На этот раз Житорева удовлетворенно кивнула и сказала:
– Из газеты. Я дала в газету объявление о том, что сдаю квартиру. Указала номер своего телефона. Она позвонила мне и потом мы договорились встретиться. Вот, собственно, и все, – развела она руками.
Туманов замолчал, призадумавшись. И видя, что его молчание затягивается, Житорева вспомнила про усатого майора, бросила нетерпеливый взгляд в коридор.
– С вашим товарищем все в порядке? Ему помощь не нужна? – спросила она с нескрываемым ехидством.
Подполковник равнодушно махнул рукой.
– С ним такое бывает.
– Но что-то он уж слишком долго, – произнесла Житорева с легкой улыбкой и в тоже время настороженно.
Туманову показалось, что плюшевая дама этим как будто хотела разрядить обстановку, чтобы не царила некая официальность, на которую настроен подполковник. И если это все так, то женщина она далеко неглупая.
– Сколько девушка прожила у вас? – спросил Туманов, кляня Грека. Что он там в самом деле так долго? Скосив глаза на часы, подполковник заметил, что усатый майор отсутствует в туалете как минимум десять минут.
– Три месяца. Возможно вы не поверите, но виделись мы за все это время раза четыре. Я только лишь приезжала за деньгами.
– И вы за все это время даже не удосужились заглянуть к ней в паспорт? – Вопрос был, что называется на засыпку. Если Житорева не лукавит и действительно не знакома с убитой, то как она могла столько времени доверять ей квартиру.
– Представьте себе, доверяла. Вот такой я человек. Не раз в жизни страдала за свою доверчивость, но ничего с собой поделать не могу, – прозвучало как хвала себе самой любимой, но Туманов придерживался иного мнения.
«Дура. А если бы эта девчонка обчистила тебя», – подумал подполковник, но тут же усомнился, потому что брать в квартире особенно было нечего. Мебель – старье. Сразу видно, что Житорева здесь не жила и не живет. Квартирка эта досталась ей скорее всего от родственников и держала ее плюшевая дама специально под частную.
Теперь Федора Туманова уже ничего не удерживало здесь. Разве что Грек, надолго засевший в туалете. Усатый майор словно притаился там и за дверью клозета подслушивал о чем Туманов беседует с хозяйкой квартиры. Кажется выходить оттуда он не собирался. И чтобы как-то протянуть еще хоть немного время, пока все же Грек соблаговолит выйти, Федор Туманов спросил:
– Скажите, а из вещей ваша квартирантка ничего не оставила? – Наверное, не пристало бывалому оперу расписываться в беспомощности, но Туманов решил признаться: – Нам очень важно установить личность погибшей. А так пока дело не может сдвинуться с места. К тому же в милицию до сих пор никто не обратился с заявлением о ее исчезновение. Стыдно сказать, но даже труп из морга некому на руки выдать.
– Друг мой, – заговорила Житорева любезно. – Поверьте, если бы я только могла чем вам помочь, помогла бы. Можете ругать меня за то, что я не заглянула к ней в паспорт. Ну такая я вот безалаберная.
Туманову хотелось крыть плюшевую даму на чем свет стоит, но что теперь от этого изменится. И чтобы как-то успокоить свои нервы подполковник сказал:
– Конечно, вы же не могли предположить, что все так получится.
– Вот именно, – сразу ухватилась за его слова плюшевая дама. – Разумеется, я была бы осмотрительней. А из вещей девушка ничего у меня не оставила. Слава Богу, что и моего ничего не прихватила. Я все пересмотрела.
– И как? – спросил Туманов.
Женщина хозяйским взглядом окинула кухню.
– Кажется, все на месте.
Федор Туманов вышел из кухни, уже собрался постучать в дверь туалета, но оттуда послышалось бульканье сливаемой в унитаз воды. И тут же в коридор выскочил Грек. Глянув на хозяйку квартиры несколько смущенно, сказал:
– Извините.
Житорева снисходительно кивнула, как бы этим подчеркивая, что туалета ей не жалко и Грек там может сидеть сколько хочет.
– Все в порядке? – чтобы казаться вежливой, спросила она.
Грек улыбнулся.
– Да. – И пошел к выходу следом за Тумановым.
Житорева проводила их. Заперла дверь, и вернувшись в кухню, осмотрелась. Минуту, другую, она стояла и смотрела на тот стул, где только что сидел подполковник Туманов. Причем, выглядела она чрезвычайно озабоченной. И как оказалось, тому нашлась причина.
Резко повернувшись, она вышла в коридор, открыла дверь туалета совмещенного с ванной. Взгляд скользнул по корзине, в которой лежало предназначенное для стирки белье. Сразу не осталось не замеченным, что белье перевернуто.
