– Советники? – сказал Писмайр. Это слово было как кусок гравия.
– Там нет никаких маринованных овощей? – спросил Гларк.
– Советники, – сказал Бейн. – А кто-нибудь… видел этих советников?
– Я так не думаю, – сказал Аулглас. – Я слышал, что генерал Вагерус был разжалован за то, что призвал легионы вернуться сюда. Император сказал, что Вагерус сеет необоснованную панику. И дворцовая стража никого не впускает во дворец.
– Там есть еще огурец?
– Вот как они действуют, – сказал Бейн. – Ты это знаешь. И не понаслышке, а изнутри. Точно так же, как в Джеопарде. И в Стране Высоких Ворот.
– Что? Огурцы? – спросил Гларк.
– Да, но не в Уэйре, – возразил Писмайр. – Не здесь. Я не могу в это поверить. Не в самом центре Империи. Конечно, ведь нет?
– А кому какое дело, центр это или нет? – подал голос Бейн.
– Если уж говорить об этом, то я никак не ожидал бы, что они появятся в Джеопарде, – сказал Брокандо.
– Так как насчет огурцов?
– Да, но не в Уэйре, – сказал Писмайр.
– Вы так не думаете? Я то же самое сказал бы о Джеопарде, – ответил Брокандо.
– Едва ли кому-нибудь разрешают сейчас проникнуть туда, – заметил Аулглас.
– Так вы не об огурцах? – спросил Гларк.
– Что мы можем предпринять? – спросил Писмайр.
– Порубить их на куски! – решил Гларк, размахивая огурцом.
Бейн положил руку на рукоять меча.
– Да, – сказал он. – Я знал, что это случится. Уэйр был когда-то огромным городом. Мы боролись за всех. А когда добились своего… то получилась осечка. Больше никто не прилагает усилий. Ни у кого не осталось гордости. Никто не задумывается о чести. Теперь остались лишь жирные молодые Императоры и глупые царедворцы. Но что касается меня, я на это не согласен. Только не в Уэйре. Пошли.
Он поднялся.
– О, нет, – возразил Писмайр. – Что ты собираешься делать? Вломиться во дворец, размахивая мечом, и перебить всех моулов, которых встретишь?
Брокандо тоже поднялся.
– Хорошая мысль, – сказал он. – Хороший план. Рад, что мы решили эту задачу. Пошли…
– Но это же нелепо, смехотворно! – сказал Писмайр. – Это же не план! Скажи им, Гларк. Ты человек уравновешенный.
– Да, это нелепо, – сказал Гларк.
– Верно, – согласился Писмайр.
– Закончим наше чаепитие, – сказал Гларк, – а потом нападем на дворец. Скверно ввязываться в бой на пустой желудок.
– Безумие! – воскликнул Писмайр.
– Послушайте, – сказал Бейн, вставая. – Вы знаете, что сказала Она. Не бывает ничего слишком ничтожного, чтобы это могло влиять на погоду. Достаточно и одного человека, но в надлежащий момент.
– Но здесь нас трое, – сказал Брокандо.
– Тем лучше!
– О, черт! Думаю, я лучше пойду с вами, – вздохнул Писмайр, – хотя вы делаете глупости.
– А можно мне тоже пойти? – спросил Аулглас.
– Понимаешь ли… – сказал Бейн. – Представляешь, что будет, если в этом штурме будет участвовать пятеро? И, если мы правы, это не имеет значения. Но если мы правы… то что еще мы можем предпринять? Бегать вокруг и кричать? Попытаться поднять армию? Давайте-ка выясним это теперь же.
– Как бы то ни было, стены дворца слишком высоки. И очень толстые, – сказал Писмайр.
– Ничто не остановит поуна, если он хочет куда-нибудь прорваться, – сказал Бейн. – Меня тоже!
– Я всегда так думал, – сказал Брокандо, во внезапно наступившей тишине. – А теперь знаю.
– Что знаешь, ради бога? – спросил Писмайр, совершенно потрясенный.
– Почему дьюмайи завоевали Ковер, – сказал король. – Это произошло потому, что время от времени они думали так же, как ты.
Через некоторое время Гларк спросил:
– Есть у кого-нибудь соображения, как попасть внутрь?
Taken: , 1
19
Снибрил тоже кое-что разузнал. Он узнал, какова власть сержантов. Кареус разыскал дворцовые кухни, потому что сержанты всегда знают, как найти кухню. Это была длинная комната с низким, почерневшим от дыма потолком, с полудюжиной очагов. А потом он разыскал главного повара, своего старого приятеля.
– Это Мили, – сказал он, представляя Снибрила огромному краснолицему однорукому мужчине со шрамом, пересекавшим нос. – Он был в армии, как и я.
– Он тоже был сержантом? – спросил Снибрил.
– Верно, – ответил Мили, ухмыляясь. Казалось, его шрам тоже ухмыльнулся. Обойдя вокруг стола, Снибрил заметил, что вместо одной ноги у Мили деревяшка.
