кричал инструктор:
- Спецвойска дело добровольное, кому не нравиться шагом марш домой, к мамочке!
Хуже всех приходилось Грэму, с его плохо все еще плохо действующей левой рукой и Тони. Последний не мог похвастаться высоким ростом, также он все еще был немного полноват, возможно, поэтому он старался компенсировать недостатки своей фигуры, длиной языка. Уже после второй совместной тренировки на спарринг с ним выстраивалась очередь из осмеянных им противников. Зная это, тот всегда с большой неохотой посещал совместные занятия. Однако следует отдать ему должное, зная об особой не любви к нему соперников он и выкладываться начал на полную, до последнего занимаясь в спортзале. И пусть по утрам у него болело все тело, но со временем его успехи в рукопашном бою начали удивлять даже инструктора.
Грэму же сильно мешала его травма. Зная о ней, соперники намеренно старались проводить удары с левой стороны. Каждый такой удар, принятый на эту руку заставлял его кривиться от боли, а медик, которого он посещал каждый вечер, лишь тихо ругался сквозь зубы, осматривая появившиеся на ней синяки, или вглядываясь в экран монитора, стараясь разглядеть улучшения в порванных связках и треснутой кости.
- Эх, отменить бы эти твои тренировки парень, а то так и не вылечу я тебя нормально, будешь до конца жизни с не гнущейся рукой ходить, - говорил он каждый раз, перед тем как отпустить Грэма.
- Неа, не буду! Еще пара недель и будет как новенькая, - ритуально отмахивался тот.
- Да уже неделя, как пройти должна была, - пытался втолковать ему доктор. - Понимаешь, если бы держали твою руку в полном покое, то с моим оборудованием, я бы тебе ее уже вылечил. А так никакого прогресса, вот уже на протяжении полутора недель я не наблюдаю.
***
Прошло три недели. Грэм пришел в последний раз на осмотр к медику.
- Поздравляю вас молодой человек, все поврежденные ткани восстановились. Вы здоровы!
- Доктор, а вы ничего не путаете? - с некоторым страхом спросил тот.
- Молодой человек, судя по вашему голосу, вас что-то пугает, - нахмурился седовласый врач. - А ну давайте, выкладывайте все ваши тревоги, не бойтесь, мне можно.
- Понимаете доктор, у меня рука плохо двигается, да и сгибать и разгибать ее стало тяжело. Так словно бы она все еще болеет. А вы вот сказали, что она здорова. Как это понять?
Нахмурившись, врач принялся осматривать и ощупывать его локоть, попросил Грэма согнуть и разогнуть его руку, да и вообще пошевелить ею. Минут через десять он произнес:
- Ну, что ж поздравляю вас молодой человек, вы добились, чего хотели, кажется, ваша рука действительно утратила некоторую часть своей подвижности, - помрачнев, определил, наконец, доктор.
- Но, как это, - пролепетал Грэм. - Я же не хотел!
- А никто не хотел! Я вот тоже не хотел, поэтому и предупреждал вас, что эти ваши постоянные нагрузки на руку и удары, получаемые при тренировках по рукопашному бою, ни к чему хорошему привести ну просто не могут.
Опустив голову, Грэм подумал немного, потом, подняв лицо и, смотря врачу прямо в глаза, твердо произнес:
- И что никакой надежды на полное восстановление нет? - было видно, что хоть эти слова и дались ему с трудом, но он уже справился с ударом, и владеет собой полностью.
- Почему же, шансы они есть всегда, пока человек живой и не сдался. Вот смотрите сюда, - поднявшись, врач принялся показывать специальный комплекс упражнений призванных восстановить подвижность и гибкость руки Грэма.
- Доктор, а как же тренировки? - напоследок спросил Грэм.
- Что тренировки? - удивился тот. - Продолжайте.
- А как же рука?
- Молодой человек вы уже сделали что могли! Так что продолжайте свои тренировки, хуже не будет, точно, а может даже и поможет, дополнительные упражнения и гимнастика вашей руке не повредят.
Позже до Грэма и его друзей дошли слухи о том, что через пару дней доктор, встретившись с их инструктором, серьезно повздорили. Врач орал на инструктора, что по его вине молодой человек остался с неполноценно работающей рукой. А тот в ответ заявлял, что ему без разницы с ногой ли, рукой ли, но заминаться он его заставит по-настоящему, так как ему нужны настоящие воины, а не салаги зеленые, не способные даже в морду дать качественно.
- А напоследок я вам так скажу доктор, - последнее слово он особо выделил. - Шли бы вы своих сопляков лечить, а моих парней не трогали. Вот дам я ему послабление на тренировке, а потом в бою он не успеет, чуть - чуть руку не доведет и пропустить удар, не потому - что он плохой, а из - за того, что я вас послушал и не научил его правильно. И все труп. И кто тогда виноват будет? Он потому - что на руку долбанутый? Я, который вас послушал и его пожалел? Или вы доктор, который влез не в свое дело? И дальше он умрет, не прикроет спину своего товарища, а товарищ получить из - за этого удар в спину. Вы этого хотите?
Последние предложения инструктор буквально кричал в лицо, враз побелевшему врачу.
- Я, нет! Никогда! Как вы могли подумать! - мелко трясясь, бормотал в ответ тот.
- На этом считаю разговор оконченным, - отчеканил инструктор, и лихо развернувшись на каблуках, пошел проч.
Но, все же этот разговор имел свое продолжение, на следующей тренировке он сам подошел к Грэму и, положив руку на плечо произнес:
- Что сынок болит?
Поразившись подобному проявлению сочувствия, тот встал во фрунт и бодро отрапортовал:
- Никак нет, сэр! Тяжело сгибается, да некоторые движения не получаются!
- Ну, ничего, рука на месте, а значит, разработаем, - подбодрил его тренер, после чего закатал правую штанину и продемонстрировал металлическую ногу оканчивающуюся ступней, которая была приживлена к его колену.
- Вот так, то оно. А вы думали, почему я сам на базе, с вами пылью покрываюсь?
Пожав плечами, Грэм изумленно покачал головой, он-то хорошо помнил, как инструктор недавно валял здоровяка Артура из пятнадцатого отряда. Парни как раз вернулись из кратковременного отпуска, и инструктор поспешил устроить им полноценную тренировку.
Быстренько согласовав все это с начальством, он назначил совместное занятие на следующий день.
А пятнадцатый отряд незадолго до отпуска провел ряд рискованных операций на территории противника, в некоторых из них дело дошло и до рукопашной.
Артур, которому за участие в них было присвоено звание старшего сержанта, посчитал, поэтому себя великим специалистом по рукопашному бою и во всеуслышание объявил:
