Урок 129
Бойтесь беспечно относиться к пустой формальности, особенно, когда вам её настойчиво называют именно такими словами — она может оказаться миной замедленного действия.
Ученик, заглядевшись на красивую девушку, отбивая удары, означающие время дня, пропустил удар. Этим он мог ввести в заблуждение тех, кто по ударам ориентировался во времени, расстроить чьи- то планы и договоренности. Возмущенный учитель ударил его палкой и, не рассчитав удар, нечаянно убил. Экидо не собирался убивать, но наказать собирался сделав это, поступил по-своему правильно.
Урок 130
Человек, нерадиво исполняющий обязанности, не видит и не чувствует тех неприятностей, которые он таким образом через длинную цепочку причин и следствий приносит конкретным людям.
Откуда мы узнали, что причиной ошибки ученика была красивая девушка? От того, кто при этом присутствовал или от самого Экидо.
Возможно, причиной всего была именно девушка, возможно, она опробовала силу обаяния своего взгляда на ученике и сразила его. Тогда причиной смерти стал взгляд девушки. Взгляд конкретен. И только тот, кому он адресован, может оценить его подлинную силу. Может быть, она хотела проверить, может ли взглядом своих прекрасных глаз заставить ученика сбиться со счета. Ведь девушки нуждаются в подтверждении своей привлекательности. Может быть, её отец торгует шелком в Киото. А учитель, вместо того чтобы ударить девушку, без причины применившую своё смертоносное оружие, ударил её жертву. То есть мы не знаем, прав был учитель или нет. Но это неважно. И эта неважность принципиальна, поскольку учитель неподсуден.
Урок 131
Никому не дано знать наверняка причин чужого поступка.
Опекун погибшего ученика пришел к Экидо. Опекун знал правила, знал, что не мог предъявить какую-либо претензию Экидо, но он, как опекун, должен был хоть что-то предпринять. Не зная, как подступиться к учителю, он стал хвалить его за суровые методы обучения, тем самым поднимая тему суровости и как бы приглашая Экидо рассказать о случившемся, как-то объясниться. Если бы у Экидо был какой-то груз на душе, он непременно воспользовался бы предоставленной возможностью поделиться. Но груза не было, и опекуну это стало понятно, поскольку Экидо вел себя так, как будто ничего не произошло. Экидо поступил так, как, по его мнению, требовала ситуация, а что случилось, то случилось. Если бы он стал обсуждать происшедшее с опекуном, то тем самым показал бы, что нуждается в одобрении или хотя бы понимании своих действий. Тот же, кто нуждается в одобрении и понимании, не вполне самостоятелен. А значит, не может быть Мастером.
Урок 132
Желание получать одобрение и быть понятым приводит к потере самостоятельности. Другое дело, если она не является ценностью.
После этого случая под руководством Экидо появились более десяти просветленных последователей — совершенно необычное число. То есть происшедшее не подкосило, а укрепило Экидо, сделало его еще совершеннее как учителя. Но не только его. Понятно, что ученики тоже сделали свои выводы из случившегося, и их мотивация к учебе и послушанию учителю повысилась. Они и до этого его боялись, а теперь стали боятся еще больше. Страх может и помочь, и помешать. Очевидно, есть оптимальный уровень страха, при котором человек мобилизует все свои силы, делает даже невозможное, и Экидо удалось этот уровень уловить.
Урок 133
Ничто так не укрепляет человека, как утверждение делом своей правоты вопреки мнению окружающих.
Читатель может возмущенно возразить: «А как же свободная творческая атмосфера обучения, когда ученики, все как один, охваченные жгучим интересом к обучению, сами мотивированы больше некуда, когда между учителем и учениками устанавливаются дружеские сердечные отношения?!» Отвечаю: «Я не против. Я очень даже "за", когда это есть». А когда этого нет, читайте то, что было выше…
Просто надо различать два разных жанра: учить и помогать учиться. Глупо помогать тому, кто сам не умеет или не хочет учиться. Недаром существует выражение: «Бог помогает тому, кто сам себе помогает!» Учить можно и нужно того, кто не умеет учиться, пока не умеет. Один учитель годится только для того, чтобы учить. Другой — только для того, чтобы помогать тем, кто сам и так учится. И есть учителя, которые могут и то и другое, но их гораздо меньше.
