постыдном.
Виктор посмотрел в сторону.
— Возможно, однажды ты так и сделаешь, — он сделал глоток. — Давай обратно к
делу. Каковы твои планы относительно девчонки?
— Убить Каспиона. Забыть Чародейку и продолжить жить дальше.
Как только он произнес эти слова, они обожгли его горло, словно ложь. Забыть ее
не вариант. Сможет ли он двигаться дальше?
Было так много вопросов, окружающих ее, столько всего, что можно изучить. Он
чувствовал себя так, словно прочитал первую страницу наиболее увлекательной книги,
которую когда-либо открывал, только чтобы захлопнуть ее.
— Второй вариант: убить Каспиона, найти способ украсть девчонкин медальон, а
затем выкрасть и ее саму.
Разве
она
всегда
по-настоящему
будет
ненавидеть
Треана?
Несомненно,
за
несколько десятилетий она переборет свое неудовольствие.
Виктор решительно покачал головой.
— Волшебство Морганы не обойти, не так как хочешь ты.
У нас нет
никаких
заклинателей, чтобы помочь тебе, тем более такого, что смог бы взять над ней верх.
Логически ты знаешь: кража медальона — не выход. Кампания подобная этой была бы
обречена на неудачу.
Он отпил свой напиток, говоря очень серьезно о теме.
Это могло быть потому, что Виктор увидел в Моргане врага, который мешал
желаниям лояльного Дакийца.
Или, возможно, он ощущал надвигающееся насилие и возлагал надежды
поучаствовать. Возможно, Виктор хотел помочь, потому что он стремился повредить
шансам Треана на трон.
Вероятно, все три мотива.
На краткий момент Треану показалось, что Виктор, возможно, собирался помочь,
потому что однажды, давным-давно они были друзьями. Затем он отбросил идею. Они
имели слишком длинную историю между собой.
Треан сказал:
— Я обдумывал обращение к ее крестным родителям перед тем, как турнир
начнется. Но как точно я должен представить мое дело? Должен ли я сказать: «Я не могу
сказать вам, кем я являюсь, из какой королевской линии происхожу, откуда я родом, или
к какими владениям обладаю. Но, так или иначе, отдайте мне вашу подопечную?»
—
Как насчет того, чтобы похитить ее после турнира... но до бракосочетания
в
полнолуние?
—
Возвращаемся к вызывающему медальону. Кто бы ни выиграл,
он
будет
контролировать ее передвижения.
— Если ты вступишь в турнир, ты должен будешь оставить туман? Быть видимым
всеми?
Треан едва сдержал дрожь.
— Да. Всеми.
— Ты будешь изгнан — а, значит, мне не придется убивать тебя, — сообщил
самодовольно Виктор. — По крайней мере, не сразу.
Треан послал ему именно такой взгляд, которого и заслуживал этот комментарий.
— Только подумай, в конце концов, ты, по крайней мере, станешь королем одной
сферы.
— Вообще-то это как раз не есть хорошо, как по мне. Управление дождливой,
провинциальной, болотной планетой, наполненной демонами Смерти? Что я знаю о том,
как править демонами? Или о дожде, коли на то пошло?
Он махнул, чтобы указать каменное небо Дакии.
— И с чего бы им принять безымянного вампира, управляющего ими? Ясно,
турнир — не выход из сложившегося положения. Я не смог бы никогда не вернуться в
свое королевство и оставить мой дом, не тогда, когда Дакийцы нуждаются в короле.
— Есть кое-кто другой, чтобы править нами.
Треан выпил глубоко, резко, чтобы добраться до дна.
— Снова Лотэр?
Лотэр Дакийский, Враг Древних, был трехтысячелетним красноглазым вампиром и
сумасшедшим от жажды крови — яркий пример того, почему Дакийцы удерживались от
питья из других.
Лотэр был наполовину вампиром Орды, наполовину Дакийцем. Совершенно
безумен.
Было ли у него право на престол? Несомненно. Именно его дом всегда и правил.
Чего ему недоставало, так это адекватного восприятия реальности. Хотя кузены
периодически наблюдали за ним, они никогда не показывались ему на глаза.
— Ты, в самом деле, примешь красноглазого короля?
Вампиры Орды слишком быстро иссушали свою добычу, становясь зависимыми от
силы и безумия, которое это действие приносило. По слухам Лотэр завладел
бесчисленным количеством воспоминаний, которые гремели в его голове и сводили его с
ума.
На самом деле говорилось о том, что он использует свой дар жнеца воспоминаний
для собственной выгоды, испивая избранных жертв только чтобы узнать все их тайны.
— Возможно, я восхищаюсь им, — сказал Виктор. — Он в высшей степени
искусно заключает сделки. Он принесет свою легендарную книгу долгов в королевство,
как дар.
Книга Лотэра также была легендарной. Тысячелетиями он манипулировал
Ллореанцами в ситуациях
между жизнью и
смертью, предлагая
спасти
их — за
определенную цену.
Молва
утверждала, что его
должники клялись
сделать все, о чем
бы он
ни
попросил, когда придет время отдавать долг, а он методично записывал их клятвы.
—Он, вероятно, самый сильный из ныне живущих вампиров, — продолжал
Виктор. — Мы можем пойти и на худшее ради короля. Кроме того, я думал, что ты
будешь за, ты ведь так жаждал покончить с нашей семейной враждой.
— А ты разве не устал от этого?
— Ты что забыл с кем разговариваешь, Треан? Я живу ради вражды.
И у Виктора
множество причин для этого. Собственный