– Принимал участие в дюжине кампаний, – сказал Мили, заметив его взгляд. – Потом однажды Кареус на руках вынес меня с поля боя, спас мне жизнь и сказал: «Мили, приятель, теперь тебе самое время выйти в отставку, пока от тебя осталось хоть что-нибудь, что можно отправить домой». Рад тебя увидеть снова, приятель.
– Странные вещи творятся, Мили, – сказал сержант.
– В самую точку. Всех начальников уволили в одночасье. Никто не видел Императора уже две недели. Он все время проводит в своих комнатах. Еду ему присылают туда.
– А эти советники, – сказал Снибрил. – Как насчет них?
– Их никто не видел, – сказал Мили, почесывая спину поварешкой. – Но однажды я пришел туда с подносом корма, и там воняло…
– Пахло моулами? – спросил Снибрил.
Несколько остальных поваров подошли и с интересом прислушивались к их разговору. Все они были очень похожи на Мили. Их было с полдюжины, но рук, ног, ушей и глаз могло хватить только на четверых здоровых и целых людей. И у большинства были шрамы, они так расчерчивали их лица, что на них можно было сыграть в крестики-нолики.
– Верно, – сказал Мили. – Я много раз бывал поблизости от моулов, чтобы понять, чем там пахло. И нам это не нравится. Но нас только горсточка. Если бы у нас было еще несколько парней…
Кареус и Снибрил обменялись взглядами.
– Они здесь, во дворце, – сказал Снибрил. Он оглядел поваров. Все они были очень крупными мужчинами.
– Вы ведь все были сержантами, – сказал он. – Не так ли? Я догадываюсь.
– Ну, видишь ли, – сказал Мили, – ты, правда, умеешь устраиваться, раз уж ты сержант. Как, например, убедиться, когда выходишь в отставку, что тебе выпал счастливый номер. Весь день в тепле. Ешь вовремя. Старые сержанты умеют пролезть везде.
– Пошли и… – начал Снибрил.
Он вгляделся в темноту в конце закопченной кухни.
– Кто она? – спросил он.
– О ком ты?
Сержанты обернулись на его голос.
Снибрил заколебался.
– Там кто-то был, – пробормотал он. – Кто-то в белом. И при ней странное белое животное. И она говорила.
Он осекся.
– Никаких женщин в кухне быть не может, – сказал Мили. – По той причине, что женщины только мешают сержантской службе.
Снибрил встряхнулся. Должно быть, мне это пригрезилось, сказал он себе. Время было тяжелое и беспокойное…
– Сержант Кареус, можете вы вернуться и привести армию? – спросил он.
– Чтобы напасть на Уэйр? – спросил Кареус.
– Чтобы защитить его, – ответил Снибрил.
– С кем мы будем сражаться?
– К тому времени, как ты вернешься, надеюсь, у нас будет враг, – сказал Снибрил. – Вы, повара, располагаете каким-нибудь оружием?
Мили ухмыльнулся. Он поднял с большого деревянного стола длинный нож для разделки туш и помахал им, держа его в одной руке, а потом обрушил его на колоду для рубки мяса. Нож расколол колоду пополам.
– Кто, мы? – спросил он.
Стражи у ворот дворца почему-то нервничали. Им не нравилась их работа. Но приказ есть приказ, даже если ты не уверен, от кого он поступает. По крайней мере, они обращены к дьюмайи. Если ты не подчиняешься приказам, то к чему придешь? И к чему придем мы все?
Они забеспокоились еще больше, когда у ворот появились четверо закутанных в непроницаемые плащи человечков, толкавших перед собой повозку. Один из стражей выступил вперед.
– Стой, – приказал он.
Его напарник толкнул его в бок.
– Это же человечки! – сказал он. – Не думаю, что ты можешь говорить человечкам «Стой!». Должно быть, у них есть причина, почему они хотят войти.
– Верно, – ответил один из человечков.
Первый страж сказал с сомнением в голосе:
– Но один из них жует огурец…
– Думаю, человечки должны есть!
– Но их здесь только четверо. А должно быть семь, – сказал первый страж.
– Мы заболели, – отозвался человечек.
Другой человечек добавил:
– Хотя, конечно, когда мы говорим «мы», мы не имеем в виду…
Другой человечек толкнул его в бок, под ребра. Первый страж не собирался сдавать свои позиции так легко.
– Я не думаю, что вы вообще человечки, – сказал он. Человечек, евший огурец, повернулся к нему, не поднимая капюшона.
– Могу это доказать, – сказал он. – Могу рассказать тебе, что тебя ждет в будущем.
– Да ты что?
Человечек поднял с повозки дубинку.
– Тебя побьют, – сказал Гларк.
– Не слишком сильно, – возразил Бейн, откидывая назад капюшон. – Он просто нам мешает. Он не враг.
Гларк ударил стража дубинкой настолько беззлобно, насколько это было возможно. Второй страж начал было вытаскивать меч и открыл рот, чтобы закричать, но почувствовал, что в его спину уперлось что-то острое.
