– Да оставь ты в покое мой рукав! Еще не хватало из-за сбрендивших птиц его оторвать. Наверное, заблудились. Как немцы на теплоходе. – Подруга протерла очки, водрузила их на место и схватила за рукав куртки меня. – Нет, не заблудились! Вон еще две штуки на воде сидят! Се-е-еренькие какие… Неужели выжили?
Со стороны правого борта раздался грохот. В том месте, где я полила палубу газированной водой, сын ее вытер. Задом и досуха. Легкие кожаные ботинки с тонкой подошвой на миг забыли о своем истинном назначении и вообразили себя водными лыжами.
– Откуда здесь вода? – заорал рассерженный Славка, даже не думая подниматься. Наверное, устал.
Я прикинула варианты ответов и решила сказать правду – из бутылки. Штормом ведь и не пахло. Даже рот открыла. И ответила бы, если бы не перевела глаза на речные просторы, оставляемые за кормой, поскольку не могла смотреть на сына. Подозревала, что у него лопнули брюки. Но взгляд автоматом задержался на попавшем в поле зрения флагштоке. Вместо флага там трепетно и беззащитно развевались… мужские трусы. Сатиновые, в живописных абстрактных разводах. Успела заметить, что переводить это матерчатое произведение искусства на трусы большой грех. Вставить кусок ткани в рамочку – чем не батик, то бишь художественная роспись по ткани.
Я ахнула. Следом за мной ахнула Наташка, заявив, что трусы наверняка повесили сушить на ночь, а утром забыли снять. Вернувшиеся девчонки сначала полюбовались трусами, потом уставились на Славку и даже присели на корточки, решив, что он уселся на палубу намеренно – выбрал удачный ракурс и осмысливает авторскую затею.
Славка мигом вскочил, продемонстрировав целостность штанов, но разбитый локоть, и умчался в рубку, наказав нам ни в коем случае не распространяться на тему российского флага. Команда над кем-то подшутила. При появлении капитана следовало отвлечь его внимание и постараться убрать куда подальше. Куда именно, не сказал. Это мы додумали сами – туда, откуда капитан придет. Пространство здесь ограниченное, нечего зря ломать голову.
Капитан появился незамедлительно, сразу после улета сына. И пока мне в голову лезли самые невероятные вопросы для заговаривания капитанских зубов (типа знаменитого: как пройти в библиотеку?), Наташка посуровела взглядом, набычилась и пошла на капитана, с негодованием вопрошая, почему по Оке плавают сплошные самозванцы? Несколько встречных барж обзывались так же, как и наш сухогруз, – «Окскими».
К его чести, он не испугался. Галантно подхватил Наталью под локоток, подвел к левому борту и принялся терпеливо объяснять, что такое название – серийное. Оно присвоено двум типам сухогрузов, немного разнящимся по конструкции и техническим характеристикам. Построена эта серия в Белгороде. Именно наш сухогруз соответствует проекту семьсот семьдесят шесть.
Объяснение капитана подругу расстроило:
– Это что же за уравниловка такая? Неужели не хватает фантазии придумать каждой барже свое название? Например, чем плохо: сухогруз «Стремительный»… Нет, это, пожалуй, не подойдет. Нас даже лодки на веслах обгоняют. Ну тогда – «Путь к коммунизму» или «Задумчивый». Наконец, «Труженик Касимова»…
Наташка оглянулась на меня, требуя немедленной поддержки. Я с готовностью откликнулась, поскольку матрос Тычина уже прокрался мимо меня к источнику треволнений – флагштоку.
– Александр Юрьевич, мы вот ночевали в бункере. Там все-таки жутковато. Что-то все время бухает по бортам. И еще за дно цепляется. У вас железо крепкое? Не проржавело? – Я не могла придумать ничего умнее, но этого вполне хватило, чтобы перепугать не умеющую плавать Наталью и развеселить капитана.
– Вы уверены, что посторонние звуки вам не приснились? – Он иронически улыбнулся. Наташка из солидарности, но через силу выдавила из себя смешок. Нечто похожее на «гы-гы-гы». – Насчет металлической обшивки не волнуйтесь. Наше судно мелкосидящее. Площадка с двойными бортами и двойным дном. Команда молодая, но опытная.
– А ты боялась! – героически заметила Наташка и с сомнением посмотрела на крашеный борт. Я заметила, как она освободила из рук Александра Юрьевича свой локоть и мертвой хваткой вцепилась в рукав его кителя.
– Я, собственно, шел пригласить вас на обед…
– Большое спасибо! – с чувством поблагодарила Наталья. – Вы идите, а мы сейчас позвоним домой, сообщим, что все в порядке, и спустимся.
Капитан попробовал уйти, но не тут-то было. Наташка забыла отцепиться от его рукава. И, обращаясь ко мне, затарахтела про чудные берега, где так много строительного леса. Капитан стоял рядом и деликатно поддакивал.
