от того, что происходит сейчас? Ты видел, как смотрят на западных церковников восточные?
— Видел, — вздохнул Верша. — А о торговле я, признаться, сам думал.
— Верша... Ты, конечно, отличный берсерк, но... ты не торгаш, — покачал головой Мелку. — Боец? Да. Тактик? Ну, с натугой — да. Стратег? Сильно сомневаюсь. Торговец? Нет. Нет, нет, нет и ещё сто раз нет!
— Ну, блять, спасибо. Утешил, — вздохнул берсерк.
— На правду не обижаются, — пожал плечами старый друг и разлил остатки бутылки по рюмкам. — Ты это... На счет тёмного подумай. Да и комната у нас свободная только одна. Кровать небольшая, там сына положишь. На полу постелили тебе и девкам твоим. Богом тебя прошу, если будешь с ними развлекаться, то как-нибудь потише. Я выпивший, и если Грета проснется... я на семь потов изойду.
— Я тебе сказал: у нас в команде без...
— Я тебя прошу!
Верша вздохнул, взял рюмку и опрокинул в себя.
— Только потому, что ты просишь, — занюхав кулаком, произнес он. — А на счет тёмного — ничего не обещаю. Этот утырок приходит и уходит, когда сам захочет. Появляется, когда вздумается, и втягивает в какой-то блудняк.
— Эм-м-м... И нет даже способа его позвать? Ну, там может артефакт какой? Или ритуал? Кто он? Гоблин? Нежить?
— Ебаный упырь, — хмыкнул Верша.
— Упырь... в смысле настоящий упырь?
— Да. И он жрет человечину. Роулем зовут. Как его позвать? Да хер его знает. — Берсерк пьяно усмехнулся и, набрав полную грудь воздуха, громко гаркнул: — РОУЛЬ, ЕБАНЫЙ ТЫ КРЕТИН! НЕСИ СВОЮ ЗАДНИЦУ СЮДА, БОЛЬНОЙ УБЛЮДОК!!!
В этот же момент за столом с хлопком появился лысый упырь с довольной улыбкой. На нём была чёрная мантия с белоснежной салфеткой, заправленной за воротник. В руках вилка и нож из кости. Перед ним стояла пустая миска.
— Какого... — поднял взгляд тёмная сущность от тарелки.
— Бля... — пробормотал Мелкус.
— Ик... — Верша с шумом сглотнул, уставившись на упыря. — Ты какого чёрта тут делаешь?
— Действительно, — язвительно заметил упырь. — Какого черта ты меня сюда вытащил? Хрен с ним, но где мои эклеры?
— А я откуда знаю? — мутился Верша. — Я шутки ради гаркнул. А ты взял и припёрся.
— Не последний тёмный зовет своего повелителя по имени, что я по-твоему должен был сделать? Гоблина тебе отправить?
— Какой тёмный? Кто тёмный? — ошарашено начал переводить взгляд торговец с друга на упыря.
— Короче, это мой старый друг. Это его лавка. Он хочет к тёмным. Торговать. Хочет по-крупному.
Берсерк поднялся и, покачиваясь, направился к лестнице наверх.
Мелкус и Роуль несколько секунд молча играли в гляделки, после чего упырь проговорил:
— Знаете, у меня довольно странные кулинарные вкусы.
— Если вы о том, что едите людей, то... — тут подвыпивший торговец пожал плечами. — Если эти люди не мои родственники и друзья, то меня это не волнует.
На лице тёмной сущности растянулась безумная улыбка.
— Скажите, а вы когда-нибудь думали: какой размер трусов у тролля? А у гоблина?
— Ни те, ни другие не носят трусов. Зачем они им? — хмыкнул Мелкус.
— Отлично... просто отлично! — потер руки упырь, после чего протянул руку Мелкусу. — Очень приятно. Роуль... Больной ублюдок.
* * *
Верша недовольно взглянул на лежавших под одеялом девушек, затем вздохнул и, раздевшись, залез к ним под одеяло. Ради этого маневра их пришлось немного растолкать. Подушки ему не досталось, но он свернул свою рубаху и сунул под голову.
Закинув руки за голову и уставившись в потолок, он почувствовал, как к нему прижалась Мара. Ее рука скользнула по груди, а затем на нём оказалась нога девушки. Она потянулась ближе и лёгким дыханием над ухом заставила мурашки пуститься в пляс по его спине. Пара вдохов-выдохов, и она потянулась губами к его уху.
— Блять, когда ты уже успокоишься, а? — едва слышным шепотом произнёс он и, запустив руку под бок девушки, одним движением перетащил её на себя, усадив в позу наездницы.
Мара оказалась обнаженной и с довольной улыбкой смотрела на него.
— Шара сказала, что тебя периодически клинит на мужиков. Трахнешься и успокаиваешься. Может действительно, тебя трахнуть, чтобы отпустило?
— А что, если не отпустит? — подняла одну бровь девушка. — А что если я не хочу, чтобы отпускало?
Верша сложил руки за головой и, задумчиво осмотрев тело девушки, произнёс:
— Молодая девка. Красивая. И сиськи есть, и задница, и лицо симпатичное. Что ты нашла в старом ублюдке, как я? Я ж, блять, лысый. У меня сын есть. У меня, кроме топоров и снаряги, нет больше нихера.
— Ну-у-у... — протянула девушка и наклонилась вперёд, к берсерку, и повела пальцем по плечам воина. — Во-первых, плечи. Широкие, мощные. Руки... руки тоже очень сильные. В предплечьях же вообще... что-то. Грудь, спина... всё в мышцах.
— Ты другого помощнее не можешь найти? — хмыкнул Верша. — Ты к капитану стражи сходи. Он меня выше на голову, а по мышцам так вообще атлет. Трахнешься, да и успокоишься.
— Тело... тело — это красиво. Не более, — вздохнула лучница и повела пальцами по груди и животу, на котором едва виднелись следы кубиков. — Но... тело — это половина. Есть ещё ты.
— В смысле?
— Грубиян, сквернослов, вспыльчивый, упёртый баран.
— Так тебе тебе упёртых баранов надо? Эт тебе к гномам. Вот те редкостные бараны.
Девушка тихо рассмеялась, а затем по-доброму взглянула Вершу.
Повисла пауза. Мара задумалась, а берсерк любовался её телом, освещенным лунным светом из небольшого окошка.
— Верша, если я уйду из отряда... Ты... будешь со мной делить постель? Будешь хоть иногда возвращаться?
Довольная улыбка от созерцания девушки медленно сползла с лица воина.
— Я помню, что ты говорил про отношения в отряде. Если я буду вне отряда... Ты будешь со мной? — тут она слегка сжала ноги и двинула тазом. — Я ведь чувствую, что тебе нравлюсь.
Берсерк, до этого пребывающий в отличном настроении, нахмурился и впервые за долгое время ощутил внутри странное чувство, граничащее между тоской и недовольством.
— И куда ты пойдешь? Одна будешь тварей бить? На это у тебя уйдут годы. Можешь, конечно, другую команду подыскать, но это ж, блять, ебаная лотерея.
