В тот же день Эндрю Раск свалил своего оленя. И тут судьба послала ему Элдона Тарвера, предложившего научить его кое-каким хитростям по разделке туши. Когда Раск протянул ему нож, доктор продемонстрировал такое мастерство во владении инструментом и столь глубокие анатомические познания, что адвокат замер от восторга. Он почти не слышал пояснений Тарвера, не в силах оторвать взгляд от его работы. И пока одна часть его сознания была увлечена разворачивавшимся перед ним кровавым шоу, в другой стали оживать кое-какие старые идеи, давно зародившиеся в темных уголках души, но до сих пор не получившие развития из-за отсутствия подходящих обстоятельств и противодействия со стороны моральных принципов. Впрочем, чем дольше работал Раск в области юриспруденции, тем слабее становились принципы. Что касается Тарвера, Эндрю очень быстро понял, что мораль не относится к числу его приоритетов.
– Значит, у нас две проблемы. – Тарвер отрезал кусок оленины и отправил в рот. – Так ты сказал.
– Да. Наверное, одна связана с другой.
Доктор жевал очень тщательно, как человек, привыкший экономно расходовать свои запасы.
– Кто-нибудь про меня знает, Эндрю?
– Нет.
– Кому-нибудь известно о том, что мы как-то связаны?
– Нет.
– Или о том, чем ты занимаешься?
– Нет.
– Даже не подозревает?
Раск облизнул губы, пытаясь сохранить спокойный вид.
– Этого я не могу гарантировать. По крайней мере на сто процентов.
– Кто он?
– Агент ФБР.
Тарвер прикусил нижнюю губу.
– Кто именно?
– Женщина. Сестра Грейс Феннел. Ее зовут Александра Морс.
На губах доктора промелькнула странная улыбка.
– А-а, понятно. Да, мы знали, что это будет рискованно… Почему она тебя подозревает?
– Билл Феннел говорит, что его жена, похоже, сболтнула что-то сестре перед смертью. На Морс сильно подействовала вся эта история, помнишь? Она даже похитила сына Феннела.
– Но вернула после похорон.
– Да. У них в семье еще раньше начались проблемы. Отца убили во время ограбления. Мать умирает от рака. Саму Морс чуть не выгнали из Бюро пару месяцев назад, когда из-за нее погиб другой агент.
– Она обращалась к тебе напрямую?
– Нет.
Доктор не спускал с Раска пристального взгляда.
– Эндрю, откуда она вообще узнала о твоем существовании?
– Не представляю.
– Феннел рассказал ей о тебе?
– Возможно… но маловероятно. Феннел не дурак.
– Он с ней трахается?
– Вряд ли. – До сих пор этот вопрос не приходил Раску в голову – серьезный прокол для адвоката, специализирующегося по разводам. – По крайней мере, я ни о чем подобном не слышал.
Тарвер был явно не удовлетворен его ответом.
– Морс не спала с Биллом Феннелом, – добавил Раск более уверенно. – Для него она слишком добродетельна. И крута.
– Разве у нее нет вагины?
– Хм, тут ты прав.
– Почему ты считаешь, что она не в его вкусе?
– Помнишь досье на Феннела? Он настоящая змея.
– Напрасно ты оскорбляешь этих тварей, – неожиданно резко бросил доктор.
Раск озадаченно замолчал, потом продолжил:
– До операции я проверил сестру Грейс. Морс – человек-инструкция, она всегда действует по правилам. Во всяком случае, так было раньше. Поэтому она пошла в ФБР, а не в ЦРУ.
– Но ты ничего не знаешь о ее внутренних мотивах.
– Пожалуй, да, если ты так ставишь вопрос.
– Наверное, проблема в твоих деловых контактах, – задумчиво протянул Тарвер. – Точнее, в сделке по недвижимости, которую ты заключил с Феннелом.
– Не исключено.
– Надо было брать алмазы.
– Сделка лучше, чем алмазы, Элдон. Намного лучше.
– Да, если она тебя не убивает.
Раск насторожился, заметив сразу два неприятных момента. Во-первых, Тарвер сказал «тебя», а не «нас»; во-вторых, он ни словом не упомянул о тюрьме, а сразу перешел к смерти. Никаких тебе поручительств и залогов в пару миллионов долларов.
Тарвер с интересом взглянул на адвоката.
– Чем агент Морс так тебя расстроила? У тебя бледный вид.
– Мне кажется, за мной следят.
Главное, не сболтнуть лишнего. Ни слова про «краун-викторию» и гонку по Перл-Ривер. Ничего, что может пробудить у Тарвера инстинкт самосохранения…
Лицо доктора застыло.
– Тебе кажется? Или это так?
– Я не уверен. Вероятно.
– И кто за тобой следит? ФБР?
– Если честно, Элдон, не знаю.
