и немного прищурился, — Я уж думал, что леди добирались сюда на своём транспорте.
— Ты не отвечаешь на вопрос, — вновь вклинилась в разговор я и упёрлась в трактирщика взглядом. Мне хотелось верить, что моё взгляд был достаточно жёстким для того, чтобы он перестал спорить и торговаться.
— Коней нет, не в таком маленьком трактире, как у меня. Но завтра придут свежие почтовые, на них вы сможете добраться до постоялого двора, где может быть сможете купить коней или нанять транспорт.
Мари бросила на меня хмурый взгляд. Кажется в нём читалось что-то вроде: “Надо было создавать лошадей в той глуши и не морочить себе голову”.
— Ладно, к вопросу цены, — Мари достала из сумки небольшой мешочек, опустила туда пальчики и вытащила аккуратный камушек насыщенно-зелёного цвета.
— Ой йей, дамы, я же не ювелир, как я пойму, что камушек-то настоящий. Вот если бы у вас было что-то попроще…
Мари недовольно вздохнула, опустила пальчики в мешочек вновь и достала аккуратный кусочек золота, размером с волчий глаз.
— Но этого будет много, придётся тебе выменять его у нас за золотые монеты. С учетом того, сколько ты потеряешь на перепродаже у торговцев, разумеется. Мы дамы не жадные. И с учетом того, что ты будешь помалкивать о своих гостьях, — губы Мари растянулись в изящной эльфийской улыбке, от которой у трактирщика наверняка пробежал холод по коже смешанный с бурным вожделением.
— Мне очень нравятся нынешние путники, они гораздо интереснее охотников, торговцев и лесорубов. Прошу вас, присаживайтесь, мы принесём вам еды и подготовим комнаты. Да, и если вы захотите, к вечеру будет натоплена баня, где вы сможете прогреться после дороги.
— Нет нужды, мы со спутницей ещё не так сильно устали.
Мы с Мари пересели в угол комнаты, чтобы быть подальше от мужиков, продолжавших оглядываться на нас, в частности на Мари. Мы скинули перчатки и плащи на скамью рядом с нами и я устало прислонилась к стене в ожидании еды.
— Всё не так плохо, как могло бы быть. Я боялась, что нам придётся ночевать на улице.
— Мы же даже не взяли палатку. А если бы ты решила её наколдовать, то я бы наколдовала нам карету, лошадей и кучера, — мрачно буркнула Мари.
— Хах, силёнок бы не хватило на формирование подобия человека. А я управлять запряженными лошадьми не умею. А значит кому-то пришлось бы морозить свой нос на улице.
— Ах вот как! Ну-ну, я припомню потом это Вам, Ваше Высочество! Вот только попросите меня о чём-то!
С кухни показалась женщина с подносом на руках. Она поставила перед нами с Мари целиком зажаренного кролика обложенного по краям тушёной капустой. Порция была внушительной, нам двоим этого всего было не съесть. Перед нами появились две деревянные тарелки и грубые металлические вилки. Я глянула на стол мужиков и поняла, что им приборов не досталось. Видимо трактирщик решил перед нами выслужиться, или быть может перед нами была хозяйка, которой очень захотелось показать своё гостеприимство.
— Пить? — тихо буркнула суховатая женщина. Она не выглядела недовольной, скорее немного напуганной.
— Пиво, — хором ответили мы.
Женщина вновь исчезла на кухне и вернулась уже с двумя большими кружками пива. Я отпила пенного напитка и он отдал небольшой горечью. Мы с подругой синхронно поморщились:
— Да уж, кока-колу тут не наливают, — усмехнулась Мари и аккуратно оторвала себе кусок мяса вилкой. Я поняла, что вместо того, чтобы есть, внимательно слежу за действиями Мари, не в силах унять своё восхищение. Даже в такой таверне она смотрелась очень естественно и изящно одновременно, как бы это не противоречило друг другу. Я смотрела на эльфийскую заколку играющую в её волосах, смотрела за изгибами запястий и за тем, как вздымается её грудь от дыхания. Если бы я умела рисовать, я бы непременно захотела нарисовать её портрет. А в следующую секунду я почувствовала себя как-то неуютно. Я аккуратно попыталась осмотреть себя и утреннее преображение уже не казалось мне столь прекрасным, внезапно я почувствовала себя неполноценной. В этом не было какой-то вины подруги, просто мне нестерпимо сильно захотелось соответствовать ей и я попробовала также аккуратно оторвать себе кусок мяса, но в итоге вилка застряла внутри кролика и отказывалась выходить наружу.
— Ох, Ами, давай я тебе помогу, — прозвенела Мари и поднялась, наклонившись над столом, чтобы орудуя двумя вилками одновременно наконец-то добыть мне еды. Пусть у неё и не было декольте, но от того, как она наклонилась над столом и суетилась столовыми приборами её грудь стала слегка покачиваться. Я перевела взгляд в центр зала и заметила, что все мужчины готовы буквально свернуть шеи, уставившись на Мари. Я перехватила их взгляды и уничтожающе посмотрела на них. Мужчины изобразили смущение и отвернулись обратно к себе, делая вид, будто бы бурно что-то обсуждали всё это время.
После ужина мы поднялись в отведённую нам комнату. Хоть она и была скромной, но хозяин не обманул сказав, что она чистая. Нам постелили свежие простыни и дали тёплые овчинные одеяла — ночь предстояла холодной. Мы с Мари сдвинули кровати, чтобы ночью спать вместе и не замёрзнуть с непривычки. Я разрешила ей поставить магическую защиту, поскольку понимала, что иначе ни одна из нас не сможет уснуть. Трактирщик видел, что путешествуем мы отнюдь не бедными и совершенно не хотелось, чтобы кто-то попытался вломиться к нам ночью.
Глава 9
На утро в трактире действительно появился хлеб и молоко, которые мы с удовольствием умяли с сыром. К тому времени, как мы доели, приехали почтовые и мы поспешили в путь, но перед этим напомнили трактирщику о монетах, которые он был нам должен. Он достал солидный мешочек из-под прилавка, я запустила руку внутрь и проверила, всё ли из выданного было монетами и не подсунул ли старик внутрь ещё чего тяжёлого. Прикинув, что если он нас и обсчитал, то не существенно, мы отправились в дальнейший путь.
Дорога предстояла долгой, потому я заставила Мари играть со мной в слова, пока мы ехали в карете груженной товарами сверху. Сперва я пыталась играть с ней в города, но она не переставала засыпать меня Эльфийскими названиями и в какой-то момент мне начало казаться, что она их попросту выдумывает, улыбаясь краешком губ и отворачиваясь к окну, потому пришлось признать поражение. Когда и эта игра нам надоела я позволила подруге немного подремать.
Пейзаж за окном почти не менялся и мне ужасно не хватало при себе
