— Ну, мне пора, — тотчас заявил Пантелей и захромал прочь.
— А теперь идем в мою комнату, — решил Павел. И принялся рассказывать идущему следом за ним Ванюше суть предстоящего урока: — Там ты встретишься с очень могущественным предсказателем. Он покажет тебе свои возможности и откроет твою дальнейшую судьбу…
— Скушай яблочко, — посоветовал голос из маски. — Оно такое вкусное…
Ванюша украдкой откусил от яблока с той стороны, где его кожура была наиболее темной, почти багровой. «Вкусно…» Он и не заметил, как от фрукта остался один огрызок с просвечивающими темными вкраплениями зрелых косточек.
— …слушай и запоминай, что он будет говорит.
Ванюша кивнул.
— Убери яблоко в карман. Убрал уже? Ступай же теперь, — повелел Отморозов, распахнув перед Ванюшей дверь, ведущую в его комнату. — Тебя ждут.
— Не бойся, — ободряюще произнес Локи.
Ребенок послушно сделал несколько шагов и остановился пред стоявшим посреди комнаты предсказателем, закутанным с головы до ног в белоснежную простыню, так что наружу торчали только лицо, да и то скрытое под резной деревянной маской, и черная пятка.
— Входи же, Иван, — нарочито низким голосом произнес предсказатель. — Удивлен?
— Чем?
— Что я знаю твое имя.
— Нет.
— Но ты должен быть удивлен, ибо лишь сильный ясновидящий мог прочесть его по внутренностям сушеного кузнечика.
— Это точно.
— Сейчас я угадаю, что у тебя в кармане, — предупредил прорицатель, сверкая глазами сквозь узкие прорези в маске. По сравнению с надетой на Ванюшку, она выглядела грубой поделкой, словно каменный топор рядом с рыцарским мечом. — У тебя там яблоко.
— Хи-хи…
— Почти, — признался ребенок, достав огрызок.
Прорицатель растерялся. Все ранее придуманные речи расползлись по его голове, неуловимые, словно тараканы на полутемной кухне.
— А ты настоящий пледсказатель? — поинтересовался ребенок, сильно в этом усомнившись.
— Самый что ни на есть настоящий.
— Пускай докажет, — посоветовал Локи.
— Докажи.
— Ну я же имя и яблоко…
— По-длугому, — заявил Ванюша. И, достав из кармана платочек, протянул его собеседнику. — Давай я тебе глаза завяжу.
Прорицателю не осталось ничего иного, как выполнить просьбу ребенка.
— Завязал?
— Ага. А тепель пледскажи, по какой щеке получишь? — предложил ребенок, взяв со стола опахало из павлиньих перьев, насаженных на деревянное древко.
— Ха-ха-ха… — Сообразивший что к чему узник маски зашелся в диком хохоте. В отличие от ребенка он узнал предсказателя и теперь искренне наслаждался такой ситуацией.
— По левой, — неуверенно заявил прорицатель.
Ванюша качнул опахалом и закатил предсказателю оплеуху со стороны, противоположной названной.
— Ой!
— Не угадал. Поплобуй еще раз.
— С правой.
Плюх по левой.
— Ай!
— Опять не угадал. А ну-ка еще лазочек.
— С левой… Нет! Правой.
— Бум! — Древком опахала по лбу.
— Никакой ты не пледсказатель… обманщик! — категорично заявил ребенок.
— А теперь выйди, сильно хлопнув дверью, — посоветовал Локи, хохотнув какой-то своей мысли.
Ваня, не споря, повернулся к двери и толкнул ее.
Бум! — Тяжелая створка с легкостью смела вставшую на ее пути преграду.
Покосившись на распростертое у дверей тело Отморозова, в чьих вытаращенных глазах застыло выражение полной растерянности, Ванюшка отправился на кухню — от съеденного яблока у него разыгрался аппетит.
ГЛАВА 8
Потенциальный кавалер для троллихи
Как был я слеп! Не рассмотрел сокрытое в Дюймовочке коварство… сбежала, бросила меня… а я ведь сосчитал уж все расходы.
Ария скорбящего Крота
За окном раздался протяжный вой, полный нескрываемого желания оказаться здесь — в доме, у пышущей жаром печи.
Вслед за ним из сарая донеслись испуганное мычание и собачий лай.
Все собравшиеся невольно покосились на дверь, но тут же вернулись к обсуждению вставшего передо мной вопроса: как добраться до острова Буяна?
— Давайте корабль наймем, — предложил Дон Кихот.
