— Может, вы навестите меня в Нью-Йорке? Ты хотел бы? — поинтересовался Джексон.
— Навестить тебя в Нью-Йорке? Вот здорово! Невероятно! — обрадовался Ной.
Более чем невероятно, подумала Джорджия, абсолютно невозможно.
Джорджия почувствовала, как вскипает от злости. Одно дело — переспать с ней, зная, что у них нет будущего. Они были взрослыми, и она должна была ответить за свои поступки.
Но обнадеживать Ноя, притворяясь, что они будут поддерживать связь и даже навещать друг друга… это взбесило Джорджию. Она с трудом сдерживалась. Может, Джексон из тех людей, которым трудно прощаться, и он предпочитает притвориться, что отношения продолжатся, даже если прекрасно знает, что это невозможно? Трудно быть честным в такой ситуации, особенно с таким сообразительным мальчиком, как Ной.
— Доброе утро, ребята! — бодрым голосом приветствовала их Джорджия, намеренно прерывая разговор. Она улыбнулась сыну и взглянула на Джексона. Он смотрел на нее тепло и дружелюбно, но выражение его лица сразу изменилось, как только он заметил тревогу в ее глазах.
— Как лодыжка? — спросил он.
— Прекрасно. Почти не болит, — солгала она.
Джорджия не стала сегодня наряжаться. На ней были свободные шорты цвета хаки и полосатая футболка. Она налила кружку кофе, но осталась стоять у кухонной стойки.
— Мам, Джексон уезжает сегодня, его срочно вызвали в офис. Ты знала?
— Нет, это для меня новость, — беспечно отозвалась она, посмотрев на Джексона. Он встретил ее взгляд, но сразу опустил глаза, смутившись. Правильно, так ему и надо, подумала она. — Звучит серьезно, — добавила Джорджия.
— Да, — заверил он, — очень серьезно.
Как он убедителен, подумала Джорджия.
Но она запретила себе вообще размышлять на эту тему. Она знала, что прошлая ночь была сиюминутным приключением, а не началом чего-то… серьезного. Может, чем скорее он уедет, тем лучше. Для нее и для Ноя.
— Проблема возникла у одного из моих самых главных клиентов, — объяснил Джексон. — Я получил письмо по электронной почте сегодня утром. Я не могу решить ее здесь. Я бы хотел остаться подольше, чтобы помочь тебе, но мне нужно вернуться.
Его темные глаза просили ее поверить. Джорджия поставила кружку и пожала плечами.
— Если надо возвращаться, значит, надо… Я даже думала, что тебе лучше уехать сегодня, — добавила она. Она и вправду думала над этим весь вчерашний день… до того, как они занялись любовью. — Поверь мне, я не хочу быть неблагодарной. Я замечательно провела время, показывая тебе окрестности. Но мне уже гораздо лучше. Так что мне не нужна помощь ни в доме, ни… — Ее голос сорвался. Она больше не могла сдерживаться. Ее грудь сжимало, как в тисках.
— Я понимаю, Джорджия, прекрасно понимаю, — произнес он очень серьезно.
Выражение лица Джексона стало совсем холодным и чужим. Он смотрел на нее подозрительно, недоверчиво, как в тот первый раз.
Неужели она причинила ему боль? Может, его «эго» нанесен урон этим утром? Но это было несравнимо с той обидой, которую чувствовала она.
— Ной, посмотри на часы, — обратилась к сыну Джорджия. — Тебе пора идти. Ты ведь не хочешь пропустить автобус.
— Хорошо, — согласился Ной, огорченный расставанием. Он подхватил свой портфель и ланч, и, когда повернулся к Джексону, чтобы сказать «пока», тот крепко обнял мальчика.
У Джорджии на глаза набежали слезы, и она украдкой смахнула их рукой.
— До встречи, Джексон, не забывай меня.
— Конечно, Ной, — пообещал Джексон. — Не волнуйся, я не пропаду.