– Эндрю, мне нужны факты.
Раску хотелось выругаться, но он сдержался.
– Если Алекс Морс расследует смерть сестры, она делает это в одиночку. Начальство и так смотрит на нее косо. Да и зачем ФБР заниматься Грейс Феннел? Федералов это не касается.
– Ты адвокат. Разберись.
– Хорошо.
– Что еще сделала Морс?
Вот оно…
– Возможно, она проникла в мой офис.
Тарвер смотрел на него не мигая.
– Ты вообще хоть в чем-нибудь уверен, Эндрю? Или просто боишься сказать мне правду?
– Я не боюсь. – Идиотский ответ. – В любом случае она ничего не нашла. То есть ничего криминального.
– Всегда что-нибудь да есть. Парни вроде тебя любят все записывать. Выкладывай.
– Если она залезла в мой компьютер, то могла отследить кое-какие деловые связи. Но я уже сказал, там никакого криминала. Все чисто.
– Но это связи, – мягко подчеркнул Тарвер. – С другими трупами. И с мужьями этих трупов.
– Только по ранним операциям, – возразил Раск. – Трехлетней давности, не позже.
– Если не считать Феннела, – напомнил доктор.
– Да.
Тарвер подбросил в сковородку несколько обрезков мяса. Раск размышлял, не воспользоваться ли паузой, чтобы рассказать про «Ex nihilo», но что-то его удерживало.
– Пока я слышал лишь об одной угрозе, – пробормотал Тарвер.
– Есть еще одна, более прямая. Но с ней легче справиться.
– Продолжай.
– Речь идет о бывшем клиенте. Уильямс Брейде.
– Владельце компании грузоперевозок в Уиксберге?
– Да.
– Что с ним?
– У него нервный срыв. Нет, Элдон, я серьезно. Он винит себя в смерти жены. Она умирала очень долго, помнишь? Похоже, он этого не вынес. Теперь страдает галлюцинациями, видит жену в толпе… Не знаю, чего от него ждать. Кому он может проболтаться? Своему пастору? Психологу? Или полиции?
– Брейд тебе звонил?
– Если бы… Он притащился ко мне на поле для гольфа! А вчера заявился прямо в дом! Лайза перепугалась до смерти.
– Его видели?
– Только Лайза, но я запудрил ей мозги.
– Что Брейд сказал тебе на поле?
– Он хочет убить себя.
– Тогда чего он ждет?
Раск выдавил смешок, хотя у него мурашки бегали по спине.
– Зачем говорить, что хочешь покончить с собой? – продолжил Тарвер, размышляя вслух. – Почему просто не сделать этого?
– Верно. Я не считаю, что он склонен к самоубийству. Слишком себя любит. Скорее всего он взвалит вину на нас и пойдет в полицию.
Доктор молча посмотрел на Раска и с философским видом пожал плечами:
– Ничего не поделаешь. Когда-то это должно было случиться.
– Что теперь делать?
– У Брейда есть дети?
– Трое.
– Думаешь, он забыл твое предупреждение? И о том, что случилось с женой?
– Боюсь, его уже этим не удержишь, Элдон. Он зашел очень далеко.
– Господи, что за люди! – произнес Тарвер с нескрываемым отвращением. – Хуже детей! Неудивительно, что женщины в наше время презирают мужчин.
Раск промолчал.
– Где была щепетильность мистера Брейда, когда он планировал убить свою старуху?
Адвокат пожал плечами.
– Он из южных баптистов.
Доктор бросил на него недоуменный взгляд, потом рассмеялся.
– В том смысле, что субботний вечер – это одно, а воскресенье – совсем другое?
– Как небо и земля, дружище.
Тарвер собрал со сковородки остатки мяса и разложил на камнях вокруг костра.
– Мне встречались подобные типы.
– Так что мы будем делать?
Патологоанатом улыбнулся:
– Мы? Ты хочешь сказать, что можешь с этим что-то сделать?
Раск покраснел.
– Я имел в виду…
– Ты имел в виду – что я собираюсь предпринять, чтобы спасти твою задницу?
«Это будет стоить мне денег, – внезапно сообразил Раск. – И немалых».
Доктор Тарвер встал во весь рост и потянулся. Адвокат услышал, как трещат его суставы. Он смахивал на того седобородого верзилу, который на ночном ТВ гоняется за голодными детьми. Вот только эта чертова родинка… «Господи, Тарвер, сделай ты пластическую операцию! – подумал он. – Ты доктор, а на дворе двадцать первый век». Впрочем, Эндрю знал немало врачей, у которых были плохие зубы.
– Я позабочусь о мистер Брейде, – равнодушно обронил доктор.
Раск осторожно кивнул. Он хотел знать, когда это произойдет, но боялся спрашивать.
– Брейд будет дома сегодня вечером? – спросил Тарвер.
