мать не заподозрит, что что-то неладно?
Моргана была очень придирчива к внешности Беттины, находя ее не достаточно
привлекательной по сравнению с матерью Беттины - Элеарой.
Беттина припомнила один из предыдущих визитов Морганы:
— О, во имя золота, ты необычное, крошечное существо, не так ли? – произнесла
она, нахмурившись. — По тебе и не скажешь, что ты тот озорной демонский детеныш,
которого они хотят или такая же привлекательная, как Элеара. Хм. Ну, хорошо, странная
крошка,
благословляю тебя,
теперь все будет хорошо,
если только тут
можно что-то
исправить…
Из-за
этих
воспоминаний
Беттина сняла амулет
гламура. Она
хотела,
чтобы
ее
крестная мать знала: что-то идет не так. Не меньше, чем вся ее жизнь.
— Тебя до сих пор мучают кошмары? — спросил Салем.
— К сожалению.
В полдень, Беттина подскочила в постели, ощущая приступ паники.
После того, как ее избили, она часто страдала подобными приступами.
Ее тело свело судорогой, кожа покрылась потом. Легкие сжало как тисками.
Девушка осмотрела комнату, уверяя себя, что она дома. Этих извергов здесь нет.
Ни один Врекенер никогда не придет в Абаддон...
У Беттины в жизни было две цели. Одной из них было снова почувствовать себя в
безопасности. Она помнила как хорошо не чувствовать страха обвивающего все тело.
Она помнила свою жизнь без изнурительных приступов паники.
Когда-то она могла гулять по городу без сопровождения, самостоятельно пойти в
дождливый лес.
Сейчас же она не могла покинуть замка без эскорта, едва ли могла самостоятельно
сориентироваться внутри.
Эти приступы, казалось, становились все хуже. И вторжение вампира прошлой
ночью нанесло серьезный ущерб ее выздоровлению. Несмотря на защитное заклинание,
Дакиец «с легкостью» проник в ее покои.
— Ты должна с кем-то поговорить об этом, — предложил Салем. — Сними этот
груз с души.
Она потерла стучащие виски.
— Ты предлагаешь стать для меня такой жилеткой?
— Только если ты хочешь услышать, как храпит твое зеркало. Из всего того, что я
был в состоянии собрать воедино, я буду просто глупо скучать.
Она пристально посмотрела на него, не в силах понять шутит ли он.
— Тогда почему ты еще здесь?
— Я узнал много нового о нашем таинственном убийце. Немного покопался,
попросил помощи у некоторых очень старых фантомов. Никто не знает столько секретов,
сколько фантомы.
— Расскажи мне, — выпалила она, заинтригованная рассказом о вампире
Дакийском.
— Ходят слухи, что его люди живут внутри извилистой горной цепи. Никто
в
Ллоре не может доказать, что они существуют, даже самые опытные фантомы-шпионы.
Каспион вполне может быть в целом единственным, кто видел Дакию и выжил. Но они
это скоро исправят.
Беттина схватилась за горло.
Почему бы Каспиону не согласится участвовать в турнире?
Он предпочел бы принять смерть от руки ассасина, чем быть с ней? Была ли ему
отвратительна даже малейшая возможность того, что она была его парой?
Салем же продолжил:
— Их вид очень гордый, сильный, но они никогда не ищут пару за пределами
своего пространства. Если Дакийца увидит хоть один чужеземец, они нас так называют,
то ему запрещено возвращаться. Но в твоем случае все иначе. По моим данным, Невеста
Дакийца
тоже
становиться Дакийкой, по их мнению. Таким
образом,
он мог
пойти
домой. Но не после того, как придет к тебе сегодня ночью, на турнир, представ пред
всеми, кому не лень.
— Но он не заинтересовался мною. Помнишь? Он откровенно сказал мне, что не
собирается возвращаться, а он не может лгать.
Естественно, Беттина была бы в восторге от его идеи никогда не возвращаться,
если бы это означало, что Кас будет в безопасности. Тем не менее, крошечная часть ее
задалась вопросом, почему мужчины так легко от нее отказываются. Она никогда не
слышала о вампире, который бы покинул свою Невесту. Никогда.
— Ты этого не видишь, но я пожал плечами. — Салем произнес задумчиво:
— Ты
можешь себе представить жизнь в Дакии? Узнать все о Сфере Крови и Тумана? Я отдал
бы свою правую невидимую руку за такой шанс.
— Живя под землей, внутри горы? Без лесов? Никогда не чувствовать солнца на
лице? Хорошее место, чтобы его посмотреть, но... Скажем так, я рада, что не придется
беспокоиться о том, что Дакийский вернется.
— Я же говорю тебе, что он вернется. И если ты когда-нибудь поедешь в Дакию, я
потащусь с тобой, — заверил ее Салем. — Да, и, кстати, твоя покровительница связалась
с нами, она хочет чего-то нового. Чего-то «смертельно соблазнительного».
Еще заказ? Беттина задрожала от возбуждения. Хотя она продавала ювелирные
изделия на протяжении нескольких лет, она никогда не заботилась о заработке, так как ее
родители оставили ей достаточно богатства, которое Раум продолжал приумножать для
нее.
Если первая цель в жизни Беттины была — чувствовать себя в безопасности, то
вторая была — проходя по оживленной улице видеть, что кто-то носит ее украшения.
Она мечтала об этом, представляя, как будет реагировать.
После нападения, она изменила свой стиль, и начала создавать
свои изделия с
двойным назначением, как ювелирное украшение и как оружие.
