– Сема тоже отрубился, – сказал Эд. – Интересно, кто он все-таки такой? Ты не голодна?
– Не-а. Сегодняшнее шоу надолго отбило у меня аппетит, – сказала Татьяна. – Ты же знаешь, я всегда была равнодушна к еде.
– Да. Хотя у тебя было исключение. Картошка фри, угадал?
– Ага. Я ее и сейчас обожаю, хоть это и дрянь редкостная.
– Выберемся отсюда, я сам тебе ведро нажарю.
Они тихо засмеялись.
Тем временем ночь вступила уже в свои полноценные права, угольным покрывалом накрыв безбрежную гладь океана. Сотни звезд перемигивались друг другу, изредка небо молниеносными штрихами чертили метеориты. Татьяна ненароком посмотрела вниз и едва сдержала возглас изумления. Ночь под водой была куда прекраснее небесной, там, в прозрачной глубине, сверкали миллиарды звезд и лун. Мягко фосфоресцируя, мимо проплыла крупная рыба с широкими прозрачными плавниками. Две громадные медузы плавно шевелили зеленоватыми щупальцами, их желеобразные купола переливались мельчайшими фиолетово-красными огоньками. Эд успокоил, сказав, что они неопасны. А где-то внизу на больших глубинах мелькали желтоватые тени, словно кто-то на дне включил десяток фонарей разного калибра.
Неожиданно рядом послышался всплеск, и Татьяна, убаюканная мерным покачиванием волн и объятиями Эда, испуганно вздрогнула.
– Что это? – сонно проговорила она.
Эдуард долго всматривался в темноту, затем вытащил гарпун и подтянул какой-то темный предмет к себе. Татьяна с силой, до боли в пальцах сжала его руку – это был протез Папаши Дриппи.
– Не бойся, – шепотом сказал Эд.
Во сне что-то пробормотал темнокожий юноша.
«Интересно, куда он засунул пятьдесят баксов?» – подумал Эд. Он вдруг вспомнил про необычный предмет, который нашел среди внутренностей акулы. Может, стоит рассказать о нем друзьям, подумал сквозь дрему Эдуард и тоже провалился в неспокойный сон.
* * *
Валику тоже снился сон. Он видел Свету, она находилась рядом, и он был счастлив, несмотря на то, что даже во сне его не покидало ощущение нереальности происходящего. Он ЗНАЛ, что ее больше нет, но в то же время охотно принимал тот факт, что она жива в его сне.
Они были где-то на морском курорте и шли по набережной. Светланка разулась и, весело помахивая в воздухе новыми босоножками, грациозно ступала своими изящными ступнями по нагретому солнцем парапету. Другой рукой она сжимала ладонь Валика.
– Ты ведь настоящая? – с надеждой спрашивал он.
– Да, Валя, – смеясь, отвечала она.
Глядя на нее влюбленными глазами, Валик тоже счастливо заулыбался. Да, не улыбаться, глядя на такую чудесную девушку, было просто невозможно!
– Ты меня больше не бросишь? – с замирающим сердцем спросил он.
– Нет! – звонко рассмеялась Света.
Валик крепко сжал хрупкую ладошку любимой.
– Мы будем вместе?
– Да, да, да! – пропела Света, и эти вопросы с одинаковыми ответами повторялись, как по спирали.
Наконец она спрыгнула с парапета, они по ступенькам спустились к пристани и, словно завороженные дети, уставились на огромный белоснежный корабль, с которого уже перекидывали мостик. Было странно, что никто из находившихся рядом людей не торопился подниматься на этот роскошный корабль, складывалось впечатление, что никто из окружающих вообще не замечал его.
– Мы поплывем на нем? – спросила немного напряженно Света.
– Да. Ты ведь хотела этого?
– Ну, в общем… да, – натянуто улыбнулась она.
Они подошли ближе и увидели, что возле трапа стоит мужчина в белой униформе и фуражке. На погонах золотисто поблескивали звезды, туфли вычищены до зеркального блеска. Он повернулся, и улыбка сползла с лица Валика. Он не знал стоявшего перед ним моряка, но выражение его загорелого лица ему явно не нравилось. Было в нем что-то тревожное, обещающее беду.
– Проходите, – вежливо прошептал моряк. Он раздвинул губы в приветливой улыбке, но глаза его оставались двумя осколками льда.
Ноги Валика сами понесли его на мостик, но Света вдруг остановилась как вкопанная, и он чуть не споткнулся.
– Ты что, Светик?!
– Мы поедем одни? – тихо спросила она, но моряк все равно услышал ее.
– Разве это плохо? – участливо спросил он и снова изобразил на лице широкую улыбку. Зубы у него были кривые и темно-желтые.
– Куда мы едем? – не успокаивалась Света.
Валик открыл рот, но моряк снова опередил его:
– Это самое прекрасное место на свете. Рай для влюбленных, – многозначительно подмигнул он.
Задрав голову, мужчина беззвучно рассмеялся, и Валик с ужасом увидел, что его шею пересекает уродливый рубец.
