сжал и разжал кулаки. Брови сошлись на переносице, а желваки заиграли под кожей.
— Я не люблю в этом признаваться, — Алекс помедлил, собираясь с мыслями, — но мне неловко. Я оставил тебя ночью из-за работы, и хочу возместить, так сказать, ущерб… — Из груди вырвался тяжелый вздох, — …а потому предлагаю провести сегодня день Лиды. Будем делать все, что ты захочешь, поедем куда захочешь, в общем, я даже готов…
Алекс содрогнулся от своего предложения, но все-таки продолжил.
— …я даже готов сходить с тобой по магазинам… Обещаю держаться молодцом: терпеливо ждать все примерки, носить за тобой сумки и, естественно, за все заплатить.
Лида вперила подозрительный взгляд в Алекса, тот со скорбью на лице пытался справиться с осознанием добровольного рабства.
— Все-все-все сделаешь? — хитро сощурилась она.
Мужчина твердо кивнул, соглашаясь с приговором.
— Отлично, тогда поехали.
Лида унеслась переодеваться, а Алекс стоял и смотрел ей вслед, впервые за всю карьеру ощущая себя подонком. Девчонке оставалось жить меньше суток, а он пытается скрасить ее последние часы шопингом? Алекс скривился, презирая себя за малодушие, а ее ненавидя за слабость и дурость — зачем села тогда к нему в машину? Почему не выбрала самоуверенного страйкболиста?
Алекс крепко зажмурился, потер пальцами виски, стараясь унять появившуюся головную боль.
Твою мать, соберись, Бойд! Это всего лишь работа.
Лида быстро собралась в “походно-полевое”: удобная обувь и просторная одежда. Бывалый “шопер” уже через десять минут сидела в машине, планируя маршрут. Сначала в один магазин, затем в другой торговый центр, и надо еще не забыть съездить в салон красоты — “Алекс, ты же меня там подождешь? Я хотела бы немного спа и сделать новую стрижку”. Алекс, скрипя зубами, кивал болванчиком. Лида смерила его насмешливым взглядом и пальчиком указала на первый в маршруте торговый центр.
Как только машина остановилась, Лида, махнув хвостом, унеслась в первый попавшийся отдел, а Алексу ничего не оставалось, как последовать за ней. Тридцать сумок, десять платьев, шесть брючных костюмов и пять ремней — все было перемерено и безжалостно отброшено в сторону. Не нравится. Алекс упал на диван и устало комментировал каждый наряд. “Да, ты классно смотришься. Нет, не полнит. Может быть, но первые семь были один в один похожи на этот. Что еще за хрень этот ваш “лососевый”, когда это всё розовый?”
Под конец мужчина растекся на кушетке, получил утешительный приз в виде стакана воды и конфетки от заботливых продавщиц. Лида, оглядев ворох одежды, с сочувствием посмотрела на Алекса:
— Ты знаешь, мне тут ничего не подошло, может, пойдем в другой отдел?
Тот слабеющей рукой поднял большой палец вверх и выдавил из себя кислую улыбку.
— Конечно, пойдем.
Лида вдруг ехидно ухмыльнулась и победно расправила плечи:
— Будешь знать, как бросать меня посреди ночи. И это я тебя еще в отдел товаров для дома не водила.
Она развернулась и мягкой походкой направилась к выходу. Сзади раздался возмущенный вопль:
— Ты меня разыграла?!
— Так тебе и надо, — обернулась на пороге девушка, — не расслабляйся, день Лиды еще не закончился.
— Ну, погоди. Доберемся до дома, я тебе покажу…
Что он собирается показать, Алекс договорить так и не успел — Лида уже скрылась за стеклянными дверями и направлялась к машине.
— Черт возьми, женщина… — проворчал про себя Алекс, — так со мной еще никто не обходился… Наказание будет суровым.
Следующий час Лида загадочно молчала и лишь у зоомагазина велела припарковаться. Алекс удивленно последовал за ней, а следующие несколько минут таскал мешки с собачьим кормом, пока весь багажник его арендованной иномарки не оказался забит питательными “отрубями”. На все вопросы Алекс получал только ехидную ухмылку, не сулящую ему ничего хорошего.
Когда мужчина поворачивал машину к последнему пункту назначения, он удивленно покосился на девушку:
— Это опять розыгрыш? Я уже учел свои ошибки. Целиком и полностью раскаиваюсь.
Лида уже без ехидства улыбнулась и открыла дверь:
— Нет, это уже не розыгрыш, а мое настоящее желание. Я уже давно здесь не была, пора бы и поработать.
Он выпрыгнула из машины, и улицу огласил звонкий лай целой своры собак, признавших своего друга. Алекс смотрел на грубосколоченные вольеры, на невысокое кирпичное здание приюта для животных и стаю собак, радостно скачущую при виде Лиды. Девушка уже беседовала с другими волонтерами и невозмутимо натягивала предложенные сапоги. Алекс неверяще рассматривал место и решительно не понимал, что он тут делает.
Из растерянности его выдернула Лида, открыв водительскую дверь:
— Пойдем, надо починить пару клеток и вычистить несколько вольеров.
Глядя на растерянное лицо мужчины, она ободряюще улыбнулась:
— Давай я дам тебе одежду, а то твои пижонские вещички быстро заляпают слюнями и шерстью.
Алекс вылез из машины, бурча про себя:
— И ничего они не пижонские. Самые обычные.
— Ну-ну, — ухмыльнулась Лида.
Алексу вручили старый комбинезон с чужого плеча, дали в руки молоток, коробку гвоздей и показали, где лежат доски. Мужчина уверенно взял инструменты, направился к вольерам.
— Теоретически одним гвоздем можно убить трех человек, прежде чем лишиться его, — бурчал про себя наемник, — но, твою мать, как же его ровно забить-то?
Одни гвозди загибались, другие входили в дерево под пьяным углом, и лишь спустя полчаса у Алекса получилось приколотить пару досок. Он на радостях исполнил танец победителя прямо на крыше вольера. Собаки удивленно покосились на придурочного гостя и продолжили уминать привезенный корм. Алекс с удвоенным рвением принялся чинить вольер, а когда закончился материал, ушел чистить клетки. Привыкнув к крепкому запаху псины, мужчина с мрачным удовлетворением драил грязь, выскабливал прилипшую шерсть и старые газеты.
Лида зашла к нему в клетку, встала, опершись о дверной косяк.
— А у тебя неплохо получается, — веселилась девушка.