— Оно-то идея дельная, — согласилась Яга, чей авторитет в этих вопросах неоспорим. Она единственная, кто имеет отношение к кораблевождению. И что из того, что она ни разу на море не была? Если верблюдов называют кораблями пустыни, то ступу с полным на то основанием можно окрестить кораблем воздушного океана. — Но даже летом до острова Буяна при попутном ветре быстрее чем за сорок дней не доплыть, а уж сейчас…
— Так что ты предлагаешь? — спросил я. — Ты меня на ступе туда отвезти быстрее сможешь?
— Боюсь, что нет. Дюже далеко.
— К тому же в ступе больше трех человек не поместится, — заметил Добрыня. — А коль этот Ма… му… уня самого Кощея Бессмертного пленить сумел, значит, зело силен злыдень.
Вой повторился под самым окном.
Приоткрыв ставни, я прикрикнул:
— Рекс, прекрати! В дом я тебя все равно не пущу.
Олень недовольно затряс головой, что-то по-своему, по-оленьи выговаривая мне.
— Иди на место — не мешай!
Фыркнув, он демонстративно лег на снег, опустил голову на скрещенные ноги, и приготовился ждать.
— А каким образом еще можно туда попасть?
— Вплавь? — с самым серьезным выражением на лице предположил черт, успевший не только восстановить неоновый обруч на голове и отчистить ангельские крылья, но и облачиться в белоснежную тогу греко-римского покроя. — Жаль, услугами Аэрофлота воспользоваться нельзя…
— Это идея, — спохватился я, вспомнив сказки. — А летучего корабля, случаем, где-нибудь поблизости нет?
— Право, чудно дело — корабль, и чтоб по воздуху плыл, аки по волнам, — заметил Добрыня.
— Так это ж сказки, — удивился Дед Мороз. — Корабли не могут летать, они же не оленья упряжка.
— Да уж… — почесав пятак, пробормотал себе под нос черт. — В то время как космические корабли бороздят космические просторы… отсталое время.
— Доводилось мне слышать о таком чуде, — призналась Баба Яга, выщипывая волоски из бородавки на носу. Ее лицо при этом корчило такие гримасы, что поневоле пробирала оторопь. — От царевича одного. Уж такой пусик попался, пальчики оближешь.
— Бабушка… — укоризненно произнес я. Мне только про ее грешную молодость сейчас слушать.
На укор Яга прореагировала весьма странно:
— А чего тут такого? Я перед трапезой завсегда руки мою.
— Зачем? — удивился черт.
— Нужно же уважение к королевской крови иметь.
— Так где корабль летающий искать? — не выдержала Ливия.
Баба Яга пожала плечами.
— А царевич что говорил? — поинтересовался я.
— Да разве упомнишь всего? Златые горы сулил, утехи молодецкие под кустиком ракитовым…
— Сильно, видать, испугался, — констатировал Дон Кихот, бросив быстрый взгляд на Костяную Ногу.
— Про корабль он что говорил?
Яга, задумавшись над моим вопросом, принялась выдавать воспоминания небольшими порциями:
— Ругал все больше… словами непонятными…
— Разъяснить? — предложил черт, но, схлопотав по шее, сложил молитвенно руки и промолчал.
— …унес он его без спросу из земель родительских… в пещере бросил… Может, еще чего говорил… того не помню.
В углу что-то пискнуло, словно позабытый в чулане пейджер, которому надоело пылиться в невостребованности.
— Подпольщик, не бойся, — окликнул я домового, — выбирайся.
Он неуверенно вышел из-за печи и, виновато разведя руками, предложил:
— Может, поворожить?
— Ты умеешь гадать?! — удивился я. — Попробуй!
— Не… я не могу. А вот бабушка Ягушечка может.
И домовой отступил, растворившись в тени. Ему только Отелло играть: «Мавр сделал свое дело, мавр может уходить…»
Яга звонко хлопнула себя по лбу.
— Комар? — участливо поинтересовался черт.
— Мне нужно ведро воды, — принялась загибать пальцы древняя как смертный грех ведьма, — свечей дюжину, хоть чертову, хоть обыкновенную — то мне без разницы, яблоко моченое, насекомое сушеное, зеркальце треснутое и добровольный помощник. Ты подойдешь!
Черт отрицательно замотал головой и попытался улизнуть.
— Отпустите! Мне нельзя участвовать в мерзких языческих обрядах!
— Я помогу, — предложил я.
— Хорошо, — согласилась Яга, доставая из кармана пучок сушеной травы. — Мне еще еловая ветка нужна.
В глазках черта проснулся нездоровый интерес, и он, сдвинув нимб на затылок, кардинально сменил свою точку зрения.
— Я согласен в помощники. Лучше меня никто не справится, ведь я же черт!