– Я хочу домой, – попросила Света, изо всех сил сжимая руку Валика.
– Милая, что… – начал он, но тут же осекся, изумленно отступая назад.
– Зачем? – внезапно спросила Света.
Моряк начал меняться. Вместо выглаженной белоснежной формы на нем оказались рваные выцветшие лохмотья, от которых несло мертвечиной, вместо начищенных туфель – развалившиеся сандалии, покрытые сантиметровым слоем пыли. За поясом, откуда ни возьмись, очутился кривой нож, с которого капала кровь прямо ему на сандалии.
– Проходите на корабль, – хрипло шептал моряк, то есть Айс, протягивая к ним трясущиеся руки. Они были все в ссадинах и с сорванными ногтями, словно он только что собственноручно расковырял гроб и вылез из могилы.
– Зачем?! – снова задала вопрос Света и закричала.
Валик, охваченный паникой, оттолкнул страшные руки, краем глаза заметив, что судно тоже менялось, в считаные секунды превратившись из красивого корабля в потемневшую от времени древнюю шхуну, потрескавшиеся борта которой сплошь были покрыты гниющими водорослями. К поднятому якорю цепью был прикручен позеленевший утопленник с раздутым лицом.
– Не бойся, – твердо сказал Валик, хотя на самом деле из его глотки вырвался комариный писк.
Света не переставала кричать, и Валик почувствовал, как ее рука как-то странно дернулась. Он посмотрел и обмер. Ручка, ее тоненькая, хрупкая ручка осталась у него в ладони, она оторвалась, словно куриная косточка. Света отбежала на несколько шагов и хитро уставилась на Валика. Невзирая на ужас происходящего, Валик поймал себя на мысли, что из оторванной конечности не вытекло и капли крови. Он не мог отвести взгляд от этой руки, которую еще совсем недавно покрывал страстными поцелуями. Она как будто стала горячее…
– Зачем? – снова зазвучал в ушах укоризненный голос Светы.
Жар стал нестерпимым, и Валик, вскрикнув, разжал пальцы. Кожа сходила с оторванной руки вместе с мясом и мышцами, как стружка под лезвием рубанка, и вскоре обнажилась черная лохматая лапа. Конвульсивно сгибаясь, она елозила по песку, словно в отчаянии пыталась отыскать своего хозяина.
– Зачем ты это сделал, Валя? – каркающим голосом спросила Света, и в этом жутком, неузнаваемом голосе проскальзывала скорбь. – ЗАЧЕМ?!
И вот уже перед ним не Света, а Марина, которая подняла свою кошмарную руку и пыталась приладить ее к отрубленной культе. Валик сделал шаг назад, тут же попав в объятия Айса. Тот обхватил его медвежьей хваткой, и он взвыл.
– ЗАЧЕЕЕЕЕМ… – с упреком прохрипело существо, которое пару минут назад было Светой, и вдруг все померкло.
Он проснулся оттого, что его хлестала по щекам Катрин.
– Валик! – испуганно кричала она. – Валик, очнись! Да, блин, что с тобой такое!
Он потер глаза и приподнял голову. Самочувствие было препаскуднейшим, как после жестокого похмелья. В черепную коробку словно залили пару литров свинца, а в глаза впрыснули кислоты. Он предпринял попытку встать на ноги, но его ждало поражение – ноги абсолютно отказывались слушаться.
– Ты тоже… – Катрин не стала заканчивать предложение и лишь понятливо кивнула головой, поморщившись при этом.
– Где мы? – Валик провел по губам кончиком пересохшего языка. Жажда была настолько невыносимой, что он был готов пить собственную мочу.
– На этой гребаной яхте, – ответила Катрин. – Ну и отходняк!..
– А Влад?
Девушка пожала плечами. Ей удалось подняться на ноги, и она протянула руку Валику. Наконец он смог встать и, дрожа и шатаясь, припал к борту, чувствуя, что его вот-вот стошнит. Внизу плескались сонные волны. Постепенно до юноши стало доходить то, что он упустил с самого начала пробуждения – ночь, и об этом красноречиво говорила зависшая в чернильном небосводе луна. Как он сразу это не заметил?! И тут же в его непроснувшийся мозг тупым тесаком воткнулась следующая мысль – катер стоит на месте. Что бы это означало? Он сломался? Или просто ОНИ (Айс и этот покорябанный Исви) решили никуда не плыть?!
– Сколько времени? – выдохнул он.
Катрин раздраженно повела плечами:
– Откуда я знаю? Не имею привычки носить тикеты[19].
– Башка просто трещит, – пожаловался Валик. – Будто, пока мы спали, по нам танки ездили.
– Я думаю, нам какую-то шнягу подсыпали, – высказала предположение Катрин. Неуверенными движениями она собрала свои длинные волосы в хвост. После всех приключений они потеряли свою привлекательность и превратились в свалявшиеся космы, как у заправской ведьмы. – Вспоминай. Ты же у нас умненький.
