с перебоями, зато начинается неуклонная работа совсем другого органа… А, может, дотащу? Сколько, там, упоминала японка до выхода – триста сорок два метра всего?
« – Впра-а-авду-у…
« – Триста сорок два метра – по прямой, господин! Нет, как вернёмся, посещение дома удовольствий станет первоочередной задачей. А сейчас – немедленно сгрузите тело! И руки, руки с него уберите! С того места тоже, а не только с груди! У Вас имеется каст Исцеление! И усилитель. И накопители. Думаю, одной трети малого накопителя будет с гарантией. И готовьтесь уйти в глухую несознанку! Ни в чём не признаваться, ни от чего не отказываться. И ни в коем случае не врите. Ни единым словом! Вот усилитель и страз. И на счёт три: раз, два, три!
– Что это со мной? – приподнялась и села орчанка. – Исцеление?! Где мы? Что со мной было?
Я не отвечал, мне было не до того – я под ироничную ухмылку одной моей коррелятки и под бессмысленное урчание другой пытался незаметно от девушки напротив, пристроить под рукавом своей ведьмачей куртки «браслет хлада», доставшийся от хахаля суккубы.
– Почему не отвечаешь?
– Кто я – помнишь? – она кивнула. – Мы убегаем от гоблинов. Чтоб переправиться через реку, мне понадобилось перевести тебя в бессознательное состояние. Переправились – вылечил. Но у них где-то рядом есть мост. Судя по отрядному интерфейсу, ты уже в порядке. Пошли. За мной!
Поднялся, отвернулся, пошёл. Точнее – сначала отвернулся, а уж потом поднялся. Туман из головы понемногу рассеивался. Точно: вернусь – и в бордель. Сдвинуться не успел.
– Эй! Погоди! Ты что – меня вырубил?! – дошло до этой жирафы.
– Неподчинение командиру в боевых условиях.
– Да не о том я! Убил бы, да и всё! – закричала она и схватила меня за плечо. – Человек! Ты понимаешь, что если бы ты не рассчитал, и я устояла, я бы только на рефлексах кончила тебя?!
Ах, “человек”?! И я перестал сдерживаться – да и не смог бы уже, обернулся и заорал ей в лицо:
– Женщина! Вот и вдолби в свои долбанные рефлексы: я неприкасаем! Слышишь? – я не-при-ка-саем!
Дальше под огнём её очей пару секунд гадал: что это будет – хук в печень или кинжал? А когда понял, что обошлось без того и другого, добавил:
– Ты говорила: что лучшая – доказывай.
Сначала опустилась верхняя её губа, потом поднялась нижняя. И опять видны из зубов остались только клыки. С их ювелирно-ослепительной чернью.
– Не ори на меня! – буркнула она и добавила: – Я постараюсь, – убрала руку с моего плеча. – Командуй.
– За мной.
Треть километра при нормальной скорости пешего хода – это одна пятнадцатая часа, то есть четыре минуты, мы выбрались наружу через одиннадцать. Зато умница Чи-сан вывела нас ниже водопадов.
– А-а-а! – издала вопль вырвавшаяся из подземелий орчанка: – А-а-а!..
Здесь резко кончались бугриться скалы, и направо, метров через сто, виднелось русло Оршвы, уже объединившее все свои водопадами выбившиеся из горы ручьи, протоки, родники. За нею темнели леса, а налево расстилалась начинающая выгорать, желтоватая степь.
– Я тебя вывел. Дальше мне – в реку, а что делать с тобой – не придумал, не смог. В сознании тебя под воду не затащить, а без сознания – не сможешь под водой дышать.
– И не требуется, – как-то напряжённо пробормотала она: – Вон – степь. Я – орчанка. В ней меня пещерные гоблины не достанут. Тем более в таком облачении, – провела она руками по уже начавшему мимикрировать балахону.
– А пещерные шаманы?
– А какая разница? Степь меня укроет. Для этого мне никакого интерфейса не требуется.
– Не понимаю: добро бы лес, хоть за деревьями можно спрятаться, а голая равнина… Трава ведь, ну, чуть выше пояса…– но девушка только снисходительно улыбнулась. –Ладно, тогда беги. А то я их уже слышу. То есть, у тебя всего минуты три форы.
– Мне на них и минуты хватит. Значит, ещё две имеются. И ты не думай, я – не какая-то тварь неблагодарная. Ты меня уже два раза спас. Но пара минут всего… Только это.
Она резким движением расстегнула все пряжки на груди, полы куртки разошлись, обнажая мою, задравшуюся на её груди, не прикрывающую большую часть живота, майку. И замерла. Обнажила нижние зубы, проявила язык, которым снизу-вверх провела по всему левому клыку. Не отрываясь – взгляд во взгляд, положила мою ладонь на свой голый живот, – упругий, напряжённый, потёрлась им, и повела её вверх – под майкой…
« – Господин, браслет я убираю.
Так вот это что за ледышка образовалась!
И тут моя ладонь упёрлась снизу в её грудь.
– У-у? – мурлыкнула орчанка и потянулась ко мне.
«– У-а-у–у!.. – зашлась моя рыжая.
Майку задрать! Грудь – смять! Губы накрыть! И другой рукой придавить другие упругости, которые не с той стороны и пониже. И они, принимая ладонь, чуть покачались – справа-налево, слева-направо. Прижать к себе! Но женщина чуть извернулась, чуть раздвинула ноги, и моя нога оказалась меж ними, прямо на самом на ней потаённом месте. Но и её бедро там же теперь тёрлось о моё. Ну, а что вытворял её язык…
« – Господин, прошло сто секунд, кончайте.
Издевается, гадина!
Но орчанка, словно её услышала:
– Всё!
И в моих руках осталась пустота.
Я прыгнул за нею.
– Всё! – в лёгкую увернулась она. – Беги и окунись! А я… В городе я тебя найду, – она увернулась опять. – И, как видишь, мои клыки губы тебе не порвали. Я – лучшая! – и помчалась прочь.
« – Господин, гоблины совсем близко!
Но секунд с десяток, я от орчанки взгляда оторвать никак не мог, а потом… Может, присела она или просто вся бросилась в траву? – но из виду Тарра, при всём моём Восприятии, пропала.
« – Господин!..
Что ж, я тоже понёсся – к реке.
Спасибо за хладный браслет.
« – Сочтёмся, господин. Как-нибудь сочтёмся!
А что рыжей не слышно?
« – Кельтка в нирване.
Глава 6. Девичьи хлопоты
6. Девичьи хлопоты