Если же говорить о современном учебном заведении, дающем наилучший результат, то оно должно покоиться на вполне очевидных принципах:
— отбор из многих кандидатов немногих, основанный не только на имеющихся знаниях и навыках, но и в первую очередь на результатах большой подготовительной работы, проделанной лично кандидатом для поступления именно в это конкретное учебное заведение — он должен понести трудовые затраты, которые жаль терять;
— угроза отчисления с первого до последнего дня, дамокловым мечом висящая над снижающими свою мотивацию учениками;
— учителя, одинаково относящиеся ко всем ученикам;
— оценка и отбор учителей на основании успехов их учеников после окончания учебного заведения.
Истинное процветание
Один богач попросил Сенгая написать что-нибудь, чтобы процветание его семьи продолжалось от поколения к поколению. Сенгай взял большой лист бумаги и написал: «Отец умер, сын умер, внук умер». Богач рассердился:
— Я просил тебя написать что-нибудь для счастья моей семьи. Зачем ты так шутишь?
— Я и не собирался шутить, — объяснил Сенгай. — Если твой сын умрет раньше тебя, это сильно огорчит тебя. Если твой внук умрет раньше сына, это разобьет вам сердца. Если в твоей семье от поколения к поколению будут умирать в том порядке, в котором я написал, это будет естественным ходом жизни. Я называю это истинным процветанием.
КОММЕНТАРИЙ
Богач захотел получить такое напутствие, следуя которому можно было бы обеспечить процветание его семьи от поколения к поколению. Казалось бы, зачем богачу эта фраза, если он и так процветает?! Он-то да, но то, что будет с его детьми и внуками, его волнует. Как самому процветать, ему понятно, он этому уже научился. Но то, как достичь процветания рода на длинной дистанции поколений, ему пока не понятно. Он, конечно, мог наблюдать, как наследники других богачей ссорятся между собой, пускают по ветру состояния, погрязают в изнеженности и разврате. Ему нужен был рецепт, и он обратился к учителю Сенгаю. Надо отдать ему должное, он понимал, что в этом вопросе он ниже учителя.
Урок 134
Осознать проблему, суметь её сформулировать, понять, что не можешь решить самостоятельно, и обратиться за помощью к нужному человеку — вот половина пути к успеху. Каждый на это способен в мелких вопросах, но не каждый способен на это в главном.
Сенгай взял большой лист бумаги и написал на нем свой рецепт процветания. То, что он не взял час, день, неделю, месяц или год на размышление, говорит о том, что он был готов к ответу. Значит, для него этот вопрос не новый, а достаточно знакомый. Вопрос знакомый, ответ известный, почему же он неизвестен богачу? Есть общечеловеческие вещи, через которые с волнением проходит каждый из нас так, как будто до него никто из миллиардов людей до нас не проходил — первый приход в школу, первая любовь, первое предательство, ожидание первого ребенка, первые волнения о будущем детей, первое понимание неизбежности своей смерти и первые приготовления к ней и кое- что еще. И каждый раз кажется, что у нас — исключительная, ни на чью не похожая ситуация. И мы ищем исключительный, специально для нас предназначенный рецепт. А когда рецепт выписывают тут же, не потратив и минуты на размышление, это разочаровывает.
Урок 135
Иногда не стоит отвечать сразу, а лучше помолчать, как бы раздумывая, показывая тем самым уважение к вопросу.
Сенгай этого уважения не показал. Он учитель. Говоря словами одного из рассерженных суфиев: «Если вы пришли за уважением, уходите и идите к тем, кто хочет всучить вам свой паршивый товар и получить от вас деньги! Там вы получите уважения, хоть отбавляй!»
Но если отнестись без уважения к вопросу можно встретить неуважение к вашему ответу. Что и произошло. Когда богач прочитал: «Отец умер, сын умер, внук умер», он не стал уважительно вникать в смысл написанного, а сердито счел этот рецепт глупой шуткой. Это и требовалось Сенгаю. Ему требовалось, чтобы богач потребовал объяснений. Если бы он этого не потребовал, а уважительно и глубокомысленно кивнул и удалился, делая вид, что понял, было бы хуже.