Под раковиной в уголке стояло мусорное ведро. И в нем тоже покопались. Она хорошо помнила, что лежало в ведре сверху. Теперь все было не так.
– Вот сволочь. Настоящий мент. Не побрезговал покопаться в мусорном ведре. Интересно, чего он там отыскал кроме ее прокладок? – Этот вопрос сейчас больше всего волновал Тамару Павловну. Она пожалела, что придя сюда, упустила из вида этот момент.
– А мент-то оказался не дурак, – произнесла она с долей сожаления за свою оплошность. Теперь можно лишь довольствоваться тем, что осталось, и она высыпала содержимое ведра на пол. Пересмотрела. На ее взгляд ничего такого, чтобы могло привлечь внимания ментов, тут не было. Кроме одного.
Швырнув пустое ведро в угол, она брезгливо вытерла руки о полотенце и придя в кухню, достала из своей сумочки, висевшей на спинке стула, мобильник. Набрала номер.
– Это я, – произнесла она, стараясь не выдать волнение, когда в трубке послышался заспанный мужской голос.
– Что тебе надо? – не слишком приветливо спросил тот, кого она потревожила. И это вызвало у Житоревой нескрываемое раздражение.
– Дрыхнешь и все тебе ни по чем, а у меня только что менты были. Подполковник Туманов и майор Греков. И знаешь, зачем они приходили?
– Ладно, говори, не тяни, раз позвонила, – потребовал тот, кого Житорева разбудила. Видно он еще окончательно не мог отойти ото сна, зевал.
– Они интересовались девчонкой. А это, между прочим, была твоя идея, поселить ее у меня на квартире. Мог бы взять ее пожить к себе.
– Не суетись, – сказал на это тот, с кем Житорева разговаривала.
– Как это не суетись? Хорошенькое дельце. Девчонка убита. А если этот подполковник начнет копать под меня? – возмутилась Житорева. – Тебе можно быть спокойным…
– Подожди. Успокойся. Пока все идет не так уж и плохо. Ну что с того, что менты приходили к тебе?
– Как это что? – Тамара Павловна Житорева была готова принять эти слова как насмешку. – Ты считаешь, они пришли просто так?
– Ну не просто, не просто, – уступчиво заметил говоривший. – Скорее всего они узнали адрес, где девушка снимала частную. Вот и пришли. Ты же сама говоришь, что они пытаются установить личность убитой, потому и цепляются за все, что можно.
– Да, но я опасаюсь, как бы они не уцепились за меня. Пока я разговаривала с подполковником Тумановым в кухне, другой мент зашел в туалет и покопался там в мусорном ведре. Это тебе о чем-то говорит? – спросила Житорева, и почувствовала, как тот с кем она разговаривала, замолчал. Она даже вынуждена была сказать: – Алло, ты меня слышишь?
– Я слушаю, слушаю, – отозвался голос из трубки.
– А чего тогда молчишь? – обеспокоено спросила Житорева.
– Я думаю, – ответил голос.
– О чем? – спросила Тамара Павловна.
– О том, например, почему ты допустила оплошность и сама не заглянула в ведро. Вдруг там и в самом деле было что-то такое, что могло заинтересовать сыскарей.
– Но я… – попыталась оправдаться Тамара Павловна, но голос не дал ей такой возможности.
– Это непростительная ошибка достойная дилетантов. А разве ты – дилетант? – уклончиво спросил голос из трубки.
– Нет, – вздохнула Житорева.
– Вот видишь, – в голосе слышалось разочарование. – И как ты могла допустить оплошность. Позволить менту лазить у тебя в мусорном ведре?
– Понимаешь… он попросился в туалет. А ведро как раз стояло там. Еще он покопался в корзине с грязным бельем.
– Ну это в их стиле. На то они и мусора, чтобы копаться в мусоре. Ладно. Особенно не переживай. Что-нибудь придумаем. Как говоришь, фамилия подполковника того?
– Туманов, – Житорева произнесла фамилию подполковника с открытой неприязнью.
– Знакомая личность, – ответил голос и тут же добавил озабоченно: – Знаешь, вообще-то все, о чем мы с тобой сейчас говорим, не телефонный разговор. Ты сейчас где живешь?
Этот вопрос вызвал у Тамары Павловны откровенное беспокойство.
– Зачем тебе знать, где я живу? – спросила она с отчуждением в голосе, ничуть не скрывая, что не собирается выдавать адрес своего последнего места жительства.
– Все скачешь с одной квартиры на другую, – посетовал разговаривавший с ней человек, как бы выказывая сожаление. – Могла бы пожить в этой своей квартире.
– Так безопасней для меня, – резонно заявила Тамара Павловна и тут же вернулась к недавнему своему вопросу, на который так и не получила ответ. – Ты мне не ответил.
