пухлую губку.
- Тихо,- приказал я, и прижал ее к себе, запутался руками в волосах, и впился в ее рот своими губами. Она дернулась, как испуганная птичка, но я крепко держал ее ладонями за выдающиеся ушки, и понимал, что сейчас сойду с ума. И что рискую явиться в клинику к Маркелычу в обтруханных штанах. И для этого зайке даже не надо особо стараться.
- Пусти,- прохрипела эта паразитка прямо мне в рот. Черт, черт, черт. Мать твою.
- Даже не надейся. Больше не отпущу,- пробубнил я, но руки все же разжал.- Стелл, давай попробуем начать все с самого начала. Свидания, прогулки под луной, ну и все такое прочее. Но только по ускоренной программе. У нас же ребенок будет, так что времени не очень много на романтику.
- Ты меня слушал, вообще?- вспыхнула зайчишка. Нет конечно, я ничего не слышал, я был сосредоточен только на шевелении в моих брюках, и на припухших губках, и на том, чтобы не кончить в трусы, только от одного ее аромата, как прыщавый девственник, которому никто не дает.
- Конечно. Все до единого слова,- соврал я, и с удовольствием отметил, как с лица моей красавицы исчезает напряжение.
- Я очень рада, что ты адекватно отреагировал на моё решение. Так будет лучше. Да и тебе не придется менять свою жизнь,- улыбнулась Стелла.
- Подожди, ты что там задумала? – прошипел, уже понимая, что эта паразитка подготовила мне какую – то каверзу.
- Это мои дети, — сузила глаза ушастая.
- Почему ты говоришь о ребенке во множественном числе? – прорычал я, стараясь не смотреть на фурию, раздувающую тонкие ноздри. В противном случае рискую стать насильником и подлецом, потому что не сдержусь и распакую эту мармеладку прямо на заднем сиденьи чертова лимузина.
- Так ты ничего не слышал, проклятый извращенец. Я тут распиналась полчаса, а ты даже не думал верхней головой в это время,- зашипела Стелла, и сжала кулачки.
- Сама виновата. Нечего было губу кусать, и пальто это чертово. Ты меня соблазнить решила?
- Ага, особенно пуховым платком и рейтузами с начесом, которые на меня Мотя нацепила. Ты просто озабоченный придурок.
- А ты...- я сглотнул, представив круглую попку, обтянутую фланелевой тканью и змей в штанах снова восстал. Протянул руку и ухватился за пуговицу на пальто «прощай молодость» наглухо застегнутое на груди малышки. Она посмотрела удивленно, и вдруг начала мне помогать, путаясь пальцами в непослушных пуговицах. И я понял, что к Маркелычу мы сегодня не успеем, наверное.
Машина вдруг резко остановилась, и кто – то дернул снаружи дверцу, которую я заблокировал на автомате.
- Гад,- всхлипнула Стелла.- нервно запахивая на груди дурацкое пальто, на котором не доставало костяных застежек. И пуховый платок валялся у меня между ног, почему – то, похожий на скончавшуюся кошку.- Шапку верни, Мотя с меня шкуру за нее спустит.
- Какую шапку? – глупо спросил я.
- Которую ты зачем-то напялил на свою безмозглую голову,- вздохнула Стелла. - Хорошо что на верхнюю. Теперь я точно уверена, что от тебя одни проблемы.
Мы едва успели привести себя в порядок, потому что дверца все же не выдержала напора Стеллиной тетушки, а скорее всего предатель Петя просто разблокировал двери, решив, что его шефа кровожадно растерзал трусливый кролик, и теперь доедает его сердце. И был он не так уж далек от истины.
- Ты у меня не отберешь детей,- фыркнула ушастая, выбираясь на улицу, под насмешливым взглядом попугаихи.
- И не собирался, вообще – то. И знаешь что, сегодня переезжаешь ко мне, потому что беременность сделала тебя совершенной невменько,- пробухтел я, выдергивая ее словно репку.- И в вашу нору не вернешься. Мать моего сына должна созерцать только красивые вещи.
- Сыновей, -упрямо повторила ушастая. - Ты все же непролазный тупица и глухарь. Хотя, может там дочери. Корф, я уже несколько дней пытаюсь тебе объяснить...
- Ширинку застегни, командир,- перебила Стеллу Матильда, и зашагала к двери клиники. Черт, мы же к доктору приехали. Точно. Я подхватил свое сокровище под руку и поволок на осмотр, на ходу застегивая зиппер на брюках.
- Надеюсь Мотя ни о чем не догадалась,- хныкнула Стелла.- Ну, то что ты чертов маньяк.
- Нет, конечно. Она же дура.
Стелла
Клиника мне не понравилась. От обилия позолоты затошнило, кушетки на гнутых львиных лапах, вызвали отвратительное головокружение. Единственное, что примиряло с действительностью – сотни фотографий висящих по стенам, затянутым в шелковые обои. На снимках известные всем звезды изображались со странным дядькой, похожим на Бармалея, который нацепил на нос, свистнутое у кого – то в неравном бою, золотое пенсне. В целом вид у мужика был бандитский, как у разбойника с большой дороги. Но известные люди, почему-то его обнимали на всех фото. Не иначе он заставил несчастных селебрити, другого объяснения у меня не нашлось.
- Меня тошнит,- простонала я, обваливаясь на уродливую кушетку обитую бархатом, стараясь не смотреть на рябящее в глазах великолепие. Корф напрягся, и полез зачем – то в карман. Интересно, куда Мотя усвистала? Хороша же я буду если...
Я зажала руками рот, и постаралась дышать носом. Не помогло. Тошнота накатывала волнами, и горло уже начали рвать противные спазмы. Черт, да что же это такое? Это те прелести интересного положения, о которых я успела прочитать в книгах, заботливо принесенных мне Горычем?
В глазах поплыли цветные пятна. Я вскочила на ноги, надеясь избежать позора.
- Тихо, не дергайся,- прошептал напыщенный алкаш, от которого все мои беды. И я поняла – он в панике. Сильные руки подхватили меня и я почувствовала, что меня куда – то поволок этот извращенец.
- Нашел время,- булькнула я, что стало моей тактической ошибкой. Тошнота стала нестерпимой. Да еще и укачивало меня не по-детски. Корф ломился по коридору не разбирая дороги как лось. Наверное со стороны мы выглядели искрометно: ушастая тетка с выпученными глазами на руках у одуревшего
