Сколько просидела в одной и той же позе, не имею представления. Час, два, три — не знаю. Может, больше. Не выдержав, подбежала к комнате, куда увезли Павла, и дернула дверь. Она была закрыта. Тогда я села рядом с дверью, прямо на пол, обхватила руками голову и хотела заплакать. Но слез не было.
Наконец дверь открылась и показалась баба Тася. Она опустилась рядом со мной, положила мою голову к себе на колени и принялась гладить.
— Что? — Я заглянула ей в глаза.
— Живой твой соколик, живой, — улыбнулась та. — Наш Иван Григорич настоящий кудесник.
Я подпрыгнула, поцеловала бабу Тасю и захлопала в ладоши. Неожиданно кепка слетела с моей головы, волосы вылезли из резинки и упали на плечи. В эту минуту из комнаты вышел врач, снял колпак и стал вытирать пот со лба.
— Живой! — подмигнул он мне. — Крепкий.
Затем он посмотрел на мои волосы и грустно сказал:
— Где это тебя так угораздило?
— Это личное.
— Ой, детка, такая молодая, а седее меня. Господи Иисуси Христоси, — запричитала баба Тася.
— Видно, ты много пережила, — вздохнул врач. — Все в прошлом, главное — муж жив.
Мы вышли в приемный покой. Баба Тася сварила кофе и разлила по кружкам. Я взяла бумагу и разорвала на мелкие кусочки.
— Иван Григорич, ты мужик умный. Наверное, не в первый раз такие операции делаешь. Мне огласка не нужна, да и тебе тоже. Я тебя не видела, не знаю, да и ты меня тоже.
— Я все понял, дорогуша, как только тебя увидел. Через пару часов можешь забирать своего ненаглядного. Шприцы и лекарства я дам. Самое главное — это постельный режим. Лежать недели три, не меньше.
— Понятно, — задумчиво произнесла я.
— А ехать-то есть куда?
— В том-то и дело, что некуда.
— Решай, дорогуша. Мне нужно, чтобы к утру его здесь не было. Это село, пойми правильно и не обессудь. Слух пронесется, потом сплетен не оберешься. Комиссии из города часто наведываются.
— Я понимаю.
— Иван Григорич, пусть они немного в моем доме поживут, — вмешалась баба Тася. — Как он оправится, так сразу и съедут. Я все равно в доме редко бываю, в основном в больнице живу. Машину в гараж загонят, никто и знать не будет. А ежели кто из сельчан поинтересуется, скажу, что молодую семью пустила. Временные квартиранты.
— Смотри сама, баба Тася.
Я вытащила из кошелька пятьсот долларов мелкими купюрами, разделила пополам и протянула обоим.
— Это за заботу.
— Господи Иисуси Христоси, деньги-то какие шальные, — запричитала баба Тася. — Что ж я с ними делать-то буду? На ямку себе отложу!
— Мы ненадолго. Как только Павлу будет лучше — сразу уедем. Нам есть куда. Просто в таком состоянии его возить не хочется.
— Да живите сколько хотите, — улыбнулась баба Тася. — Я вас не гоню.
Григорьевич подобрел, сложил баксы пополам и положил в верхний карман.
— Только про операцию никому. Просто муж приболел и дома лежит. Это для местных жителей. А еще лучше ни с кем не общайтесь. Я на неделе Павла проведаю. Посмотрю, как идет период восстановления.
— Само собой, — улыбнулась я и пошла к Павлу.
Павел лежал на кушетке. Глаза закрыты.
— Он не умер? — испуганно спросила я у вошедшего следом врача.
— Да нет, — улыбнулся тот. — Под наркозом. Скоро должен очухаться. Только еще раз говорю, главное — постельный режим.
Мы отнесли Павла в машину, положили на заднее сиденье и поехали к дому бабки Таси.
Дом оказался довольно уютненьким и чистеньким. Павла положили в спальню. Машину загнали в железный гараж, стоявший рядом с домом. Баба Тася ушла в больницу, а я села на кровать рядом с Павлом. Он лежал неподвижно, не открывая глаз. Я взяла его сумку, открыла ее и попробовала найти что-нибудь полезное. В боковом кармане сумки лежал конверт. В конверте оказалась фотография молодого симпатичного мужчины лет тридцати пяти. Он стоял у шестисотого «мерседеса» в дорогом костюме и длинном кожаном плаще. На обратной стороне фотографии была надпись: Горелин Виктор, далее следовал домашний адрес.
Я внимательно прочитала его и моментально поняла, что этот субъект проживает в доме напротив дома блондинчика. Теперь понятно, почему Павел был на чердаке. Он готовился убить человека — Виктора Горелина, владельца шикарного «мерседеса».
Только интересно, каким образом он собирался это сделать? У Павла винтовка с оптическим прицелом. Может быть, он хотел выстрелить в окно квартиры? Вряд ли.
Скорее всего, у Павла было точное время, когда «мерседес» подъедет к дому. Стрелять нужно было в тот момент, когда Горелин выйдет из машины и направится к подъезду. Небольшой отрезок времени решает жизнь человека. Здесь нужно быть профессионалом. У любителя такое вряд ли получится. Выходит, что Павел — профессиональный киллер. Его спугнула я и подъезжающие милицейские машины. Он понял, что через несколько минут менты будут на чердаке, и поэтому решил отложить намечающееся убийство. Я где-то читала, что в таких делах не должно быть никаких проволочек. Заказчик подумал, что киллер слупил деньги и запорол дело. В данный момент Павел является опасным свидетелем, и его хотят убрать.
В конверте лежал маленький клочок бумаги с записанным телефоном. В скобочках под телефоном было указано: шеф. Интересно, что это за шеф? То ли это начальник Павла, то ли это и есть тот самый заказчик, который решил убрать непокорного киллера. Это мне еще предстоит выяснить.
Неожиданно я увидела, что у Павла задрожали веки. Быстрым движением я засунула фотографию Горелина и клочок с номером телефона в конверт, а конверт положила в карман штанов. Думаю, он мне когда-нибудь пригодится.
Павел открыл глаза и тупо уставился в потолок.
— Привет с того света. — Я слегка похлопала его по плечу и села рядом.
— Пить хочу… — прошептал он.
— А вот это я не спросила — можно ли тебе пить или нет. Все-таки операцию недавно сделали… Ладно, бог с тобой, пей. — Набрав полную кружку воды, я взяла чайную ложечку и стала его поить.
— Где я?
— В надежном месте.
— Я жив?
— Еще бы! Такие не умирают. Вот сейчас сижу и пою тебя с ложечки, как маленького. Думаю, что это мне когда-нибудь зачтется. Между прочим, я уже во второй раз спасаю тебе жизнь. Теперь ты дважды мой должник. Усек?
— Угу. — Он постарался улыбнуться, но это далось ему с большим трудом, наверное, мучили дикие боли.
Через несколько минут Павел закрыл глаза и погрузился в сон. Я легла рядом и моментально отключилась.
Глава 7
Проснулась я в тот момент, когда в доме появилась баба Тася. Павел по-прежнему спал.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