Не в силах терпеть эту принудиловку дальше, я шлепнула подругу по руке, она недоуменно посмотрела на меня, на свою руку, на капитана и извинилась за забывчивость. А на флагштоке уже гордо развевался российский трехцветный флаг.
К проблеме предстоящего объяснения с родными и близкими причин задержки в городе Касимове, куда мы вроде как прибыли уже ночью, отнеслись со всей ответственностью. Добровольцев для переговоров не нашлось, поэтому применили детскую считалочку. Последние слова «умирает зайчик мой!» перекрыл приветственный гудок нашего сухогруза. Мы поравнялись еще с одним «Окским». Это внесло неразбериху, и счет открылся заново. Тяжкая обязанность выпала на Аленку, и она тут же заспорила, что в первый раз на ее долю выпадали совсем другие слова. Кроме того, зря посчитали Вику.
В этот момент и появился взъерошенный и заспанный Лешик. В суматохе про него как-то забыли. Спор моментально прекратился. Наташка мигом протянула ему свой мобильник и сообщила, что согласно жеребьевке обязанность сообщить отцу радостную новость о задержке нашей группы в тылу Рязанской области выпала именно ему.
Лешик моментально проснулся, заявил, что врать не обучен, и подверг сомнению результат жеребьевки.
Я попыталась обосновать Натальин выпад по-другому. Прецедент уже имеется – согласно рекламе опоздавший должен сбегать за «Клинским». А тут и бежать никуда не надо. Просто позвонить.
– Вот и позвоните! – строптиво ответил упрямец и демонстративно уселся на лавочку, сложив руки и скрестив ноги. – Я еще не знаю, как мне решить на работе вопрос с прогулом, а вы на меня новую проблему сбрасываете.
– И во сне ты обдумывал объяснения, – предположила Аленка. – Чтобы никто не мешал… На жеребьевке он не был! Иди вставай на мое место, я подвинусь, будешь на жеребьевке. Даже Виктория участвовала.
– А давайте я позвоню, – неожиданно предложила себя в жертву обстоятельствам Вика. – Не волнуйтесь: найду, что сказать.
– Только не забудь, что ты свалилась на нашу голову из Барнаула! Полуслепая, с отитом, с одной укороченной от рождения ногой и, мягко говоря, придурковатая. Есть от чего! – Ласково погладил ее по голове сын. – Только особо не жалуйся – надо иметь мужество мириться со своими недостатками. Да и папик, чего доброго, может расчувствоваться и прикатить на выручку.
– А у бабушки недоеная коза… – внесла свою лепту подруга. – Хотя обойдемся курами, гусями и утками. На фига нам коза, да еще недоеная?
Все моментально согласились с Наташкой.
Я быстро набрала номер телефона Дмитрия Николаевича и сунула мобильник Вике, с опозданием поняв, что не решили основной вопрос – почему именно она сообщает о нашей задержке?
Через весьма короткое время все без исключения догадались, что английские преподаватели не зря получают положенные им фунты стерлингов. Занятия по драме и репетиции школьных спектаклей принесли плодотворные плоды. Вика представилась хорошо поставленным печальным голосом и сообщила моему мужу, что доехали мы нормально. Все еще спят – ночь была практически бессонной: половина прошла в пути, другая половина в хлопотах по перемещению бабушки в больницу. Понимая закономерную тревогу Дмитрия Николаевича и Бориса Ивановича, она решила позвонить и сообщить, что все в порядке. Поскольку сама все равно не спит – мешают физические недостатки, над которыми Вика грустно пошутила.
У Натальи на глазах показались слезы. Славка с вытянутым лицом недоверчиво таращился на Вику. А она мужественно поблагодарила Дмитрия Николаевича за участие в ее судьбе и поведала о приблизительном времени нашего отъезда. Дальше Вика отделывалась отрывочными фразами типа: «ну что вы…», «нет, нет, мне, право, неудобно…», «я даже не могу их об этом просить…», «вы – исключительно добрый человек, спасибо вам!». Закончив разговор, Вика обратилась к Аленке:
– Через пару часов Дмитрий Николаич позвонит тебе и попросит уговорить Ирину Александровну и Наталью Николаевну остаться на пару дней. Если это необходимо, он лично свяжется с вашим руководством на работе…
На этих словах Наташка замерла, но быстро пришла в себя:
– Только не надо впутывать сюда мое руководство! Ленусик, так ему и скажи! И еще – пусть особо не распространяется по теме при разговоре с Борисом. Начнет вздыхать, что все вы стали заложниками из-за меня, Борис не потерпит такого обвинения и внесет поправку, соответствующую, кстати, истине – источник наших приключений дорогая Ирина Александровна. К моменту возвращения мужики прекратят битву за нанесенные друг другу оскорбления и выступят против нас единым фронтом. Капитан, кажется, что-то говорил про неукомплектованность штатов? Надо застолбить должность, пока не поздно. Здесь и поживу, все не бомжевать…