После обмена прощальными пожеланиями Джорджия проводила Ноя до двери. Обычно он говорил, что слишком взрослый для поцелуев, но сегодня, когда она нежно обняла его и поцеловала на прощание, он не возражал.
Джексон ждал ее в гостиной.
— Послушай, я не хочу уезжать вот так, Джорджия.
— Как «так»? — невинно спросила она.
— Ты злишься на меня… Мне действительно нужно в Нью-Йорк. Это не ложь и не выдуманный повод.
— Я ни разу не обвиняла тебя в обмане, — ответила она. — Я вообще ничего не говорю.
— Тебе и не нужно ничего говорить. Я и без этого знаю, о чем ты думаешь.
Она покачала головой.
— Совсем нет, — возразила она. — Наверное, ты просто чувствуешь себя виноватым.
— Виноватым? — повысил он голос. — За что мне нужно винить себя?
— Действительно. Не за что! Совсем не за что, — пожала плечами Джорджия. Она посмотрела прямо на него. — Я только сказала, что ты ведешь себя так, как будто в чем-то виноват.
Он пытался что-то возразить, но промолчал.
— Ты совсем сбиваешь меня с толку, — произнес он наконец. — Послушай, прошлая ночь была чудесной. Совершенной… Почему мы не можем просто остановиться на этой хорошей ноте?
Хорошей ноте? Джорджии понравилось это определение. Замечательно сказано! Теперь ей придется посмотреть правде в глаза — ужасной правде, которой она так боялась в глубине души. Где-то внутри она втайне желала, чтобы эта ночь была началом чего-нибудь настоящего и серьезного между ними. Вчера ей казалось, что у них есть все для этого — и даже больше. Но теперь она вернулась к реальности. Одна ночь любви — как бы прекрасна она ни была — недостаточна, чтобы сломать преграды, воздвигнутые Джексоном вокруг себя. Он испугался и убежал назад, к своей одинокой жизни в Нью-Йорке, и ничего нельзя изменить!
Ничего. Даже злость не поможет.
Она вздохнула и потерла лоб, чувствуя, что у нее начинается ужасная головная боль.
— Джорджия?.. В чем дело? — прервал ее мысли Джексон. — Что я такого сказал?
— Ничего. — Она покачала головой, не в силах взглянуть на него. — Ты не сказал ничего, чего бы я не ожидала услышать.
Она посмотрела ему прямо в глаза.
— О'кей, давай простимся по-хорошему… Теперь тебе лучше?
Он настороженно смотрел на нее:
— Мне кажется, что ты говоришь не совсем искренне.
— Давай оставим мою искренность в покое, — отрезала она.
Он наконец сдался:
— Хорошо. По крайней мере честно.
Джексон подошел к ней, чувствуя себя неуверенно и скованно. Он смотрел на нее так, словно хотел сказать что-то важное. Ей показалось на мгновение, что он хочет коснуться ее.
Но ничего не произошло.
Снаружи раздался автомобильный сигнал. Джорджия повернулась и выглянула в окно. Это был буксир из автосервиса.
— Похоже, за тобой приехали, — сказала она.
Она услышала, как Джексон вздохнул. Он вдруг протянул руки и взял ее лицо в свои ладони, словно хотел запомнить каждую черточку. Его прикосновение было легким и нежным. Она почувствовала, что ее сердце раскрывается навстречу его теплу, как цветок распускает лепестки навстречу солнечным лучам. Как могло случиться, что всего за три дня этот человек стал так много значить для нее? Она не знала как… но именно это и произошло. Другие люди всю жизнь ищут и не находят то, что они испытали прошлой ночью в объятьях друг друга. Как просто и естественно было рассказывать ему о самых обычных вещах: о ее прошлом, о планах на будущее. Ей было легко с ним — достаточно одного его нежного взгляда, чтобы она почувствовала себя счастливой.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
